– И с тех пор у тебя нет магии? – задумчиво сказал Лель, оглядывая Василису с ног до головы. Чародейка кивнула. – Но это невозможно…

– Почему? Не выдумываю же я.

Лель покачал головой и похлопал по одеялу, приглашая Василису присесть на край кровати.

– Если бы у тебя не было магии, заклинание бы не сработало и ты не спасла бы меня.

– Я воспользовалась багрецем. – Василиса подошла к Лелю с некоторой опаской и села на предложенное место. – Без него бы ничего бы и не вышло.

Лель снова принялся качать головой.

– Дать багрец человеку без магии – всё равно что дать книгу тому, кто не умеет читать. Можно крутить книгу как хочешь, но толку не будет, не поймешь, что написано. Раз ты смогла воспользоваться багрецем, значит, магия в тебе есть, и скорее всего ты просто потеряла с ней связь. Могу я коснуться тебя?

– Я отдала её в качестве платы.

– Возможно, только её часть, потому что после всё ещё пользовалась. – В глазах целителя горел живой интерес, на щёки вернулся румянец. – Так могу я?..

Василиса придвинулась ближе, и рука Леля легла ей на лоб. Чародейка вздрогнула, когда чужая магия заколола кожу, тихонько выдохнула, когда она забралась внутрь и разлилась по крови.

– Так я и думал, – забормотал Лель. – Попробуй-ка разжечь пламя.

– Я же сказала…

– Попробуй, пожалуйста.

Василиса поджала губы. Раскрыла ладонь и обомлела – огонёк вспыхнул и послушно заплясал в руке. Но не успела она обрадоваться, как Лель убрал руку от её лба, и огонёк тут же потух.

– Что? Но как? – Василиса попробовала снова, но ничего не вышло.

– С ведьмами такое случается. – Лель нежно улыбнулся, растирая пальцы, которые только что касались Василисы. – Вас, в отличие от чародеев, никто не учит управлять внутренними потоками магии.

Василиса открыла было рот, чтобы запротестовать, но решила прикусить язык. В конце концов, хоть она и была чародейкой, никакими потоками Беремир её управлять не учил.

– Как тебя зовут? – спросил Лель.

– Василиса.

– Меня зовут Лель, и, думаю, мы сможем вернуть тебе магию. Ты знаешь, что она наполняет всё наше тело, сливается в потоки и образует узлы?

Василиса кивнула и ткнула себя в лоб, сердце и живот – три узла – это она помнила.

– Когда с нами случаются потрясения, в моменты, когда мы теряем связь со своими чувствами, со своим телом, эти потоки могут нарушаться, разрываться. Это и произошло с тобой.

– То, что ты сделал…

– Я соединил разорванные потоки с помощью своей магии, – кивнул Лель. – Опытные чародеи могут чувствовать эти потоки, понимать, если с ними что-то неладно, и восстанавливать самостоятельно или с помощью Журавлей. Ты пережила переселение в другое тело, путешествие по другим мирам, возможно, были и другие потрясения, которые ещё больше отдалили тебя от магии. Чаще всего причина кроется в страхе. Вроде того, когда обжигаешься, а после боишься огня, даже если знаешь, что он не причинит вреда.

Василиса с сомнением посмотрела на Леля. Всё это звучало слишком уж… просто и непонятно одновременно.

– Хочешь сказать, что из-за того, что я… пострадала от магии, я сама себя лишила возможности ею пользоваться, чтобы больше не страдать?

– Это вероятно.

– И ты можешь меня исцелить? Вернуть мне магию? – Сердце забилось громко и сильно, едва не выпрыгивая из груди.

– Я могу помочь. Но сделать всё нужно будет тебе самой. Какой стихией ты владела?

– Огонь, воздух и вода.

Лель прищурился, склонив голову:

– Тремя?

– Так вышло, что я в детстве впитала в себя силу Источника. – Василиса неловко улыбнулась. Пришло время рассказать Лелю ещё одну историю.

– Так ты Ворон. – Лель выглядел смущённым. – Прости, я…

– Да что уж там, – махнула рукой Василиса. – Это тогда мне казалось, что я настоящая и сильная чародейка, а теперь понимаю, что была немногим искуснее обычных ведьм. Только и умела, что огнём кидаться. Правда, теперь и того не могу.

Лель ободряюще улыбнулся и потрепал Василису по плечу:

– Я верю, что всё получится. И ты поверь.

Она очень хотела верить.

Дверь отворилась, и в комнату зашёл Атли.

– Я услышал голоса… – Он замер на пороге, глядя на Леля, тот ослепительно заулыбался и помахал рукой:

– Я жив-здоров! Говорил же, надо просто отдох…

Договорить Лель не успел. Атли в один шаг пересёк комнату и заключил его в объятия:

– Больше меня так не пугай.

26 Цветок одуванчика в руках чародейки

Василиса и Лель сидели на земле друг напротив друга. Она медленно дышала, пытаясь отыскать в себе потоки, о которых всё время твердил целитель. Уже неделю они бились, но ничего не выходило.

– Ты слишком много думаешь, – в очередной раз сказал Лель, когда Василиса выругалась. – Чары делятся на два направления – заклинания и стихии. Заклинания – чары, облачённые в слова, – путь нашего разума, но они вторичны. Первичны стихии. Стихии – это результат наших чистых чувств. Ты потеряла связь между чувствами и чарами. Отыщи её.

– Легко сказать, – проворчала Василиса. – Раньше это выходило само собой. А ты не просто просишь найти какие-то потоки, так ещё и решил начать с чар земли, которых у меня отродясь не было.

– Каждый чародей может владеть всеми четырьмя стихиями. Просто мы, люди, ленивы и предпочитаем останавливаться на одной, той, что даётся легче всего. А раз тебе не даётся земля, то, если мы сможем обуздать её, остальное будет легче лёгкого.

– Так и скажи, что умеешь объяснять только чары земли, – Василиса скривила губы.

Лель неловко рассмеялся, будто она его поймала.

– И это тоже. Не отвлекайся. – Он похлопал ладонями перед собой. Василиса нехотя положила руки на влажную землю и закрыла глаза. – Почувствуй почву. Она спокойная, вечная, недвижимая. Она – твоя опора, твоё спокойствие, твоя внутренняя тишина.

Василиса послушно представила всё, что перечислил Лель.

– Многие ошибочно думают, что чары земли требуют невозмутимости и какой-то невероятной сосредоточенности. Они пытаются подавить свои эмоции, заглушить их, потому что и земля молчалива и недвижима. Но так ли это? Ошибка всех новичков – думать, что земля тиха и мертва. Почувствуй, услышь её. Там, под верхним слоем почвы, земля дышит, в ней бурлит жизнь. Корни медленно ползут вглубь, черви и насекомые копошатся в её недрах, шумят подземные воды, а где-то в глубине бьётся горячее сердце, что гонит лаву. Земля – это средоточие всех стихий, их начало и продолжение. Не пытайся загнать свои чувства и вытеснить мысли, прими их и сделай своей частью, пусть они лишь станут тише, укутанные в твоё спокойствие.