возврату цепи очень обрадовался. И потому, хоть должность Ивана Дмитриевича и была в сравнении с его собственной микроскопической, принял его как равного. Встал, вышел навстречу, пожал руку и повел разговор не в приказном, как ему было привычно, а в дружеском тоне:

– Говорят, сынок у вас народился.

– Да, позавчера окрестили Константином.

– От всей души поздравляю. А вот мне жена одних девок нарожала. С ними на одних приданых разоришься.

Его высокопревосходительство лукавил. Любой из тысяч подчиненных ему офицеров считал за честь с ним породниться. Женихам и в голову не приходило требовать от будущего тестя приданое. А его высокопревосходительство выбирал из них тех, кто был побогаче.

– А сегодня вдруг узнал, что и сынок у меня имеется. Пусть и незаконнорожденный, но ведь свой, родной. У вас сейчас в застенках томится вместе с матерью.

– Вы про Фроську Соловьеву? – уточнил Крутилин.

– Да. Кухаркой у нас служила. Вся такая симпатичная, вот и не удержался, приласкал разок. А жена про то прознала и малышку выгнала. А та, оказывается, брюхатой была. Вы бы отпустили их, Иван Дмитриевич…

– Как же я их отпущу? Они квартиру ростовщика обнесли.

– Так ему и надо. А нечего на людском горе наживаться. Ну а я со своей стороны в долгу не останусь…

Предложение было заманчивым. Обрести такого покровителя, без доклада вхожего к императору в кабинет, мечтал каждый российский чиновник.

– Сделаю все от меня возможное, ваше высокопревосходительство.

– Я в вас не сомневался. – И генерал на прощание с теплотой обнял сыщика.

* * *

На первой же перемене Федя развернул в рекреации «Петербургский листок», громко прочел заметку о сыщиках-карликах, а потом рассказал одноклассникам, как все было на самом деле. На второй перемене уже солировал Володя – история о том, как он крался по кладбищу за беглым каторжником, собрала вокруг него все младшие классы. На последней перемене уже вся гимназия собралась на его рассказ о вчерашних событиях в квартире Сони.

– После уроков мы едем на кладбище, – похвастался в конце Федя. – Будем разрывать могилы, искать в них бриллианты.

После последнего урока к Феде и Володе подошли их заклятые враги, пресловутая троица во главе со Штемпелем.

– Парни, давайте дружить, – предложил он и подал руку.

После рукопожатий и объятий Свинка попросил:

– А можно и мы поедем на кладбище?

– Конечно.

За Володей и Федей заехали на ландо родители, Штемпель с товарищами наняли экипаж. Доехали быстро, однако у ворот их ждал сюрприз. Чуть ли не половина учеников третьей гимназии стояла там. Крутилин, увидев толпу гимназистов, пришедших поглазеть на эксгумацию, стал возмущаться:

– Мальчики! Вам нечего тут делать. Это судебно-медицинское мероприятие. От вида покойника вам может сделаться дурно.

– Оба покойника давно уже сгнили вместе с гробами. Лет-то сколько прошло, – напомнил ему доктор Прыжов, признанный эксперт-патологоанатом.

– Мы и не такое видали, – уверил начальника сыскной Штемпель, обожавший ходить в Обуховскую больницу, в морге которой частенько выставляли трупы для опознания.

– Ну-с, приступайте, – велел начальник сыскной могильщикам.

Ни в одной из могил не нашли ровным счетов ничего. Гробы с несчастными младенцами, как справедливо указал доктор Прыжов, давно сгнили, а бриллианты, если они у него действительно были, Иван Иванович Чванов закопал где-то в другом месте.

Больше всех были разочарованы гимназисты третьей гимназии. Многие из них не преминули выказать Феде с Володей свое возмущение.

– Жалкие врунишки.

– Глупые карлики.

Лишь Ваня Чванов, который тоже присутствовал на неудачной эксгумации, подошел к Липову с Тарусовым со словами благодарности:

– Спасибо, что нашли медальон, принадлежавший моему папе. В детстве я очень любил сравнивать его с портретом деда. Но мне и в голову не пришло, что листья на березке – это шифр.

– Если что-то и зашифровано, то твой дядя расшифровал это неправильно, – с грустью сказал Володя.

– Увы. Мне бы очень пригодились дедушкины сто тысяч, – вздохнул Ваня Чванов.

– Ты что, забыл, что их украл Васька? – напомнил кадету сопровождавший его отставной майор Корнильев.

– Но ты же сам говоришь, что он в краже не сознался.

– А что за Васька? – хором спросили Володя с Федей.

И Ваня Чванов рассказал им грустную историю про исчезновение дедушкиных денег.

– Раз деньги пропали, значит, твой дедушка их действительно спрятал, – сказал Ване Володя.

– Надо расшифровать этот шифр из листиков, – вторил ему Федя.

– И как это сделать? – с надеждой спросил Ваня.

– Пока не знаю, – честно признался Тарусов.

– Но мы обязательно их расшифруем, – пообещал Липов.

Федя с Володей очень опасались, что после фиаско с могилами младенцев троица второгодников снова начнет их травить. Но, к удивлению, они подошли со словами поддержки.

– Не расстраивайтесь, – сказал Свинка.

– Это очень хорошо, что полиция не нашла бриллианты, – дружески подмигнул одноклассникам Штемпель. – Она бы их этому прыщавому наследнику отдала.

– А так они все нам достанутся, – сказал Базиль.

– Пойдете завтра с нами искать? – спросил барон.

– Куда? – удивились Володя с Федей.

– Так Смоленских кладбищ в городе два. Православное и лютеранское, – объяснил барон и указал рукой. – Вон оно через речку. Только тсс! Никому ни слова. Завтра вместе туда пойдем, найдем нужные могилы и их разроем.

– Руками, что ли? – уточнил Свинка.

– Зачем руками? Мы лопаты купим, – объяснил Штемпель.

– С лопатами нас на кладбище не пустят, – покачал головой Базиль.

– А мы купим маленькие, чтобы в ранцы влезли. Я знаю, где такие продают. Пойдете с нами? – спросил Штемпель у Липова и Тарусова.

– Нас родители не отпустят, – с грустью сказал Володя, указав на Дмитрия Даниловича, беседовавшего с Крутилиным, и Александру Ильиничну, разговаривавшую с Анастасией Григорьевной.

– Жаль, – вздохнул барон. – Впятером искать могилы легче.

– И копать быстрее, – согласился Свинка.

– Зато бриллиантов в итоге каждому больше достанется. На троих-то делить выгоднее, чем на пятерых, – обрадовался Базиль.

* * *

Крутилин тем временем советовался с Тарусовым, как ему поступить с Фроськой и Кешкой.

– Возьметесь их защищать? – спросил он, кратко пересказав суть дела.

– Ну, если просите лично вы, то конечно.

– А от каторги спасёте?

– Вот этого гарантировать не могу.

– И что мне делать? Одна влиятельная особа настоятельно просит их обоих спасти от наказания.

– В чем же загвоздка? Пусть эта… как её…

– Фроська, – подсказал Крутилин.

– Изменит показания. Скажет, что заклады ей велел забрать ростовщик. Мол, боялся, что грабитель вернется и таки обчистит квартиру. А её сынок все это подтвердит. Ну и всё, смело прекращайте дело.

– Какая мысль! Какая мысль! Спасибо.

* * *

– А почему Зиночка на раскопку могил не пришла? – спросила Александра Ильинична у Липовой, чтобы как-то завязать разговор о девочке.

– Сказала, что в могилах