– Вас спрашивают, – она протянула мне трубку. Я неспешила ее брать, и девушка сочла нужным пояснить: – Это из милиции, хотятпоговорить с вами, сказали, чтобы я передала трубку девушке, сидящей за третьимстолом с темноволосым мужчиной, и назвали ваше имя.

Я взяла трубку.

– Здравствуйте, уважаемая, – услышала я мужскойголос и сразу его узнала. Геннадий Андреевич. – Предлагаю встретиться ивсе обсудить, пока вы глупостей не натворили.

– Когда, где?

– Прямо сейчас. В здании фонда. Можете пожаловать сосвоим спутником.

– Буду непременно, – ответила я и отдала трубкуофициантке. – Идем, – кивнула я Алексею. Он бросил деньги на стол ипоследовал за мной к выходу. – Звонил Геннадий Андреевич, предложилвстретиться.

– Я слышал. Они уже пытались тебя убить, вполневозможно, что опять попытаются.

– По-твоему, это ловушка? Тогда довольно глупоназначать свидание в центре города.

Мы стояли возле машины, и я не торопилась в нее сесть.

– У тебя есть оружие? – спросила я хмуро.

– Оружие? Оно мне без надобности.

– Наверное, это глупо, но будь у нас пистолет, я бычувствовала себя куда лучше.

– Ни о чем не беспокойся.

– Ты жутко самоуверенный тип. Ладно, выбора все равнонет. Поехали.

– Как скажешь, моя госпожа.

– Почему ты так меня называешь? – разозлилась я.Конечно, дело было вовсе не в Алексее и его словах, просто я отчаянно трусила иоттого нервничала.

– Мужчины часто придумывают своим возлюбленным забавныепрозвища, «моя госпожа» ничуть не хуже «зайки» или «рыбки».

– А я твоя возлюбленная?

– Ну… – по обыкновению пожал он плечами.

– Что «ну»?

– Я не знаю, как к этому относишься ты, но я хотел быдумать именно так.

– Возлюбленная от слова «любовь». Ты меня любишь?

– Конечно.

– Давно?

– Мне кажется, всю жизнь.

– Кажется ему… Если хочешь знать мое мнение, о любвитак не говорят.

– Я считал, что тебе не важны слова. Куда важнее, что яготов для тебя сделать. Не дожидаясь очередного вопроса, скажу сразу: все, чтоугодно.

– Да? Но словами все-таки пренебрегать не стоит, –проворчала я. – Любой девушке приятно услышать…

– Я люблю тебя, – смеясь, сказал он и распахнулпередо мной дверцу машины.

Кажется, его нисколько не волновало, что я ему отвечу. Этопоказалось обидным. Я нахмурилась и всю дорогу молчала, злясь на себя. И былоза что. Я отправляюсь на встречу, которая может закончиться для нас плачевно, иломаю голову над вопросом: правду Алексей сказал или валяет дурака. Итогполучился неожиданный. Я взяла его за руку и сказала:

– Я тоже тебя люблю. – Он кивнул. – Нет, тыменя с ума сведешь. Мог бы остановить машину и заключить меня в объятия.

– Именно это я и собирался сделать, но не рискнул.Кстати, характер у тебя довольно склочный.

– А ты совершенно невероятный тип. Выглядишьголоворезом, а изъясняешься, как герой-любовник в позапрошлом веке.

– Я могу заключить тебя в объятия или ты продолжишьменя воспитывать?

В объятия он меня заключил, и минут десять мы увлеченноцеловались. Потом Алексей отстранился и сказал серьезно:

– Ничего не бойся.

– А я и не боюсь… когда ты рядом.

…Только я протянула руку к звонку, как дверь открылась. Нанас хмуро смотрел рослый охранник.

– Я…

– Вам на второй этаж, – сказал он.

Лестница тонула в полумраке.

– Электричество они экономят, что ли? – проворчалая, косясь на охранника. Он остался в холле.

Поднявшись наверх, мы увидели распахнутую настежь дверь водин из кабинетов. Это выглядело как приглашение.

– С нетерпением жду вас, – услышала я голос ипошла быстрее. В кабинете за столом сидел Геннадий Андреевич. И никакой охраны.Только тип внизу, что открыл нам дверь. Если верить словам Павла, ГеннадийАндреевич здорово нервничал на мой счет. Однако сейчас он выглядел абсолютноспокойным. И был уверен в своей безопасности. Или в здании куда больше людей,чем я предполагаю, и нас ожидает сюрприз? На столе лежала папка с бумагами,заметив ее, я усмехнулась. Что мне на этот раз предстоит услышать? –Садитесь, – кивнул хозяин кабинета, откинувшись в кресле. – Не скажу,что видеть вас для меня большое удовольствие, – усмехнулся он. –Сегодня вы встречались с Самсоновым?

– Вы же знаете, зачем спрашивать?

– И с какой целью?

– А вы не догадываетесь?

– Догадываюсь. Вряд ли он сообщил вам нечто такое, чегобы вы уже не знали.

– Надеюсь, это мне сообщите вы.

– Боюсь, что ответов нет и у меня, – пожал онплечами.

– Тогда зачем звали? – Он вновь усмехнулся. –Вы бы улыбочку с физиономии убрали, – посоветовала я. – Очень хочетсядать вам в зубы.

– Как грубо… – попенял он.

– Такие, как вы, иного не заслуживают.

– Такие, как я?

– Именно. Ваши опыты…

– Давайте отвлечемся от вопросов морали, –вздохнул он. – Да, существует некий проект, весьма дорогостоящий, кстатисказать. До недавнего времени он не давал никаких результатов. Подопытные…прошу прощения за это слово… после определенного воздействия лишались памяти. Итолько. «Подсадить» им другую память не удавалось. Мы выбирали молодых здоровыхмужчин, и в большинстве случаев они ничего не могли вспомнить даже попрошествии времени. Плачевный результат. Ваш случай уникальный.

– Кто я и почему вы выбрали именно меня?