«Действия, вот чего не хватало нашему расследованию», —думал Борис, рассказывая Вихрову всю историю с самого начала.

— Мы как-то незаметно встали на сторону Лютиковой изаняли оборонительную позицию, — корил он себя. — А надо былоатаковать противника, пугать его, будоражить, двигаться вперед и вперед,заставляя его совершать ошибку за ошибкой, заставляя сто нервничать.

Вихров ничего на это не ответил, но по выражению его лицаБорис понял, что тот не одобряет ни его патетики, ни дилетантских порывов.

— Ладно, я этим займусь, — пробормоталВихров. — Тем более одна из фамилий, которые вы назвали по ходу дела, мнезнакома. Человек проходил свидетелем по делу о наркотиках. И остался чист.

— Кто? — воскликнул потрясенный Борис.

— Пока не могу сказать.

— И я его назвал?

— Ваша главная задача сейчас — выйти из игры. Живитесвоей обычной жизнью и не лезьте к Лютиковой.

— Но я не могу! — воскликнул Борис.

Вихров посмотрел на него глазами многомудрой совы ипокладисто спросил:

— Почему?

— Мой брат, Константин…

— Это который сейчас в больнице?

— Вот-вот. Он влюблен без памяти. Когда его увозила«неотложка» — буквально на грани жизни и смерти, — он выкрикивал признанияв любви. Представляете?

— Допустим, и что?

— Он влюблен в Лютикову! И ни за что не отцепится отнее. И мне не даст. Я поклялся ему, что буду ее охранять.

— Я подумаю о ее безопасности, — сказалВихров. — Но мне хотелось бы предварительно с ней поговорить.

— Мы можем позвонить и спуститься.

— Вы спускайтесь первым, а я, если не возражаете,сделаю пока несколько телефонных звонков.

Борис поплелся вниз и нажал на звонок в квартиру Лютиковой.Мила мгновенно открыла ему. Выглядела она совершенно не так, как обычно. Впоследнее время весь ее шарм пропадал зря, кроме того, она мало уделялавнимания своей внешности. Сейчас же она была умыта, аккуратно причесана и одетав элегантный брючный костюм. Макияж в пастельных тонах делал ее лицо моложе иутонченнее. Борис наметанным глазом отметил крошечные золотые серьги, кольцо икрасивые часы, блеснувшие на запястье.

«Когда она вернется к нормальной жизни, Костик и вовсепотеряет от нее голову», — подумал умный Борис, а вслух сказал:

— Мила, с вами должен сейчас встретиться один человек.

— Где же он? — тихо и покорно спросила та,отступая, чтобы пропустить Бориса в коридор.

Тут же на него бросились собаки, желающие понюхатьпришельца.

— Фу! — крикнул Борис. — Они слушаютсякоманд?

— Муха изредка, а Трезор никогда. Впрочем, мне-тонаплевать, слушаются они или нет. Они не мои, хотя я им благодарна заприсутствие.

Мила разговаривала как-то безразлично, и создавалосьвпечатление, будто бы из нее, словно воздух из надувной игрушки, ушел весь оптимизм.

— Вот увидите, ваша подруга выкарабкается, —попытался подбодрить ее Борис, но Мила в ответ только тихонько вздохнула.

— Я знаю, Константину уже лучше, — сказалаона. — Я звоню в больницу… В больницы, — поправилась она. — Ачто за человек должен со мной встретиться?

— Мой друг Вихров. Он профессионал, так что никакихглупых вопросов задавать не станет.

В сущности, вопрос у Вихрова был всего один.

— За что вас хотят убить, Людмила Николаевна?

Он устроился на кухонной табуретке и пытливо смотрел на нее,наклонив туловище вперед, словно спортсмен, намеренный броситься бежать покоманде.

— По-вашему, я это знаю, но храню в тайне, бестрепетнонаблюдая за тем, как убивают людей вокруг меня? — не удержалась от горькойиронии Мила.

— Готов дать голову на отсечение, что ответ сидит у васвот тут! — Вихров постучал согнутым указательным пальцем по виску. —Вы просто не можете выстроить причинно-следственную связь. С чего все началось?

— Я пошла в редакцию… — монотонно начала Мила.

— Нет-нет, про это я все знаю, Борис мнерассказал, — жестом отмел ее почин Вихров. — Какое-нибудь особенноесобытие накануне покушения. Что-нибудь, что нарушило привычный ход жизни. Чтоэто было, Людмила Николаевна?

— Развод, — тут же ответила та. — Я имею ввиду, мое расставание с мужем. Я застала его в постели с Гул… с… Ну, в общем, сдругой женщиной.

— Это было в первый раз?

— Да! — удивилась Мила. — Конечно, в первый.

— А раньше вы не подозревали мужа в изменах?

— Никогда.

— А теперь, когда вспоминаете… ну, допустим, последнийгод вашей совместной жизни, ничто не кажется вам странным? Его поведение? Можетбыть, он хотел, чтобы вы узнали об измене?

— Черт побери, неужели вы тоже считаете, что Орехов такбоялся раздела имущества, что решил меня «заказать»?

— Да нет, Людмила Николаевна. Если бы он нанялнастоящего киллера, вас бы застрелили еще тогда, на редакционном балконе. Личноя ни разу не слышал о случаях, когда наемный убийца столь позорно промахивался.Да еще с двух выстрелов. Потом ведь его поджидали и другие неудачи, не правдали? Нет-нет, это непрофессионал. Человек, доведенный до отчаяния. Делает однупопытку за другой. Но у вас, Людмила Николаевна, ангел-хранитель с бойцовскимхарактером.

— Но мне ничего не приходит в голову! — простоналаМила. — Я перебрала все варианты, все возможности! Даже если меня ипосещали мысли относительно криминальных дел Орехова или кого-то из егоблизкого окружения, то причин для моего убийства все равно не обнаруживается! Яни во что не вмешивалась…

— Вы могли что-то видеть, что-то слышать. Но неотдавать себе отчета в том, насколько это опасно для убийцы.

Вихров поднялся на ноги и жестко сказал:

— Думайте, Людмила Николаевна! Думайте напряженно. Явижу, вы не глупенькая пустоголовая дамочка, вам по плечу разгадать этузагадку. Спасайте свою жизнь. Я тоже этим займусь, кстати сказать. Говорю этодля того, чтобы вы знали: вы теперь не одна.

— В общем-то, я и не чувствовала себя одинокой, —пробормотала Мила. — Вокруг меня столько людей!

— Послушайте, Алексей! — неожиданно встрял Борис,вслед за ним поднимаясь на ноги. — Я тут вот о чем подумал. Следователь,который ведет дело о покушении на Татьяну Капельникову, убежден, чтонеизвестный на мотоцикле стрелял не в нее, а в Орехова. Орехов — бизнесмен, онбогат, и все такое…

— Ну, мы-то уже разобрались. Вы считаете, что стрелялив Татьяну, перепутав ее с Людмилой Николаевной.