джипе, пересекая ухабистое заброшенное поле. Дом представлял собой примитивную, грубую каменную постройку на склоне холма, вокруг которого паслись овцы, часто подходя прямо к входной двери. Там не было ни ванной, ни электричества, а для внутреннего освещения использовались канистры с бутановым газом.

Джимми оглянулся по сторонам и удовлетворенно проговорил: «Как же хорошо, что мы здесь, на природе. Поют птицы, никаких машин, никаких самолетов, никаких концертов. Просто чудесно».

Чудесно. Это слово пришло в голову и Роберту, и Джимми, чтобы описать свои впечатления от «супер-фешенебельного» отеля в Брон-Эр-Айр. Вдохновит ли он их «на формирование пасторальной стороны Led Zeppelin», как надеялся Роберт? Пастораль[77]? Неужели мастера хэви-металла стремились именно к этому? Они что, решили отказаться от ядерного звукового взрыва? Поскольку с собой они взяли только акустические гитары, а в доме не было электричества, можно было с уверенностью утверждать, что какой бы материал они не сочинили, он точно окажется мягче и спокойнее по звучанию. «Джимми слушал Дэви Грэма и Берта Дженша, экспериментируя с разными гитарными настройками, а мне нравилось слушать Джона Фэи», – вспоминал Роберт.

«Когда я впервые услышал этот альбом (Needle of Death Берта Дженша), то не мог поверить, что это взаправду. Он намного опережал всех остальных», – вспоминал Джимми.

Это напоминало таинственное путешествие в далекое прошлое. Грэм, Дженш и, особенно, Фэи исполняли свои оригинальные, отчасти эзотерические, прочтения народной музыки с обилием диссонансов и множеством голосов, причудливо извлекая звуки. К тому времени Джимми запоем слушал монументальный альбом The Band – Music from Big Pink с его характерным «кантри-соул настроением», также записанный вдали от огней больших городов. Такие разнообразные влияния обещали принести интересные плоды.

Освоиться в коттедже оказалось непросто. Рок-звезды, вдали от цивилизации, нуждались в предметах первой необходимости, поэтому позвали с собой обслуживающий персонал. Ричард Коул, отказавшись от такой чести, направил вместо себя двух роуди – новозеландца Клайва Коулона и Сэнди Макгрегора, бродягу с выдуманным именем. Компанию Роберту составили жена Морин, дочь Кармен и пес породы бордер-колли Страйдер[78]. Джимми ограничился подружкой Шарлоттой Мартин. Спальных мест всем не хватало, поэтому Роберт и Джимми заняли две спальни, предоставив роуди возможность разделить диван в гостиной.

«Мы собирали дрова для большого камина, который нагревал плиту и духовку с двух сторон, а мыли и стирали в разогретой воде из местного ручья», – вспоминал Клайв Коулсон. Из-за отсутствия электричества постояльцы ужинали при свечах.

Джимми клятвенно заверял, что поездка не задумывалась как рабочий отпуск. «Изначально мы хотели поехать [в Уэльс], чтобы развеяться и насладиться сельской жизнью», – говорил он.

«И вот мы в горах, с одним из самых первых кассетных магнитофонов “Sony” и запасом батареек, – вспоминал Роберт, – сидим и думаем: “И чем же нам заняться?”»

Это был риторический вопрос. Отправившись на неспешную послеобеденную прогулку по полям, продуваемым всеми ветрами, они взяли с собой гитары и магнитофон. Примерно час спустя они решили вернуться в коттедж. «По пути мы останавливались перевести дух. Дорога шла через ущелье и была довольно утомительной», – рассказывал Джимми. После того как они с Робертом разделили на двоих косячок, у Джимми появилась интересная аккордовая последовательность, а у Роберта сам собой родился подходящий текст.

«Он сходу спел первую строфу», – вспоминал Джимми.

«I don’t know how I’m gonna tell you / I can’t play with you no more…» («Я не знаю, как мне тебе сказать, я больше не могу с тобой играть»)

Потом еще одну, и еще. Так на свет появилась песня «The Boy Next Door», позже переименованная в «That’s the Way».

В течение недели обрели форму песни «Bron-Y-Aur Stomp», «I Wanna Be Her Man», «Another Way to Wales», «The Rover», «Poor Tom» и «Friends». Аккордовый рифф последней подозрительно напоминал вступление к изящной композиции Стивена Стиллза «Carry On». Джимми слышал, как Стиллз исполнял ее на дебютном концерте Crosby, Stills & Nash в Лондоне. Джимми написал «Friends» после серьезной ссоры с Шарлоттой. «Я вышел на балкон, и вдруг вся песня буквально выплеснулась из меня», – вспоминал он.

Роберт, тем временем, написал оду своей собаке: «Walk down the country lanes, I’ll be singin’ a song / I’ll be callin’ your name» («Гуляя по проселочным дорогам, я буду петь песню и называть тебя по имени»).

Позже он вспоминал: «Брон-Эр-Айр дал нам с Джимми много энергии. Мы чувствовали, что вот-вот напишем что-то особенное. Мы верили в это. Это было чудесное время и у меня было легко и радостно на сердце».

Возвращаясь в цивилизацию, они собрали неплохую подборку песен. Стали ли они основой нового альбома? Именно. «Мы сразу поняли, каким хотим видеть новый альбом, стоило нам сделать первые наброски в Брон-Эр-Айре», – сказал Роберт.

Итак, в валлийском поместье третий альбом группы начал обретать форму. А по возвращении Пейджа и Планта домой, их уже было не остановить.

[2]

Джимми не терпелось поскорее приступить к записи. В начале мая 1970 года он забронировал время в «Olympic Studios» и срочно вызвал Роберта, Джона Пола и Бонзо. Но прежде чем начать работу Джимми назначил встречу в кафе недалеко от студии со своим старым приятелем из Эпсома Глином Джонсом. К этому времени Джонс еще больше укрепил свою репутацию крутого звукорежиссера, сводя альбомы The Rolling Stones, The Beatles, Джо Кокера, Стива Миллера, Traffic, Procol Harum и Spooky Tooth. Невзирая на дела давно минувших дней, Глин радовался успехам старого друга и был рад его видеть.

Джимми не стал ходить вокруг да около и спросил прямо: «Что нужно сделать, чтобы ты стал продюсером нашего следующего альбома?»

Джонс рассмеялся: «Боже, какое же у тебя самомнение. С чего, черт возьми, мне захочется этим заниматься? Послушай, ты мне еще не заплатил за первый альбом, так что о чем нам говорить».

Джимми осторожно поинтересовался: «Хорошо, что ты хочешь?»

«А как ты думаешь, что я хочу? – сказал Джонс. – Я хочу контракт, который мне обещали в прошлый раз».

Тут Джимми вышел из себя: «Хорошо ты придумал! Вообще-то сейчас мы самая известная группа в мире».

«Охренеть! Ну, и что?»

«Это значит, что мы можем найти кого-нибудь, кто выполнит эту работу за меньшие деньги».

Джонс резко встал и жестом отправил Джимми прочь. «Давай, топай», – добавил он. Это были их последние слова друг другу на ближайшее десятилетие.

Led Zeppelin отправились в студию под руководством 20-летнего Энди Джонса, восходящей звезды звукозаписи и практически точной копии своего старшего брата. В студии воцарилась неспешная, расслабленная обстановка, а музыкантам не хотелось зацикливаться на «бесконечных риффах».

«Ближайшие две недели мы будем записываться. У нас большое количество материала, как акустического, так и более