- Верно.

- И никакого пистолета вы там не видели.

- Не видел.

- Стало быть, либо он там был, но вы его не заметили,либо его подбросили, пока ваша машина стояла на стоянке возле Коломенского.

- Я не мог не заметить пистолет. Я вам уже объяснял,чтo утром положил в бардачок зонт, а потом еще копался в нем искал кассету,которую хотел послушать по дороге. Если бы пистолет там был, я бы на негообязательно наткнулся.

- Хорошо, значит, пистолет вам подбросили, пока вы сЯной Геннадьевной гуляли по парку. Если, конечно, допустить, что вы говоритеправду.

- Я говорю правду! И потом, почему обязательно вКоломенском? Его могли с таким же успехом подбросить, пока машина стояла наПокровке.

- Андрей Константинович, наши сотрудники опросилишвейцара и охранника ресторана, возле которого вы поставили машину. К ней никтоне подходил, вскрыть не пытался, и сигнализация не срабатывала. Значит,остается только Коломенское. Чтобы подтвердить ваши слова, необходимо получитьпоказания от тех, кто работает на парковке в Коломенском. Только в этом случаея, может быть, смогу отпустить вас домой.

- И когда это случится?

- Трудно сказать, как повезет. Вы уж наберитесьтерпения.

Этот диалог с небольшими вариациями повторялся уже какминимум в третий раз. Ганелин не понимал (или делал вид, что не понимает?),почему его в чем-то подозревают.

Следователь терпеливо объяснял, почему не может отпуститьего домой. Андрей Константинович поведал, что на его "Мерседесе"установлена система "Аллигатор-990", включающая в себя сигнализацию ииммобилайзер. При несанкционированном вскрытии машины сигнализация срабатывает,и в течение примерно 40 секунд раздаются хорошо всем известные звуки. Потомнаступает блаженная тишина. Если удачно выбрать момент, когда парковщикиотлучились, можно вскрыть машину и засунуть туда все, что угодно, потом закрытьдверь и спокойно удалиться. Орущий благим матом автомобиль, возле которогоникто не крутится, обычно подозрений не вызывает, все знают, что сигнализациячасто срабатывает от удара и даже от проехавшего мимо многотонного грузовика.Владелец же машины легко может понять, что его сокровище кто-то потревожил,потому что при отключении сигнализации должен раздаться двойной сигнал. Если жеон вдруг окажется тройным, это будет свидетельством того, что машину кто-тооткрывал без ведома хозяина. Кроме того, установленный на приборной панелисветодиод начнет мигать, и по количеству световых сигналов можно тожеопределить непорядок. Беда, однако, состояла в том, что ни Ганелин, ни ЯнаНильская не могли с точностью ответить на вопрос, сколько звуковых сигналов, дваили три, издал белый "Мерседес", когда его снимали с сигнализации напарковке в Коломенском. Яна вообще не знала о таких тонкостях и на сигналывнимания не обращала. Андрей же Константинович, по его собственным словам,вытащил брелок и нажал на кнопку, находясь метрах в сорока от машины, при этомбыл увлечен беседой со своей спутницей, а тут как раз и автобус мимо проезжал,заглушая вокруг себя все, что можно. В машину Ганелин тоже сел не сразу, к немуподошел служитель парковки, и Андрей Константинович расплачивался с ним. К томувремени, когда приборная панель оказалась перед его глазами, световой сигналуже сказал все, что хотел, и мирно отдыхал.

Допрошенные по очереди Ганелин и Яна Нильская дали абсолютноодинаковые показания, но ни следователя, ни оперативников это ни в чем неубедило. Во-первых, они могли быть в сговоре. Во-вторых, Ганёлин мог лгать,пистолет в бардачок положил он сам и прекрасно знал о его cyществовании.Пролить свет на ситуацию должны были парковщики.

К ними отправились Настя и Сергей Зарубин. Вообще-тo Настесовсем не хотелось тащиться в такую даль, тем более она понимала, что работатьей все равно придется одной. Зарубину надо заскочить домой за вещами и мчатьсяв аэропорт. Но тут появился Афоня... Уж какими путями он узнал об обнаружениипистолета Макарова у мужа Натальи Вороновой, неизвестно, но факт остаетсяфактом: возле "Ходжи Насреддина" остановилась машина, и из нее вылезВячеслав Михайлович собственной персоной. Лицо его сияло довольством иуверенностью в благополучном исходе всех мыслимых жизненных передряг.

- Молодец, - он снисходительно похлопал Настю по плечу,- можешь же, когда захочешь.

"Я тут совершенно ни при чем", - хотела онаответить, но не смогла произнести ни слова: челюсти словно свело оскоминой.Конечно, примчался, родимый, едва запахло реальной возможностью прищучитьГанелина. И что он ему дался? Хотя Андрей Константинович - фигуранеоднозначная, спору нет. Об этом свидетельствует и то, что рассказал ей СережаЗарубин, и то, что узнала она сама, и наличие пистолета, по поводу которогоГанелин ничего вразумительного пояснить не может. Но так явно, так зашореннопереть в направлении одной версии и без всяких оснований отвергать другие можеттолько недалекий человек, в этом Настя была убеждена. Все версии имеют право насуществование, пока они не опровергнуты железными аргументами, этому всегдаучил ее Гордеев. И именно так она за много лет привыкла работать.

Начальник между тем поздоровался с Гмырей, и по тому, какимнебрежно-презрительным кивком Афанасьев указал на стоящего в двух шагахГанелина, стало понятно, в каком тоне он собирается разговаривать с ним. Настяпочувствовала, что еще чуть-чуть - и она сорвется и поведет себя совсем ужнеправильно. Нет уж, она немедленно поедет в Коломенское, взыщет всех парковщиков,заставит их вспомнить все пo минутам в малейших деталях. И назло Афоне найдетсвидетелей, чьи показания будут в пользу Ганелина. Ей Андрей Константиновичбезразличен, она не собирается защищать из личных симпатий. Но как же онаненавидит Афоню...

- Сережа, - шепотом проговорила она, отводя Зарубина вcторонку, - попроси эксперта потихоньку сфотографировать Ганелина"Полароидом".

- Зачем?

- Ты все равно не успеваешь со мной в Коломенское.давай-ка я поеду одна, а ты возьми снимок и смотайся на проспект Мира, покажифотографию той тетке, которая видела Яну в ресторане с мужчиной.

- Думаешь, это был не он?

- Зачем лишний раз думать, когда можно узнать точно? -улыбнулась Настя. Мозги надо беречь, нечего их попусту амортизировать.

Через десять минут они вдвоем удалялись от места, гдепродолжала работать дежурная группа. Где-то на полпути к метро телефон вНастиной сумке начал издавать звуки, напоминающие Токкату ре-минор Баха.

- Это Коротков, - сказала она, щелкая замком сумки идоставая трубку; Юр, это ты Афоне стукнул?

- А что, он уже явился?

- А то. Снизошел до похвалы, так что у нас сегодняпраздник.

- Вот черт, я как раз хотел тебя предупредить, что онедет. Как же он так быстро долетел?