многих после него на голову короче. Воспоминания хоть и хватали иногда за глотку, но постепенно притуплялись и как бы сходили на «нет». И может быть, постепенно улеглись бы в душе страхи перед всякой смутой и недовольством в Галилее, если бы однажды не притащили новую весть о появившемся в подвластных землях разбойнике Варавве.

Молва тащилась по городам и селениям, обрастая слухами, как коростой. И все больше тревожила. Во дворце по углам начали шептаться, что Варавва неуловим, способен менять обличье и умело скрывать его под тканью хламиды, что даже сообщники не все видели его лицо.

Варавва грабил караваны купцов, убивал, появлялся в селениях и окроплял землю кровью тех, кто отказывался помогать ему. Купцы Галилеи прерывали свой промысел, боясь высунуть нос за пределы городов. А купцы других земель стали Галилею обходить стороной. Ирод Антипа вынужден был снарядить большой отряд и отправить его на поиски шайки Вараввы.

И началась гонка. Варавва оказался хитрым и изобретательным разбойником. Солдаты сбились с ног, мотаясь по Галилее. Не раз настигали, обкладывали со всех сторон. Но он, как песок сквозь пальцы, уходил через заслоны из-под самого носа воинов Антипы. И концов не находили. Отсиживался, зализывал раны, спускал награбленное в других землях. И снова появлялся там, где не ждали.

Мягкой звериной походкой, как бы перекатывая подошвы легких сандалий с пятки на носок, Ирод Антипа топтал пол покоев. Путался в мыслях, ломал голову над вариантами решения проблемы. И похоже, наскреб подходящий. Остановился, потер пальцами наморщенный лоб, крякнул, кликнул слугу, приказал прислать домоправителя Хузу.

Тот лисьим нюхом хитрющего царедворца сразу учуял, что запахло паленым. Конечно, не догадывался, о чем станет вещать тетрарх, но навострил уши и на всякий случай приготовился к любым вычурам в разговоре с Антипой. Предчувствия никогда не обманывали домоправителя, и на этот раз не подвели. Уже первые вопросы тетрарха потянули жилы из Хузы и заставили собрать в кулак всю изворотливость.

– Давно ты не рассказывал мне о своей жене, Хуза, и о ее спутниках, – въедливо заговорил тетрарх.

Домоправитель знал, что и не должен был говорить о ней, пока Антипа сам не спросит. Но сразу сообразил: тетрарх ждал информации, какую Хуза обещал приносить. Между тем такой информации не было. И быть не могло, ибо Хуза давно не видел жену, ничего не ведал о ней, а прежде просто врал тетрарху, надеясь впоследствии как-нибудь выкрутиться. И вот такая пора наступила. Он всегда ожидал этого момента. Но сейчас ощутил, как жизнь повисла на волоске.

– Где же Иоанна теперь, Хуза? – подступил тетрарх. – Расскажи! – Мягкая походка Ирода Антипы казалась зловещей, пурпурная одежда резала глаза домоправителю. – Или она уже приползла к тебе после смерти Крестителя, и я ничего не знаю о том?

В голосе Антипы мелькнула ирония, это был плохой знак, это было страшно. Хуза сдавил скулы: бежать некуда, отмолчаться невозможно. Тетрарх скор на расправу, особенно с царедворцами, кого ловил на обмане. Хуза согнулся пополам до треска в пояснице и раболепно залепетал:

– Великий царь, скажу одну правду, хоть она унизит меня в твоих глазах.

– Более чем я, тебя никто не может унизить, – резко оборвал Антипа. – Я сделаю тебя меньше ростом на целую голову, как Иоханана Крестителя, если услышу неправду.

– Великий царь, – еще ниже клюнул носом Хуза и осторожно, заискивающе пропел высоким голосом, хотя в согнутом положении у него пучились глаза и распухал язык, а под ребрами от натуги больно квакало сердце. – После казни Иоханана жена потерялась вместе с другими проходимцами, кои таскались за Крестителем. А я не искал ее, ожидал, что сама опомнится и объявится.

– Прошло достаточно времени, Хуза. Ждать дальше – глупо, – тетрарх сверху пристально уставился в покатую спину склоненного домоправителя. – Но раз она все еще твоя жена, она должна быть полезной для твоего властителя.

У Хузы холодной рябью обдало хребет. Еще не возникла догадка о намерениях Ирода Антипы, но в грудь вошло плохое предчувствие. Домоправитель не шевелился, боясь произнести неудачное слово. От страха не мог домыслить, чего ждал от него тетрарх.

А Ирод Антипа хотел одного: поймать Варавву и отсечь ему голову, как когда-то Крестителю. Сети, какие он расставлял до этого, не приносили улова. По новой задумке Антипы жена Хузы могла в этом деле оказаться полезной.

Тетрарх привычно затоптался из стороны в сторону, не отрывая взгляда от домоправителя.

Глаза согнутого Хузы ловили пурпурные полы одежд и сандалии властителя, а подобострастный голос икнул:

– Великий царь, я не знал, что она нужна тебе.

– А разве тебе она не нужна, Хуза? – усмешливо перебил Ирод Антипа.

У домоправителя вновь по хребту змеей прополз холод. Мозг надрывался, ища ответ для властителя, чтобы не навредить себе. Но Антипа не ждал ответа, повелительно приказал:

– Найди ее и приведи ко мне.

Хузе стало жутко. Он не знал, как исполнить поручение тетрарха. Но, главное, боялся опасности, какая для него могла таиться в этом поручении. Не понимал, что задумал тетрарх, и от этого все тело и мозг домоправителя немели.

Ирод Антипа же замыслил использовать женщину для поимки или убийства Вараввы. В истории царств никогда не обходились без женщин. Их всегда использовали сами цари и цареубийцы против царей. Варавва, конечно, не царь, всего только грязный разбойник, но разбойник, какой изрядно подрывает устои власти тетрарха. Жена Хузы у грабителей не вызовет подозрений. Сумеет быстро втереться в доверие и приблизиться к Варавве. А там нож в ее руке сделает свое дело. Все примитивно просто. Однако никто не должен знать об этом.

У Хузы задрожали ноги, когда он представил, что может услышать Ирод Антипа от Иоанны о том, как домоправитель водил его за нос. Тогда уже точно голова покатится с плеч. Хузе почудилось, что в непонятной задумке царя он, Хуза, явно становился невольной жертвой. На душе сделалось тошно, по горлу, как мечом, резанула боль. Домоправитель попятился к двери. И в этот миг над его головой вновь раздался властный голос тетрарха:

– Отправляйся в дорогу!

Хуза кивнул и выполз из покоев. И только за дверью сообразил, что от пота мокрый насквозь. Выпрямился и поспешил убраться восвояси. Сейчас в его голове, кроме страха, не блуждало никаких мыслей. Чертоги тетрарха наводили ужас.

Иоанна в это время среди спутников Йешуа находилась близ города Вифсаиды. Был вечер, солнце уходило, все начинали готовиться ко сну. Иоанна раскладывала на траве полотно из верблюжьей шерсти для себя и Иуды Иш-Кериййота. Тот широко расставил ноги, стоял подле.

Первый