Он произнес всего несколько неразборчивых слов.

– Да? Да… Конечно. Да, очень удобно. Во второй половине дня…Да, в два вполне меня устраивает.

Он повесил трубку и с улыбкой повернулся ко мне.

– Доктор Доналдсон жаждет поговорить со мной. Он придет сюдазавтра в два часа. Мы делаем успехи, mon ami, мы делаем успехи.

На следующее утро, сразу после завтрака, я зашел к Пуаро изастал его за письменным столом.

Он поднял руку, приветствуя меня, и снова принялся писать.Наконец, собрав страницы, сложил их в конверт и аккуратно его заклеил.

– Что поделываете, старина? – шутливо спросил его я. –Пишете отчет о нашем деле, чтобы припрятать его в сейф, на случай если кто-либонадумает вас прикончить?

– Знаете, Гастингс, вы не так уж далеки от истины. – Тон унего был вполне серьезным.

– А что, наш убийца и вправду становится опасным?

– Убийца всегда опасен, – мрачно отозвался Пуаро. –Удивительно, как часто об этом забывают.

– Какие новости?

– Звонил доктор Таниос.

– По-прежнему никаких известий о его жене?

– Никаких.

– Значит, все в порядке.

– Сомневаюсь.

– Да бросьте, Пуаро, неужто вы думаете, что с нейразделались?

Пуаро неуверенно покачал головой.

– Признаюсь, – пробормотал он, – я очень хотел бы знать, гдеона сейчас пребывает.

– Да куда она денется, – бодро сказал я.

– Ваш неистребимый оптимизм не перестает меня удивлять,Гастингс!

– Господи боже, Пуаро, не думаете же вы, в самом деле, что еерасчленили на куски, которые спрятали в сундук или собираются высылатьбандеролями.

– Тревога доктора Таниоса представляется мне несколькопреувеличенной, но у него есть на то основания. Первое, что нам следуетпредпринять, – это поговорить с мисс Лоусон.

– Вы хотите указать ей на ее промах с брошью?

– Разумеется, нет. Этот маленький факт я придержу до болееподходящего момента.

– Тогда о чем же вы собираетесь с ней говорить?

– Услышите в свое время, mon ami.

– Очередная ваша выдумка, наверное?

– Порою вы становитесь довольно агрессивным, Гастингс. Можноподумать, что мне нравится лгать.

– А разве нет? Я так совершенно в этом уверен.

– Сказать по правде, я даже сам порой хвалю себя за умениефантазировать, – по-детски наивно согласился Пуаро.

Тут я не мог не рассмеяться. Пуаро посмотрел на меня супреком, и мы отправились в «Клэнройден-Мэншнс».

Нас провели в ту же самую загроможденную вещами гостиную,куда тотчас ворвалась мисс Лоусон. Ее речь была еще более сумбурной, нежелипрежде:

– О, дорогой мосье Пуаро, доброе утро. Столько дел, боюсь, уменя не убрано. Но утром температура была не больше шестидесяти[73] илисемидесяти градусов. С тех пор как Белла приехала…

– Что вы сказали? Белла?

– Да, Белла Таниос. Она приехала полчаса назад – с детьми, –такая усталая, душечка. Ей-богу, я просто не знала, что с ними делать. Знаете,она ушла от своего мужа.

– Бросила его?

– По ее словам. Конечно, я ничуть не сомневаюсь, что она,бедняжка, совершенно права.

– Она сама вам все рассказала?

– Не совсем так. По правде говоря, она вообще ничего несказала. Просто повторяет, что ушла от него и ничто не заставит ее вернуться кнему обратно.

– Она предприняла очень серьезный шаг.

– Конечно! Честно говоря, будь он англичанин, я быпосоветовала ей… Но ведь он не англичанин… И у нее такой странный вид, убедняжки… Она так напугана. Что же такое он ей сделал? Турки, насколько мнеизвестно, порой бывают невероятно жестоки.

– Доктор Таниос – грек.

– Да, конечно, как раз все наоборот. Я хочу сказать, что этона них нападают турки… Или я спутала греков с армянами? Но все равно, какое мнедо них дело… По-моему, ей не стоит возвращаться к нему, а что думаете об этомвы, мосье Пуаро? В любом случае… я хочу сказать, она говорит, что не… Она дажене хочет, чтобы он знал, где она.

– Вот как?

– Да, из-за детей. Она так боится, что он увезет их обратнов Смирну. Бедняжка! Она в ужасном состоянии. У нее нет денег – ни пенни. Она незнает, что ей делать, куда деться. Она хочет попытаться сама зарабатывать себена жизнь, но вы ведь знаете, мосье Пуаро, одного желания еще недостаточно. Мнели этого не знать. Вот если бы у нее была специальность!

– Когда она ушла от мужа?

– Вчера. Она провела ночь в небольшой гостинице возлеПаддингтона. А потом приехала ко мне, потому что считает, что больше ей обратитьсяне к кому.

– И вы намерены ей помочь? Очень благородно с вашей стороны.

– Видите ли, мосье Пуаро, я действительно считаю это своимдолгом. Но, конечно, все не так просто. У меня очень маленькая квартира, и вней мало места… словом, одно цепляется за другое…

– Вы могли бы отправить ее в «Литлгрин-хаус»?

– Наверное, но, видите ли, ее муж тоже может искать ее там.Сейчас я сняла ей комнаты в «Веллингтоне» на Куинз-роуд. Она остановилась тампод именем миссис Питере.

– Понятно, – отозвался Пуаро. Помолчав немного, он сказал: –Я бы хотел повидать миссис Таниос. Она, знаете ли, вчера приходила ко мне, номеня не было дома.

– Вот как? Она мне об этом ничего не сказала. Я ей скажу,ладно?

– Будьте так любезны.

Мисс Лоусон выбежала из комнаты. Нам был слышен ее голос:

– Белла… Белла, моя дорогая, хочешь повидаться с мосьеПуаро?

Мы не слышали, что ответила миссис Таниос, но довольно скороона вошла в комнату.

Я был просто потрясен ее видом. Под глазами у нее былисиняки, а на щеках ни кровинки, но больше всего меня поразил страх, который былнаписан у нее на лице. Она вздрагивала при малейшем шорохе и все время кчему-то прислушивалась.