поместили посылку для Зеро.

Теперь мне нужно было приготовиться. И морально тоже.

Я поехал в офис.

При моей опасной работе черновик завещания у меня был. Хотя кому и что я могу завещать? Скрепя сердце я написал письмо родителям и запер его в ящике секретера. Прихватил с собой охотничий нож фермерской дочери Татьяны с вышитым символом Ангра на ножнах и странный свисток, подаренный йети.

Я тщательно проверил и почистил оружие, а потом, собрав побольше наличности, поехал в аптеку к Лесли Адамсу. Там я набрал себе важных и полезных артефактов, включая боеприпасы.

Не нужно было обладать глубокими познаниями в человеческой натуре и чтением мыслей по мимике лица, чтобы догадаться, что я придирчиво отбираю лучшие товары у Лесли не для пополнения частной коллекции, потому Лесли деликатно произнес:

– Вчера в центре, говорят, пальба была в «Трезубце».

– Точно, – подтвердил я, – разборки, понимаешь, между крупными бизнесменами.

– А вы собираетесь в дальний поход, мистер Моррисон?

– Да, Лесли. – Я внимательно посмотрел на него. – Если вдруг я там сильно задержусь, адрес Эмиля Дерга ты знаешь. Дела с ним можно вести.

– Да при чем тут дела, – вздохнул Адамс, – я так понимаю, что нечто серьезное у вас происходит… Я не лезу в чужие дела, мистер Моррисон – расскажете сами, если решите.

– Расскажу, – пообещал я, – когда вернусь.

– Ты уж постарайся, мистер Моррисон. – Улыбка на его вытянутой физиономии была настолько неожиданна. Он впервые назвал меня на «ты»!

Я застегнул молнию на большой хозяйственной сумке, куда складывал всякое добро из закромов Адамса.

– Сколько с меня? – спросил я, вынимая туго набитый бумажник.

– Не надо денег, – отмахнулся длинной, словно садовые грабли, рукой Лесли, – потом рассчитаемся.

Мы молча пожали друг другу руки, и я поехал в сторону кварталов Основателей Старого Фауда.

Когда я засек за собой хвост – серый «паккард», я не стал его стряхивать – Зеро не должен нервничать, по крайней мере, пока…

Налево были казавшиеся бесконечными склады. Направо – дорога к рыбокомбинату и к морскому порту в заливе Водолея.

Пахло морской водой, йодом и водорослями вкупе с мазутом и выхлопами.

Прямо же передо мной был большой полосатый шлагбаум, караульная будка и сетчатый забор на бетонной основе с натянутой поверху колючей проволокой.

На заборе висел плакат: «Приграничная зона Купола Ироп № 2 «Телец». Въезд и проход строго по спецпропускам. Охраняется жандармерией».

И верно – на посту, лениво переминаясь с ноги на ногу, стояли жандармы в черной форме с новенькими автоматами и в противопулевых жилетах. Эх, мне бы надо такой жилет себе нарыть.

Пограничье это особо охраняемая зона на окраине Фауда, протянувшаяся до залива Водолея. Тут располагалось управление жандармерии, военный порт, казармы и управление «сталкер-команд», особые хранилища артов и еще куча всяких правительственных контор и лабораторий. Сам вход в коридор Тельца находился в подводной части Купола на границе Андарского моря, точнее, северной части залива Водолея.

Я-то наивно думал, что стоит мне взмахнуть «волшебным пропуском» от нашего крысеныша, как шлагбаумы распахнутся, а на лицах жандармской охраны появятся приветливые улыбки.

Как бы не так! Меня поставили на досмотровую площадку возле ворот, потом перерыли мой «роллинг» от покрышек до кабины, сделав подробнейшую опись всех артов, найденных при мне. Правда, не конфисковали. Пришлось долго объяснять, что чемодан вскрывать нельзя, так как в нем очень дорогой артефакт в инертном газе.

Некоторое время они пытались со мной спорить, потом просветили чемодан каким-то артом и успокоились. Честно говоря, я был в недоумении, так как не чувствовал от чемодана каких-либо токов привычных энергий: так, некое легкое покалывание.

Мой жетон НОБНОТа, казалось, произвел более благоприятное впечатление.

Потом, промариновав меня под различными предлогами согласований и уточнений у целой кучи начальства около часов двух, наконец нашли мою фамилию в каких-то дополнительных списках у заместителя начальника управления «сталкер-команд». Тут я решительно потребовал позвонить из караульного помещения полковнику Стукову. Тот номер, который мне дал Майнер, я решил набрать чуть позднее. Жандармы помялись, посопели, но в результате позвонить разрешили. Мне ответил ординарец полковника, сказав, что меня ждут. И, выдав мне подробнейшую инструкцию, где свернуть и как проехать, жандармы выписали мне пропуск на территорию, открыли и шлагбаум, и ворота.

– Моррисон? – Голос полковника был резким, низким и громким. – Знакомая фамилия… Дай-ка подумать! Ты, случайно, под Корсун-сити не был, сынок?

– Так точно, господин полковник, – я вытянулся для солидности, – отдельная сто третья мотострелковая рота жандармерии!

– Точно! – Он хлопнул ладонью по столу так, что даже оба телефона как-то обиженно звякнули. – Там еще из-за какого-то дисциплинарного взыскания с тебя представление к награде сняли…

Лицо его было словно высечено из камня: резко очерченные скулы, волевой подбородок, прямой нос. И пронзительные серые глаза.

– Было и такое, господин полковник, – уже более вкрадчиво ответил я.

– Сиблинг? – снова резко спросил он.

– Так точно!

– Сейчас в полиции?

– Почти, – кивнул я, – в НОБНОТе.

– Ясно. – Он задумчиво пожевал губы. – Надо бы твое личное дело почитать… Так что ты хотел?

Говоря эти слова, он явно щелкнул каким-то переключателем под крышкой стола, и по моей спине привычно пробежали мурашки. Это явно была какая-то артефактная защита нашей беседы.

Я выдержал небольшую паузу и потом произнес негромко:

– Мне нужно встретиться с Датчем.

Брови полковника поползли вверх, и он уставился на меня, будто я только что появился в его кабинете из огненной вспышки и в клубах дыма.

– А зачем тебе Датч, сынок? – спросил он как-то особенно ласково (что совсем не вязалось с его образом).

– Мне нужно передать ему нечто конфиденциальное, – набравшись наглости, ответил я.

– Ух ты! – выдохнул полковник, несколько угрожающе-иронично, – да ты прямо конфидент, как я погляжу! Может, ты шпион?!

Я начал снова подбирать в голове различные оскорбительные эпитеты для Юна. Несколько было уже заготовлено заранее, и я пытался их как-то комбинировать для создания свежих.

– Насколько я понимаю, тебя послал Рыбак? – неожиданно спросил начальник Закупольной разведки.

Как я ни пытался скрыть эмоции, я все же бросил на полковника резкий взгляд и промолчал.

– Ясно, – кивнул тот, – дело в том, что Датч это я.

Он уже говорил тихо, но достаточно твердо.

Я еле сдержался, чтобы не вздрогнуть еще раз.

– Юн всегда любит мутить воду и не говорить всю правду в деталях, у чанайцев это в крови, – продолжил Стуков с легкой усмешкой. – Я раньше тоже служил в ОРЖ, правда, Юн тогда был еще зеленым лейтенантом, подающим надежды. Да и я не был полковником. Датч это мой старый позывной. Что он хотел передать мне?

Я глубоко вздохнул и, глядя на него, сказал:

– Рыбак просит о второй попытке.

Некоторое время полковник молчал.

– Так… –