- Андрей Константинович, у меня к вам тоже естьвопросы.

- Внимательно вас слушаю, - с готовностью откликнулсяГанелин.

- У вас есть недоброжелатели среди ваших коллег побизнесу?

- Естественно, - улыбнулся Андрей Константинович, - яже не ангел. По-моему, недоброжелатели есть у любого человека, это нормально.

- Я имею в виду конкретно тех людей, которые недовольнывашим спонсорским участием в работе вашей жены. Вам не приходило в голову, чтокто-то из них мог попытаться сорвать съемки? Просто из вредности, от злости,чтобы вам насолить. Подумайте, Андрей Константинович.

Ганелин снял очки с толстыми линзами, неторопливо протерстекла специальной салфеточкой, которую извлек из нагрудного кармана легкойсветлой рубашки.

- Озадачили вы меня, Сергей Кузьмич. Мне, честнопризнаться, такое и в голову не приходило. А что, у вас есть основания такдумать?

- Очень слабые. Но я должен все проверить. Пока естьтолько совсем хиленькая информация, которая, вполне возможно, и неподтвердится. Мне нужно съездить на ваш завод, поговорить с людьми.

- Конечно, ради бога, я сам вас отвезу. Давайте завтрапрямо с утра? - тут же предложил Ганелин.

"Завтра я уже буду в Кемерове, - мысленно ответилЗарубин, - а на завод поедут совсем другие люди. Но вам, господин Ганелин,знать об этом совсем не обязательно".

- Да нет уж, вместе нам ехать не стоит, - усмехнулсяСергей. - Я один поеду, потусуюсь среди персонала, вопросики всякие позадаю,глядишь - и услыщу что-нибудь интересное. Очень у вас там любопытная фигура влице директора, надо мне к нему присмотреться. Только вы, уж будьте любезны,придумайте мне легенду и объясните, как доехать.

- Ах вот вы о ком, - протянул Ганелин. - Понимаю. Я неразделяю ваших подозрений, но вы имеете на них право. Директор завода и в самомделе фигура неоднозначная. Мне неоднократно намекали, что он связан с какими-токриминальными структурами, но я полагал, что до тех пор, пока это не наноситущерба моему бизнесу, меня это не должно касаться.

- Но ведь он входит в число акционеров, - заметилЗарубин.

- Да-да, конечно... Сейчас я принесу карту Подмосковья,она у меня в машине, и покажу вам, как проехать.

Ганелин начал подниматься со скамейки, но Яна его опередила,стремительно вскочив на ноги.

- Сидите, Андрей Константинович, я принесу. Где карталежит?- В бардачке.

Он полез в карман за ключами и протянул их Яне.

- Нажмешь вот на эту кнопочку, чтобы выключитьсигнализацию, - он показал Яне брелок, - потом снова включишь, поняла?

- Поняла.

Яна умчалась, легко перебирая ножками в изящных туфельках.

- Славная девочка, - ласково произнес Ганелин, глядя ейвслед.

- Славная, - охотно подхватил Сергей. - Я вижу, она ужесовсем оправилась от потрясения. На нее в четверг смотреть было страшно,разговаривать не хотела, все время в комочек сжималась. А теперь ее будтоподменили. Как вам это удалось?

- А разве вам не объясняли, что все душевные травмылечатся только одним лекарством - любовью и лаской? - насмешливо спросилГанелин.

- Вот, значит, как? Любовью и лаской?

- Ну что вы на меня так смотрите? Я же в переносномсмысле говорю, а не в прямом, - добродушно рассмеялся Андрей Константинович. -Девочку нужно было отвлечь, и у меня это получилось. Она же совсем молоденькая,много ли ей надо? Дорогие магазины, дорогие рестораны, ночные клубы, красивыепарки, музеи-усадьбы, словом, весь набор столичных удовольствий - и вот вамрезультат. Если бы, например, моя Наталья впала в такую депрессию, я бы таклегко с ней не справился, мою жену ресторанами и магазинами не проймешь. А сЯночкой нетрудный случай.

- Но вы же не можете проводить с ней целые дни, -осторожно заметил Зарубин. - А съемки закончатся еще не скоро. Как только выперестанете с ней нянчиться, она снова заскучает, скиснет и вспомнит о своихстрахах. И что тогда?

- Я буду с ней нянчиться столько, сколько понадобится,- голос Ганелина неожиданно стал жестким и сухим. - Даже если это будет в ущербработе. Для меня гораздо важнее, чтобы Наталья спокойно снимала картину, и еслидля этого нужно, чтобы я три месяца вырвал из жизни и бросил под ноги Яне, ясделаю это, не задумываясь. Я пойду на все, только бы она не дергала Руслана,не заставляла его уехать и не мешала работать ни ему, ни Наталье.

- Не сочтите меня циничным, но в этой ситуации лучшимлекарством был бы какой-нибудь страстный роман. Согласитесь, АндрейКонстантинович, если бы Яна влюбилась в кого-нибудь здесь, в Москве, онаоставила бы Руслана в покое и не стремилась бы уехать. Как вам кажется?

Ганелин взглянул на него с любопытством, однако Сергейуловил в его глазах легкую тень брезгливости.

- Молодой человек, я понимаю вашу мысль. Однако когда ясказал, что пойду на все, я не имел в виду...

Сергей не дослушал, потому что из-за поворота появилась Яна,мчавшаяся к ним с невероятной скоростью. И никакого атласа автомобильных дорогу нее в руках не было.

- Что-то случилось, - Сергей быстро устремился ейнавстречу. - Кажется, вашу машину угнали.

Подбежавшая Яна выглядела насмерть перепуганной.

- Там... там...

Она с трудом переводила дыхание и от этого не могла связноговорить.

- Что там? - напористо спросил Зарубин. - Машинуугнали?

- Нет... машина... на месте... там пистолет...

- Где? Какой пистолет?

- Я не знаю, я не разбираюсь... В бардачке лежит... Яего увидела... мне так страшно стало...

Господи, да она совсем еще ребенок! Пистолет увидела ииспугалась. Детский сад, право слово.

- Андрей Константинович, - Сергей подошел к скамейке,крепко держа дрожащую Яну за руку, - у вас есть оружие?

- Какое оружие?

- Ну какое-нибудь. Холодное или огнестрельное.Например, пистолет или револьвер. Любое.

- Нет, зачем оно мне? У меня и разрешения нет.

- А вот Яна уверяет, что у вас в машине находитсяпистолет.

- Бред! Этого не может быть. Откуда ему там взяться?

- Я сама видела, Андрей Константинович! Я в бардачокполезла за картой, а он там лежит...

- Яна, вам не показалось? - терпеливо спросил Зарубин.- Может быть, это просто какой-то металлический предмет. Мы только чторазговаривали о преступлениях, об убийствах, вот вам и померещилось.

- Да не померещилось мне! - истерически закричала она.- Я его вытащила, в руках держала!