* * *

Длинная процессия в чёрных балахонах, под монотонные звуки барабанов и горнов, медленно двигалась вперёд, чадившие факелы в руках людей, нещадно коптили, задевая языками пламени стены и оставляя на них маслянистые разводы от копоти.

В центре людской массы, неторопливо, плавно двигая бедрами в такт барабанов, шли четыре девушки в белых одеяниях со связанными за спиной руками и с мешками на головах,

— Сань, сделай колонку потише, я уже оглох, — проворчал первый справа балахон.

— Это для антуража, — чуть убавив звук, произнёс его сосед.

— Мы точно правильно идём?

— Да, темница, что мы арендовали, будет на развилке, направо до упора. Атмосфера огонь, я вчера, когда оборудование завозил, даже успел Ленку пристегнуть кандалами.

— Я надеюсь, вы там ничего не сломали?

— Обижаешь, мы аккуратно.

Отцепив связку больших кованых ключей, балахон склонился над дверью.

— Что-то ничего не видно, посвети, будь другом.

Ещё немного повозившись с замком, он открыл дверь и, пропустив колонну людей, вошёл за ними самым последним.

Протискиваясь сквозь замерших адептов вперёд, он услышал знакомый женский крик.

Растолкав ставших словно деревянными балахоны, он увидел… Ленку, аккурат там, где оставил её ночью, пристегнутую кандалами к стене.

— А-а-а-а-а! — продолжала кричать Ленка, пытаясь прикрыть интимные места руками, но длина кандалов не позволяла, низенькая, полноватая, с небольшой грудью, она стала похожа на извивающуюся медузу, выброшенную на берег после шторма.

— Пропустите… Лена…

— Ах ты гад! Скотина ты, Саша! А ну, быстро сними с меня это всё! — зло прокричала Ленка. — Как ты мог⁈ Ты же сказал, что сейчас придёшь, и ушёл. Я, как дура, тебе поверила. А ты?.. Ты… Что ты наделал⁈

— Я… Я… — заблеял балахон.

К счастью, его красное лицо скрывал полностью капюшон. Он судорожно пытался вспомнить вчерашний вечер, отчего на автомате стал щипать себя за небольшие усики над верхней губой.

«Вот он пристегивает Ленку… Потом… Ничего… Как будто чистый лист», — дрожащей ладонью он протёр вспотевшее от пота лицо.

Отстегнув женщину и стоически приняв звонкую пощёчину, он вдруг увидел её игривые глаза и злорадную ухмылку.

Голос совести сожрала нестерпимая страсть, не оставив шанса сохранить рассудок. Сопротивляться он уже не мог, полностью подчинившись воле суккуб.

Та же воля стёрла полностью из сознания Александра тот самый вечер: как женщина, в тело которой вселился демон, заманила его сюда и внушила ему идею привести в темницу и других людей, ведь суккубам так одиноко и грустно.

Запрет на выход в город ещё не был снят. Маркус приказал копить силы и не привлекать внимание. Отлавливать редких диггеров — дело неблагодарное, да и не наешься ими, так… только на аперитив, не более… А вдруг ещё при этом наткнешься на высокородного владеющего, тогда и ноги унести не успеешь. Вот и пришлось выкручиваться, и так где не ступала нога суккуб, везде были трупы, как тут останешься незамеченной, есть же хотелось всегда, и заглушить этот сосущий голод, могли лишь люди.

Оторвавшись от Ленки, Александр оказался в центре самой настоящей оргии. Но его затуманенный мозг этого уже не видел, он был полностью под властью демонессы.

Никак не отреагировал он и на то, что стена, пробитая китайским драконом, осыпала всю комнату мелкой крошкой, придавив кирпичами совокупляющихся. А громкий драконий рык оглушил бы даже глухого, заставив его испытать ужас перед всемогуществом, но в минуту апогея все люди, что были обманом приведены сюда, высохшими мумиями попадали на каменный пол, глухо ударившись об него безжизненными телами. Огонь безжалостно спалил дотла демонесс и их жертв и развеял их пепел по катакомбам под скорбящий рык дракона.

— Стой, Ченглей! — прокричал Ник, формируя вокруг себя потоки Борея.

«Сработало тогда в лавке, сработает и сейчас», — пронеслось у него в голове.

Дракон забился головой о свод, поворачивая на смутно знакомый голос.

— Смотри, что у меня есть! — Шелихов держал в одной руке его, Ченглея, призыв и часы Григория Шелихова, в другой.

— Ты уверен? — Константин, вышедший за Ником из темноты, держал наготове развёрнутые защитные скрипты.

— Более чем, всё просто, нужно измотать его, лишить сил и вернуть ему человеческий облик.

— Но это же дракон! Скорее, он нас измотает, или сожрёт, — парировал Басаргин.

— Это всего лишь старик Ченглей: старый, уставший дракон, даже его пламя не такое жаркое, как раньше, — медленно, чеканя каждое слово, произнес Ник, словно гипнотизируя дракона.

В подтверждении этих слов, струя огня прошлась над ними и чуть не опалила им волосы, если бы они вовремя не пригнулись. Венену же, наоборот, выпрямился в полный рост и, надев маску для сварки, жарил в этом племени шашлык на шпажках.

— Температура в норме, я бы на твоем месте поберег шевелюру, тебе лысым не идет, как мне, — ехидно прокомментировало Божество.

Мелькнувшая тень отвлекла Басаргина, и, повернувшись влево, он увидел юношу, который с лёгкостью, подвластной только какому-нибудь циркачу или акробату, выписал в воздухе кульбит и, приземлившись перед драконьей мордой, встал в стойку напротив них.

Дракон тихо приветственно заурчал, что не укрылось от Ника.

Не дожидаясь, пока они придут в себя, он нанес удар ногой прямиком в плечо стоявшему ближе всех Константину. Басаргин принял удар на щит и по энерции сделал шаг назад.

— Смотри-ка, защитник появился, надеюсь, сюда сейчас не набежит весь китайский квартал вместе с делегацией, что прибыла на карнавал. Так вот, что за сюрприз они нам готовили, — посетила капитана неожиданная догадка, пока он рассматривал вновь прибывшее лицо китайской наружности.

— Привет, Вей! Хо джи бу джиан, — произнёс Ник и сделав шаг вперёд и приложив руку к груди, чуть склонил голову.

Парень замер и пристально стал всматриваться в их лица, но всё его тело было напряжено, словно сжатая пружина, любое движение — и оно выстрелит, нанося вереницу ударов.

Узнав в Нике своего друга, он выпрямился и, поклонившись, улыбнулся Шелихову.

— Что ты делаешь в таком странном месте? — очень медленно, стараясь чётко проговаривать каждое слово и не глотать окончания, произнёс Вей.

— Я пришёл вернуть твоего отца, Вей. Это мой долг, — Шелихов протянул ему призыв и часы.

Вмиг став серьёзным, Вей аккуратно забрал бумагу, оставив часы нетронутыми, и повернулся к дракону, который всё это время с интересом рассматривал людей, прислушиваясь к их разговорам.

Выпустив тонкие струйки дыма из ноздрей, он