познакомился с Фредом.

– Мы встретились на месте пожара случайно, – продолжил рассказ Фред. – Я узнал его, мы разговорились, и я предложил обучить его мастерству каменщика.

Джаго ухмыльнулся.

– Ты сказал, что пришло время натереть мозоли и научиться строить по-настоящему. Он взял меня в ученики и обучил своему ремеслу. – Джаго сделал паузу. – Но прежде я решил сменить имя и фамилию, отпустил волосы и бородку. Меня перестали узнавать.

– Я всегда был против того, чтобы ты менял имя. Это выглядело так, точно ты в чем-то виноват.

– Может быть, это было трусостью, но я настолько стыдился своей фамилии, что не хотел иметь к ней никакого отношения.

– А как ты выбрал себе новое имя? – спросила Хелена.

– Джаго – мое школьное прозвище, а Пенгелли – фамилия бабушки. У нее корнуоллские корни, так что я не совсем самозванец. Кому еще чаю?

Пока он отсутствовал, Фред сказал:

– Мы с ним поддерживаем связь, и он всегда выручает меня, если у меня проблемы. И мою семью тоже поддерживает. Не деньгами, а работой и пару раз жильем. Он построил свою жизнь заново. Я им горжусь.

Внезапно у Хелены перехватило горло от волнения, она поняла, что тоже им гордится.

Джаго принес чай, а потом снова вышел и вернулся с миской мороженого с желе для Фреда.

– Мое любимое, – радостно сказал тот, когда Джаго поставил перед ним угощение.

– Наверное, это есть легко и приятно, – сказала Хелена.

Фред одарил ее смеющимся взглядом.

– Это чертовски вкусно. Я всегда его обожал.

Глядя на Фреда, Хелена тоже захотела мороженого с желе. Когда все наелись, Фред зевнул.

– Слушай, вечер просто загляденье, – сказал он Джаго, – пойди-ка с Хеленой на свежий воздух и расскажи ей оставшуюся часть истории. Чуть дальше есть отличная скамейка. Лучшее место, чтобы полюбоваться видом и поговорить.

Хелена посмотрела на Джаго, который, в свою очередь, посмотрел на Фреда.

– А с тобой все будет в порядке?

– У меня есть колокольчик. Если понадобится, я позвоню.

Джаго встал и протянул руку Хелене, чтобы помочь ей встать.

– Тогда без рома не обойтись.

– И еще нужно имбирное печенье. Чтобы макать, – сказала она.

– Правда? – Джаго и Фред были в ужасе.

– Сначала попробуйте, а потом говорите.

Джаго пришлось вернуться в дом за старым плащом и подушками, потому что скамейка, при всей безупречности своего местоположения, оказалась совершенно сырая.

– Идиллическое место, – сказала Хелена. – Отсюда вид на обе стороны.

Джаго кивнул.

– Мой план в том, чтобы сделать коттедж пригодным для жилья – слегка его расширить, – и тогда Фред мог бы приезжать сюда на праздники с дочерью и ее семьей. – Он посмотрел на нее. – Может, и мы могли бы бывать здесь?

Он произнес это не совсем уверенным голосом, точно не знал наверняка, как между ними обстоят дела. Она уловила его сомнения и смутилась.

– Мне бы этого хотелось.

Он протянул ей бокал рома и сверток с печеньем. Она обмакнула одно и спросила:

– И что за оставшаяся часть истории?

– На самом деле это скорее ее последствия. До пожара я был обручен, дело шло к свадьбе. Мы были молоды и влюблены, моя невеста хотела свадьбу с размахом. В загородном отеле, одна музыкальная группа играет днем, другая – вечером. Платье за несколько тысяч фунтов.

– О боже мой. – Хелена сочувственно с хрустом откусила пропитанное ромом печенье.

– Но когда все рухнуло, она разорвала помолвку. Мол, она не в силах перенести, что будут размещать фотографии и насмехаться над ней за то, что она вышла замуж за человека, по вине которого едва не погибли люди.

– Но они же не погибли.

– И я не был виноват. Она это знала, но все вокруг считали иначе. В ее словах был резон.

Хелена глотнула ром без печенья, и ей понравилось.

– Я предложил сбежать и пожениться без помпы. Оказалось, ей позарез требовалась большая свадьба, так что наши отношения, наверное, в любом случае закончились бы плачевно. – Он грустно улыбнулся. – Ей нравилось быть помолвленной с племянником крупного застройщика, но она не хотела жить с простым работягой, который собирался начать жизнь с нуля.

– Это как в той песне, – сказала Хелена. – «Если бы я был плотником, а ты была бы леди…»

– Знаешь, тогда эта песня частенько приходила мне на ум.

– Выходит, ты не только лишился работы и репутации, но потерял любовь всей своей жизни.

Джаго кивнул.

– С той разницей, что она, как выяснилось, не была любовью моей жизни. Она была довольно эгоистичной и порой раздражала. – Он сделал паузу. – Она бы никогда не стала пачкаться в грязи, наплевав на клаустрофобию, ради спасения котенка.

– Ясно. – Хелена пребывала в задумчивости, но сейчас слегка взбодрилась.

– Хотя как можно ее винить за желание устроить роскошную свадьбу? Об этом мечтают все девочки лет с девяти, разве нет? Это она мне так сказала.

– В самом деле? Ну не знаю. – Хелена пожала плечами.

– Правда? – Он удивился, казалось, не поверив ей.

– Может, я одна такая, но я вообще не думала о свадьбе.

А теперь, задумавшись, она поняла, что хочет чего-то скромного, в доме матери. Чтобы в саду стоял павильон, и было много-много тортов.

– Разве тебе не хочется замуж?

Она не могла понять выражение его лица и решила, что он сбит с толку, возможно, слегка разочарован и не верит ее словам.

– Такого варианта я не исключаю. Но моя жизнь сосредоточена на других вещах: ткачестве, карьере, заработках. – Она помолчала. – Мне бы хотелось детей – я же не могу лишить маму возможности кормить внуков, – но пока я об этом всерьез не думала.

Она сделала глоток рома, но обмакнуть в него еще одно печенье не решилась. Ей хотелось выйти замуж, но на свете был лишь один мужчина, которого она видела своим мужем, и прямо сейчас она понятия не имела, чего хотел он. И хотя он рассказал ей о причинах, побудивших его сменить имя и фамилию, она по-прежнему не знала, могла ли ему довериться. Кроме того, пусть он говорил о женитьбе и спрашивал ее о свадьбе, выйти за него замуж он не предлагал. И о своем прошлом рассказал только сейчас, не раньше. Надеялся, что эта тема никогда не возникнет?

Хелена вдруг почувствовала отчаянную усталость и захотела очутиться в собственной кровати с книжкой, в которой ничего плохого не происходит. Она зевнула, а затем встала.

– Во сколько Фред ложится спать?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что сейчас меня клонит в сон. Наверное, это из-за рома.

Лучше винить во всем ром, чем объяснять, какое смятение