- Значит, он собирал материал, а они...

- А они звонили, - закончила за него Яна. - Потоммашину нашу поуродовали, все стекла побили, колеса сняли, в салоне обивку ножомпорезали. А потом опять звонили.

- Вам было страшно? - участливо спросил Сергей.

- Мне - да, очень. Я так просила Русика остановиться,бросить это дело, ведь у нас дети... А он говорил, что я не должнабеспокоиться, потому что ничего они нам не сделают. Вся редакция знает о том,что Фетисов и Богомолец ему угрожают, и если с ним что-нибудь случится, никто исомневаться не будет, что это их рук дело. Богомолец тоже не дурак, он этопрекрасно понимает, поэтому дальше угроз не пойдет. Все хотят жить хорошо, а втюрьму садиться никто не хочет.

Н-да, аргументация - хоть стой, хоть падай. Конечно, когдаимеешь дело с людьми, обладающими необходимым минимумом серого вещества, тотакой расчет вполне оправДан. Если хочешь убить - убивай сразу, не засвечивайсвое негативное отношение к человеку, тогда никому не придет в голову тебяподозревать и тем более обвинять. А если уж начал угрожать, то надо быть полнымдуболомом, чтобы после этого идти на убийство, ты же первым попадаешь в списокподозреваемых; Но так бывает только в классических детективах, когда умныйсыщик имеет дело с не менее умным преступником. В реальной жизни умныепреступники встречаются куда реже, чем в книжках, зато отмороженных на всюголову - пруд пруди. Такие отморозки вообще ходы считать не умеют, даже наполчаса вперед заглянуть не могут, в их хилых мозгах генетически отсутствуетспособность к осознанию понятия "будущее", они живут только минутой исекундой, и, уж конечно, подобные экземпляры легко могут "засветить"свой конфликт с кем-то, а потом на глазах у всего честного народа убитьпротивника, рассчитывая, вероятно, либо на бога из машины, который явится иуничтожит всех свидетелей, либо на леность, трусость и продажность милиции,что, безусловно, имеет место, но далеко не всегда. Неужели такой опытныйжурналист, как Нильский, мог этого не понимать? Да нет, наверняка он всепрекрасно понимал, просто хотел жену успокоить, а она, дурочка, и поверила.

- Как долго продолжались угрозы?

- Два или три месяца. Нет, вру, дольше... Пока Русик неуволился из газеты. Примерно полгода.

- И что потом?

- А потом - как отрезало. Он перестал интересоватьсяФетисовым, и все кончилось.

Кончилось, как же... Похоже, все только начинается.

- Яна, вы читали роман вашего мужа? - спросил Зарубин.

- Ну конечно. А что?

- Там есть какая-нибудь история, похожая на делоФетисова? Может быть, Руслан, отказавшись от журналистики, решил все-такидонести до читателей правду об этом человеке? Пусть даже он дал ему другуюфамилию, но тот, кому надо, все равно догадается, о ком идет речь.

- Вы думаете... - растерянно пробормотала Яна. - Нет,кажется, в романе ничего такого нет.

- Ну как же нет, Яночка, - внезапно вступил в разговорГанелин. - Я не читал статьи Руслана, но даже по тому, что вы тут обсуждаете,могу судить. В романе есть именно эта история, есть персонажи, в точностинапоминающие и Богомольца, и Фетисова, и даже есть журналист, которого онизапугивают.

Ну надо же, оказывается, Андрей Константинович внимательноприслушивался к разговору, а ведь сидел с отсутствующим видом, смотрел всторону и ни единым словом, ни единым жестом не напоминал о себе.

- Что вы, Андрей Константинович, в романе все совсем непохоже, возразила Яна, но уверенности в ее голосе не было.

- Сергей Кузьмич правильно сказал, кому надо - тотдогадается. Внешность и даже характер персонажа могут быть какими угодно, ноесли технология его действий описана точно, то никто сомневаться не станет.Получается, Фетисов и Богомолец снова запугивают Руслана, чтобы он непубликовал роман в таком виде. Я правильно понял, Сергей Кузьмич?

На полном добродушном лице Ганелина была написананеподдельная тревога. Впрочем, как знать, может, он хороший актер.

- В принципе - да, но тут есть еще много неясностей, -уклончиво ответил Зарубин. - Как, например, они могли узнать о содержанииромана, если он еще не опубликован?

- Да, действительно, я об этом не подумал. "Зато яподумал, - злорадно произнес про себя Сергей. - Узнать о содержании романаможно от тех, кто его читал. Воронова, вы, Андрей Константинович, Руслан, Яна,руководство телеканала, поскольку Воронова показывала им рукопись, ИринаСавенич, поскольку она близкая подруга Вороновой. И наверняка еще человекпять-шесть найдется. Круг не бесконечный, в нем легко можно обнаружитьчеловека, от которого информация могла уйти к Фетисову или Богомольцу. Надотолько точно выяснить, кому показывали Роман. Придется звонить Каменской, пустьзадаст этот вопрос Нильскому и Вороновой".

- Хорошо, с этим пока все. У меня есть к вам ещевопрос. Яна, среди ваших знакомых есть кто-нибудь, кто неистово влюблен втворчество Марка Твена?

Яна ошарашенно смотрела на него. Ну еще бы, только чтоговорили про угрозы и криминальных авторитетов, вдруг какой-то Марк Твен!Похоже, она даже не может сообразить, о чем Зарубин ее спрашивает и кто такойэтот Марк.

- Марк Твен? - неуверенно повторила она. - Это которыйТом Сойер?

- И Гекльберри Финн в придачу, - добавил Сергей. И "Принци нищий", и "Янки из Коннектикута при дворe короля Артура". Я вдетстве ими зачитывался. Но вы, судя по всему, не поклонница этого писателя,верно?

- Честно говоря, я вообще его не читала, - призналаcьЯна.

- Но хотя бы слышали?

- Да, конечно, слышала.

- От кого?

- Не помню уже, в школе говорили... Кино было про ТомаСойера, я помню.

- А позже, когда вы стали взрослой, никто из вашихзнакомых не рассказывал о Марке Твене взахлеб? Я хочу сказать, с восторгом, супоением, как рассказывают настоящие фанаты?

- Вроде нет... Какой странный вопрос. Почему выспросили?

- Просто интересно, - Сергей снова ускользнул отпрямого ответа. Собственно, скрывать особо нечего, но отчего-то его сильнонапрягало присутствие Ганелина. Уж больно активно он включился в обсуждение,хотя никто его не спрашивал. И включился как раз в тот момент, когда появиласькрасивая возможность переключить внимание сыщиков на содержание романаНильского и на Фетисова с Богомольцем.

Разговор шел не так, как хотелось Зарубину. Разумеется, дляполучения информации беседа на бульварной скамеечке вполне годится, но длянаблюдения за людьми совсем не подходит. От обеда он отказался, а ведь это былобы прекрасной возможностью посмотреть, как общаются Ганелин и Яна, как смотрятдруг на друга... Когда люди общаются, они должны видеть друг друга, а не сидетьна лавочке в рядок, как в oчереди в кабинет врача. Но ничего не поделаешь, он ссамого начала допустил ошибку, договорившись о встрече на Покровке, нужно былопредложить встретиться у памятника Грибоедову, рядом с метро, там есть летнеекафе "Русское бистро", где можно с приятностью посидеть на свежемвоздухе за столиком, перекусить за вполне человеческие деньги и поговорить.Теперь уж поздно рвать на себе волосы, люди, которые собираются обедать в"Ходже Насреддине", не захотят перебивать себе аппетит в недорогойзакусочной, тем паче ресторан находится в три раза ближе отсюда, нежели бистро."Лопух ты, Зарубин!" - в сердцах сказал себе оперативник.