— Ами, я не хочу больше о нем. Скажи, где искать Ульну, я должна освободить друзей.

— Полагаю, там, где вы ее оставили — зализывает раны. Без гребня она такая же пустышка, как и я — бессмертна, но вполне ранима.

— Отлично. И как мне теперь ее выковырнуть?

— Никак. Она позовет тебя сама, как чуть оправится. А пока — отдыхай. И думай, где будешь искать мальчишку. Наверняка Ульна попросит вернуть гребень.

— Вот же засранец! — в сердцах ругнулась я и вдруг рухнула на колени, захлебнувшись воздухом, подавившись последним звуком — М-Мёрви… — прошипела я, борясь с внезапно накатившей слабость. И понимая, что этот гаденыш куда-то крупно вляпался, а мне теперь приходится наслаждаться всей гаммой его чувств.

— Вы обязательно подружитесь, — улыбнулась Аманда и исчезла.

Так странно, но сейчас, когда было так больно, когда Инга вернулась в тело Иссы, я чувствовала, где находится Мёрви, словно где-то глубоко внутри под кожей вшили компас, безошибочно ведущий к нему.

— Летим, Никс, — прохрипела я грифону, с трудом заползая тому на спину.

Такое я видела впервые. Шесть жриц, объединившись, окружили моего напарника, зажав его у подножия гор — на границе четвертого круга, не давая покинуть чашу Нёттере. Откуда их столько? Неужели Ульна стягивает свое войско?

Стоило мне подлететь поближе, и я почувствовала зов, противиться которому не было сил: чей-то голос звал, нашептывал, приказывая убить парня, забрать его душу.

Гретхены легли в ладони, зазвенела песня, выплетая руны. Все стало неважным. Есть только цель…

— Рад видеть тебя, Исса, успел соскучиться, — отсалютовал мне одним из кинжалов Мёрви, тут же ловко пригвоздив им одну из жриц. — Исса?

Убить…Убить… вынуть душу. Забрать то, что принадлежит по праву… Предал… Продал… Как все… Убить…

— Исса? Колючка, ты чего? Эй, опусти кинжалы! Исса, я ведь могу и ответить! Исса, да очнись же ты! — истерил Мёрви

Убить. Вынуть душу. Сладкую душу. Впитать в себя силу, напоить кинжалы, спеть с ними последнюю песню смерти…

Плечо пронзила острая боль, замедляя мое движение лишь на мгновение. Я с отстраненным удивлением обнаружила торчащий тонкий стилет. Вытащила, демонстративно облизнув, и отправила хозяину, но этот мерзавец увернулся, чем только разбудил во мне азарт.

Убить. Отомстить обидчику, посмевшему предать.

Две из шести жриц лежали неподвижно, остальные методично окружали Мёрви.

— Он — мой! — тихо прошелестела я, обнажая руну-метку, но сестры меня услышали, послушно замирая, давая возможность забрать свою жертву…

— Исса? Исса, это же я — Мёрви. Колючка… — все еще пытался дозваться до меня парень. Я слышала его, где-то там, на периферии, но зов и приказ были сильнее.

— Сса… Мьев… Ями… Ар… — запела я, отпуская звенящие местью руны, но те стекли с него талой водой, не причиняя вреда.

— Я не буду с тобой драться, Исса. Это выше меня, — Мёрви замер, опуская руки.

Я предвкушающе ухмыльнулась, выплетая руну смерти на острие Черной Жемчужины. Сейчас только она была способна оборвать его песнь.

Когда руна была готова сорваться, Мёрви сделал резкое движение, вонзая кинжал себе в предплечье и вспарывая до кости.

Я охнула, приходя в себя, с удивлением глядя на свою левую руку, на то место, где плавился под кожей медальон Аманды, растекаясь, охватывая предплечье и кисть все больше, превращаясь в странную гротескную перчатку, украшенную вычурными алыми рунами.

— Мёрви! Я тебя убью! — гневно прошипела я и усмехнулась, видя, как облегчённо выдохнул напарник.

— Я тоже рад тебя видеть, родная. Не поможешь?

Вдвоем мы справились с жрицам быстрее.

— Они мои сестры, а я с ними так… — выдохнула я, вырезая на ладонях очередной из них руны смерти и свободы, выпивая душу.

— Ты же понимаешь, что по-другому жрицу не убить. Мы даруем им свободу. Свободу посмертия, милая. Свободу от Ульны. Иначе они вернутся и создадут нам много проблем.

— Не нам. Тебе, — устало присела на мокрую землю, закончив с последней жрицей, осыпавшейся белым пеплом, стоило мне забрать стылую душу.

— Ну, мои проблемы все еще твои, помнишь? — усмехнулся он, стянув с лица маску и присаживаясь рядом. — Мы чуть-чуть связаны.

— А вот, кстати, оживилась я. Поскольку ты раздобыл то, что нужно, не освободишь меня от своего назойливого присутствия и от зависимости?

— Как только поговорю с Ульной и узнаю кое-какую информацию — так сразу же. Сама понимаешь — ты сейчас гарант сохранности моей шкуры. Думаю, Ульна не сильно обрадуется моему визиту и вряд ли с радостью ответит на вопросы.

— Мёрви, я бы с удовольствием убила бы тебя сама, если бы не связка… — откровенно поделилась я с ним. — Но, думаю, я еще успею это сделать…

— Я тоже тебя люблю, родная, — ласково, с какой-то затаенной нежностью улыбнулся он. И тут же спросил без всякой усмешки, кивнув на мою руку: — Сильно болит? Прости, не знал, как еще достучаться до тебя.

— Ерунда. Тебе, наверное, больнее, — я коснулась его пореза. — Давай залечу.

— Ты же только что хотела убить? — недоверчиво покосился Мёрви.

— Мы с тобой в связке, балбес, — притворно вздохнула я. — Я тебя чувствую, и ощущения не самые приятные.

— А если так? — Мёрви стянул перчатку и ласково погладил меня большим пальцем по щеке, спустившись к губам, обведя абрис рта, провел ладонью по шее, запустил пальцы в растрепавшуюся косу, чуть сжав ее и потянув вниз, вынуждая слегка запрокинуть голову.

— Ч-что ты творишь, Мёрви? — едва слышно прошептала я, глядя в его потемневшие глаза, замирая от новых ощущений, от неожиданной ласки и от предвкушения

— Скажи еще раз, — выдохнул он, склоняясь ко мне

— Что ты творишь…

— Нет. Имя. Позови меня.

— Мёрви… — тихий шепот, почти просьба. — Мёрви…

— Девочка моя, — выдыхает он, накрывая мои губы поцелуем, нежным, пробующим, спрашивающим…невесомым, как крыло бабочки, полным странной затаенной боли и щемящей тоски. — Исса, родная…

— Ну, расслабились немного, и хватит, — резко отстранился парень, снова пытаясь спрятаться за привычной маской.

— Что с твоим лицом? — я все же успела заметить перемены и попыталась ухватить Мёрви за руку.

— Не твоего ума дело, жрица, — резко ответил он, подзывая грифона. — Расслабилась и хватит.

— Отдай гребень, без него Ульна не вернет ребят! — крикнула я ему вдогонку

— Извини, милая, целуешься ты, конечно, хорошо, но тут каждый за себя. Так что — не отдам.

Мёрви демонстративно подбросил амулет и скрылся.

— Да чтоб тебя! — в сердцах ругнулась я, всерьез озадаченная его внезапной сменой поведения.

Глава 18

Они пришли на закате. Застали врасплох, когда я едва успела уснуть. Жрицы. И даже один Жнец — тот самый Лео, с которым мы когда-то проходили