Пуаро тепло с ней поздоровался. Подошел, учтиво пожал руку,подвинул кресло, положил в него подушку. Словом, обращался с этой бледной,перепуганной насмерть женщиной, как с королевой.

– А теперь, мадам, давайте побеседуем. Вы вчера заходили комне?

Она кивнула.

– Очень сожалею, что меня в это время не было дома.

– Да-да, я тоже очень об этом сожалею.

– Вы что-то хотели мне сказать?

– Да. Хотела…

– Eh bien, я к вашим услугам.

Миссис Таниос не откликнулась. Она сидела неподвижно, крутяобручальное кольцо на пальце.

– Итак, мадам?

Медленно, почти неохотно она покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Я не осмеливаюсь.

– Не осмеливаетесь, мадам?

– Нет. Я… Если он узнает, он… Нас ждут неприятности!

– Говорите, говорите, мадам! Какие еще неприятности! Этоабсурд.

– О нет, это вовсе не абсурд. Вы его не знаете…

– «Его», то есть вашего мужа, мадам?

– Да, конечно.

Пуаро минуту-две молчал.

– Ваш муж приходил ко мне вчера, мадам, – сказал он.

На ее лице вспыхнула тревога.

– О нет! Вы не сказали ему… Конечно, не сказали! Вы немогли. Вы не знали, где я. Он говорил… Он говорил, что я… сумасшедшая?

– Он сказал, что вы в крайне возбужденном состоянии, –осторожно ответил Пуаро.

Но она недоверчиво затрясла головой.

– Нет, он сказал, что я либо сумасшедшая, либо схожу с ума.Он хочет запрятать меня в сумасшедший дом, чтобы я не могла ничего рассказать.

– Рассказать что?

Но она лишь покачала головой. Выкручивая себе пальцы, онапробормотала:

– Я боюсь…

– Но, мадам, как только вы мне все расскажете, будете вбезопасности! Нет тайны – значит, нечего бояться…

Но она ничего не ответила. Только продолжала крутить своекольцо.

– Подумайте сами, – мягко сказал Пуаро.

Она всхлипнула.

– Откуда мне знать?.. О боже, это ужасно. Он так умеетвнушать доверие! Он ведь врач! Люди поверят ему, а не мне. Я знаю, знаю. Язнаю, они поверят ему. Я бы сама поверила. А мне никто не поверит. Кто я такая,чтобы мне верить?

– Рискните. Может, я вам поверю.

Она бросила на него затравленный взгляд.

– Вы? Поверите? Может, и вы на его стороне.

– Я ни на чьей стороне, мадам. Я всегда на стороне правды.

– Не знаю, – без всякой надежды в голосе отозвалась миссисТаниос. – Не знаю.

Она продолжала, ее фразы становились все длиннее, поройналезая друг на друга.

– Это было ужасно – это длилось годами. Я видела, этому нетконца и края. И не могла ничего сказать, и сделать ничего не могла. У нас ведьбыли дети. Это был непрерывный кошмар. А теперь… Нет, я не вернусь к нему. И непозволю ему забрать детей. Куда-нибудь уеду, так, чтобы он не мог меняразыскать. Мне поможет Минни Лоусон. Она такая добрая, удивительно добрая. Насвете нет человека добрее.

Она умолкла, затем, бросив на Пуаро затравленный взгляд, спросила:

– Что он говорил про меня? Сказал, что у меня манияпреследования?

– Он сказал, мадам, что вы изменились по отношению к нему.

Она кивнула.

– И сказал, что у меня мания преследования, верно?

– Да, мадам, буду с вами откровенен, сказал.

– Вот видите! Это он и будет внушать всем. И у меня нетникаких доказательств, реальных доказательств.

Пуаро откинулся на спинку кресла. И когда заговорил, тон унего был совершенно другой – сугубо деловой, лишенный всяких эмоций, какимобычно обсуждают конкретные проблемы.

– Вы подозреваете своего мужа в убийстве мисс ЭмилиАранделл?

Она ответила не задумываясь, выпалила, я бы сказал:

– Я не подозреваю, я – знаю.

– Тогда, мадам, вы просто обязаны все рассказать.

– Да, но это нелегко, нет, это не так легко.

– Как он ее убил?

– Точно я не знаю, но убил он.

– Ну а способ убийства?

– Не знаю. Он что-то сделал в то последнее воскресенье.

– В то воскресенье, когда он приезжал к ней с визитом?

– Да.

– Так вы не знаете, как это было?

– Нет.

– Тогда откуда же, извините меня, мадам, у вас такаяуверенность?

– Потому что он… – Помолчав, она сказала: – Я уверена!

– Pardon, мадам, но вы что-то скрываете. Вы ведь еще не всемне рассказали?

– Да.

– В таком случае прошу вас.

Белла Таниос вдруг встала.

– Нет. Я не могу этого сделать. Дети. Он их отец. Не могу. Яправда не могу…

– Но, мадам…

– Не могу, говорю же вам.

Эти слова она почти выкрикнула. Дверь отворилась, и вошламисс Лоусон со склоненной набок головой. Она была взволнована, но вид у нее былскорее радостный.

– Разрешите войти? Вы уже побеседовали? Белла, моя дорогая,может, дать тебе чаю, или супу, или рюмочку бренди, наконец.

Миссис Таниос покачала головой.

– Спасибо, я чувствую себя хорошо. – Она чуть улыбнулась. –Пойду к детям. Я поручила им распаковывать вещи.

– Милые крошки, – отозвалась мисс Лоусон. – Я так люблюдетей.

Миссис Таниос внезапно обернулась к ней.

– Не знаю, что бы я делала без вас, – сказала она. – Вы… Вытак добры, Минни.

– Успокойтесь, успокойтесь, моя родная, не нужно плакать.Все будет хорошо. Вы поговорите с моим адвокатом – он славный человек, такойучастливый, – он посоветует вам, как наилучшим способом добиться развода. В нашидни развестись нетрудно, не так ли? Все так говорят. О господи, звонок. Кто же?