Лукас опустился на одно колено и положил руки на плечи мальчику.

– Тафф, Риготт пленных не берёт.

– Тимофа Клэна же она взяла в плен!

– Только затем, чтобы казнить его на глазах у всех своих приспешниц. Это ненадолго. Наши разведчики видели её лагерь. Если бы там были пленные, они бы нам сказали.

– Ну, значит, они её не заметили, только и всего. Сафи где-то там. Она нужна Риготт.

– Послушай, – медленно начал Лукас, – я просто хочу, чтобы ты был готов…

Тафф отпихнул его.

– Ты думаешь, её убили! – рявкнул он. – По глазам вижу. Но ты ошибаешься! Сафи жива! Она мой лучший друг, и она жива!

– Ну, надеюсь, – сказал Лукас, поднимаясь на ноги. – Если она жива, не сомневаюсь, что ты её спасёшь.

Он обернулся к Каре.

– Нам надо спешить. Риготт схватила твоего от… – он запнулся, покосился на остальных серых плащей, – Тимофа Клэна несколько часов назад. Она там, впереди, на кладбище, где погребён прежний Тимоф Клэн, раздаёт гримуары тем, кто принёс ей клятву верности. Я думаю, она нарочно заставляет Клэна присутствовать при этом, просто чтобы поиздеваться над ним. Но потом она его убьёт, в этом я уверен. Надо его спасти.

«Но теперь, когда прошло столько времени, осталось ли в нём хоть что-то от нашего папы?» В последний раз, когда папа ей снился, он сделал ещё один – возможно, последний, – шаг навстречу безумию: принялся разговаривать с пустым местом. На тот момент Кара предполагала, что у неё всего неделя-две до того, как она потеряет его навсегда. А прошёл почти год…

«Наверное, его разум теперь окончательно погиб. Каким он будет, если мы его вернём? Вспомнит ли хотя бы, кто он такой? Вспомнит ли нас с Таффом?»

Но попытаться нужно, пока остаётся хотя бы крохотный шанс вернуть папу. Кара зашла уже слишком далеко. Надо довести дело до конца, будь то к добру или к худу.

Кладбище находилось на вершине невысокой горы. Погремушка отнесла их почти на самую вершину и опустилась на большой валун, спрятанный в густой чаще. Можно было бы подлететь и поближе, но Каре не хотелось рисковать. Если Риготт выставила стражу, шуршелапку точно заметят.

– Оставайся тут, – шепнула она в кожистое ухо. – И будь наготове! Когда мы будем возвращаться, нам, возможно, потребуется быстро уходить.

Вдали девочка заметила мигающий свет факелов и округлые вершины камней. Отсюда людей не было видно, но Кара знала, что они там: тишину периодически нарушал хор голосов, взрывающийся возгласами угрюмого ликования.

Кара старалась не думать о том, чему может так радоваться ковен Риготт.

Узкая дорожка вела наверх между деревьями, истерзанными дождём и ветром. Первым шёл Лукас, за ним Кара, Тафф и Грейс. Кара настояла на том, чтобы группа была маленькой. Чем больше людей, тем больше шума, а сейчас единственным их преимуществом был элемент неожиданности. Кара не питала иллюзий по поводу того, сумеет ли она одолеть Риготт в прямом противостоянии. Но если нанести удар внезапно, это может отвлечь противника достаточно, чтобы остальные успели спасти папу и Сафи.

«Но сперва нужно, чтобы Грейс попыталась снять проклятие, потому что если у неё ничего не выйдет, это полностью изменит дело. Чего мне точно не хочется – это рисковать жизнью, спасая Тимофа Клэна!» Кара вспомнила скелеты животных, развешанные на дереве фенрут, и пугало, изображающее её саму, с бараньим черепом и в чёрном школьном платье. «Тимоф Клэн – безумец, который попытается убить меня сразу, как только вырвется на волю. Если шансов вернуть папу в его тело нет, пожалуй, лучше вообще его не спасать».

Грейс буркнула что-то себе под нос: она поскользнулась и чуть было не упала. Она нашла какой-то сук вместо костыля, но всё равно идти по раскисшей дорожке ей было тяжело.

– Грейс! – шепнула Кара, остановившись, чтобы её подождать.

– Ну? – задыхаясь, бросила Грейс. Её красивое личико было искажено раздражением. – Чего?

– Когда мы дойдём до кладбища, дело может обернуться непредсказуемо. Лучше отдать тебе это сейчас.

Кара сунула руку под плащ и осторожно достала страницу из гримуара. Краешки страницы осыпались с неё, как горелые крошки. «Надеюсь, она всё ещё работает», – подумала Кара, протягивая волшебную бумагу девочке, которая когда-то пыталась её убить. Грейс посмотрела на страницу с торжественным благоговением и приняла её обеими руками. Как только её пальцы коснулись бумаги, она захихикала от неподдельной радости.

– Я чувствую силу! – сказала она. – Она щекочется!

– Спрячь её, пока не размокла! Она и так уже пострадала, нельзя допустить, чтобы она испортилась ещё сильнее!

Грейс проворно спрятала бумагу под плащ.

– Я знаю, у нас с тобой были свои маленькие разногласия, – сказала она, – но ты свою часть сделки выполнила, и я тоже сделаю то, о чём ты просишь. Ты можешь на меня положиться.

– Нет, не могу, – ответила Кара. – Я уверена, что при первой же возможности ты попытаешься пырнуть меня в спину. И возможно, у тебя это даже получится. Я же знаю, какая ты хитрая. Но если у тебя ничего не выйдет, я тебя сама запихну обратно в Колодец, обещаю! Как ты думаешь, как встретят тебя Безликие, а, Грейс? Девочку, которая сбежала и выставила их всех дураками?

Кара подалась вперёд и шепнула ей на ухо:

– Уверена, для тебя заготовят специальную, особую маску!

Грейс отшатнулась, губы у неё задрожали, и на миг Кара ощутила угрызения совести. «Не слишком ли далеко я зашла? Может быть, когда она сказала, что на неё можно положиться, она и в самом деле имела это в виду?» Но тут выражение лица Грейс изменилось, и Карины угрызения совести развеялись. Беловолосая девочка смотрела на Кару, как мясник на свиную тушу, прикидывая, с какого конца её лучше разделывать.

«Ага! – подумала Кара. – Вот ты какая!»

– Плохо ты меня знаешь! – отрезала Грейс, стиснув Карино запястье ледяной рукой. – Я в самом деле сделаю сегодня то, о чём ты просишь. И я никогда, никогда не пырну тебя в спину. Мне вообще не нужен нож. Когда я наконец одолею тебя, я возьму верх при помощи заклинания!

Тут Грейс увидела что-то за спиной у Кары, склонила голову набок и протянула:

– Хм. Как интере-есно!

Кара развернулась.

Лукас наложил стрелу на лук. Стрела была нацелена прямо в неё.

– Лукас! – воскликнула она.

– Просто не верится, что ты в самом деле это сделала, – сказал он, обходя Кару и целясь из лука в Грейс. – Ты спасла её. Грейс Стоун! Я не хотел ничего говорить, пока мы не остались наедине, потому что если бы прочие серые плащи узнали всю правду, их нипочём бы не удалось убедить, что ты на нашей стороне. Я вынужден был ждать.