Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Адвокат защиты Серватиус:
– Свидетель, представьте следующую ситуацию. Вы находитесь в городе, где бушует чума. Вы, будучи врачом, обладаете лекарством, с помощью которого можно чуму побороть. Однако сначала вам нужно провести на ком-то испытания этого лекарства. Ваш командир или, скажем, мэр этого города, приходит к вам и говорит: «У нас есть преступник, приговоренный к смерти. Спасите нас, проведя эксперимент на этом человеке». Что бы вы сделали? Выполнили бы его просьбу или отказались бы это делать?
Свидетель Айви:
– Я бы отказался выполнять эту просьбу, поскольку я не верю, что подобная ситуация служит оправданием для нарушения этических и моральных принципов. Именно для этого были приняты Гаагская и Женевская конвенция – чтобы превратить войну, совершенно варварское предприятие, в нечто чуть более человечное.
Адвокат защиты:
– Вы полагаете, что население такого города смогло бы понять ваши действия?
Свидетель:
– Они явно должны понимать, насколько важно придерживаться принципов медицинской этики в долговременной перспективе, а не применительно к нескольким годам.
Врачи и ученые-медики не должны поддаваться соблазну нести временное добро.
Если это будет продолжаться на протяжении долгого времени, есть риск испортить и подвергнуть серьезной угрозе сам подход к сотворению добра. Если ученый-медик нарушит кодекс медицинской этики и скажет: «Убейте этого человека», чтобы сделать то, что ему кажется добрым делом, с течением времени такие случаи будут повторяться и в конце концов приведут к тому, что вера общественности в представителей врачебной профессии будет подорвана, а следовательно, сами представители врачебной профессии не смогут и дальше делать благие дела на пользу общества. Причина, по которой мы обязаны соблюдать огромную осторожность при использовании людей в качестве подопытных в медицинских экспериментов, заключается в том, что существует опасность испортить и подвергнуть серьезной угрозе наш подход к сотворению добра, заставив общественность воспротивиться этому подходу.
Адвокат защиты:
– Свидетель, вам не кажется, что такая идеалистическая позиция в определенной степени является позицией одного конкретного человека, противостоящего мнению общественности?
Свидетель:
– Нет, мне так не кажется. Именно поэтому вчера я зачитывал принципы медицинской этики и именно поэтому Американская медицинская ассоциация когда-то изъявила свое полное согласие с этими принципами. Именно поэтому эти принципы – этические принципы, регулирующие использование людей в качестве подопытных медицинских экспериментов, – в прошлом были практически едины в самых разных странах мира.
Адвокат защиты:
– В таком случае не кажется ли вам, что экстренное положение и нужда, в состоянии которых оказался этот воображаемый город, вынуждают нас пересмотреть такую позицию?
Свидетель:
– Нет, если речь идет об угрозе смерти людей в результате проведения испытаний нового препарата или лекарства.
Нельзя оправдать убийство пяти человек ради спасения пяти сотен жизней.
Адвокат защиты:
– То есть вы придерживаетесь мнения, что необходимо сохранить жизнь этому заключенному даже в том случае, если в результате погибнет весь город?
Свидетель:
– Да. Для того, чтобы сохранить наш подход к сотворению добра.
Адвокат защиты:
– Как вы полагаете, можно ли считать добрым делом действия политика, если он позволит всему городу погибнуть ради сохранения этого принципа и сохранения жизни одного заключенного?
Свидетель:
– У политика, если только он не знаком с медициной и медицинской этикой, нет оснований для принятия такого решения.
Адвокат защиты:
– Но ведь как политик он обязан принять решение о том, что должно произойти. Должен ли он принудить врача к проведению эксперимента? Или он должен защитить врача от ярости большинства?
Свидетель:
– На этот вопрос невозможно дать ответ. Но я должен сказать, что во всем этом мире нет ни одного государства и ни одного политика, которые заставили бы меня провести медицинский эксперимент, который, по моему мнению, не является оправданным с моральной точки зрения.
Адвокат защиты:
– То есть вы, несмотря на приказ, не стали бы этот приказ выполнять и предпочли бы смерть мученика?
Свидетель:
– Верно. И я знаю, что тысячи людей в Соединенных Штатах поступили бы точно так же[161].
Далее я предлагаю читателю ознакомиться с показаниями Айви, данными им во время прямого допроса обвинителем Харди:
Обвинитель Харди:
– Итак, профессор Айви, до перерыва в заседании вы начали говорить о медицинской этике в Соединенных Штатах. Существуют ли там, помимо всего прочего, принципы и правила, установленные Американской медицинской ассоциацией?
Свидетель:
– Да.
Обвинитель:
– На основе чего Американская медицинская ассоциация приняла эти правила?
Свидетель:
– Я предоставил ассоциации отчет об определенных экспериментах, которые проводились на людях, сопроводив его моими собственными умозаключениями о том, какими этическими принципами необходимо руководствоваться при использовании людей в качестве подопытных медицинских экспериментов. Я попросил Американскую медицинскую ассоциацию предоставить свою позицию касательно принципов медицинской этики, а также касательно использования людей в качестве подопытных медицинских экспериментов.
Обвинитель:
– Что ж, согласно этим принципам, проведение экспериментов на людях, прежде всего, подразумевает выполнение следующих требований: «Первое. Необходимо получить добровольное согласие лица, на котором планируется проведение такого эксперимента».
Свидетель:
– Да.
Обвинитель:
– «Второе. Риски, которые влечет за собой каждый такой эксперимент, необходимо предварительно исследовать путем проведения экспериментов на животных», а также «Третье. Эксперимент необходимо проводить под надлежащим медицинским контролем и в соответствии с надлежащими медицинскими практиками». Скажите, являются ли эти положения теми самыми принципами, которыми руководствуются все врачи и ученые Соединенных Штатов, прибегая к проведению экспериментов на людях?
Свидетель:
– Да. Они воплощают собой основные принципы использования людей в качестве подопытных медицинских экспериментов, утвержденные Американской медицинской ассоциацией.
В этот момент в допрос вмешался судья Себринг:
– Насколько принципы, которые вы только что изложили, соотносятся с принципами медицинской деятельности, принятыми в других цивилизованных странах?
Свидетель:
– По имеющимся у меня данным, они абсолютны идентичны. И именно этим я руководствовался, ссылаясь на принципы, изложенные в этом циркулярном письме имперского министра иностранных дел, датированном 28 февраля 1931 года, – чтобы продемонстрировать, что этические принципы проведения экспериментов на людях в Германии 1931 года [до прихода Гитлера к власти в 1933 году] были точно такими же, как те, о которых я только что говорил и которые были одобрены Палатой делегатов Американской медицинской ассоциации.
Обвинитель:
– Вам известно о проведении каких-либо экспериментов на территории Соединенных Штатов, где бы не соблюдались обозначенные вами требования?
Свидетель:
– Мне о таких экспериментах неизвестно.
Обвинитель:
– Доктор Айви, нуждаются ли медицинская наука и медицинские исследования в проведении экспериментах на людях?
Свидетель:
– Да, в ряде случаев.
Обвинитель:
– Такая необходимость возникает часто и приносит большую пользу человечеству, так?
Свидетель:
– Да. Именно так.
Обвинитель:
– По вашему мнению, может ли государство (например, Соединенные Штаты
