слово, ничего не знаю. Но даже если б и знал… Короче, ты должна прекратить свои попытки всех построить. Между прочим, Морин присматривает за его сынишкой.

Клара как-то сразу поникла.

– А это правда?

Джулиан рассмеялся.

– Ну, конечно! Миссис Брауни недавно перенесла операцию, и теперь Морин поручено водить мальчика гулять, помогать ему делать уроки и так далее. Бог знает в какой еще помощи нуждается этот маленький сорванец.

Каждый раз, стоило Кларе увидеться с Джулианом, она испытывала разочарование. И отнюдь не поверхностное. С виду как раз их общение выглядело вполне мирным и даже приятным. Нет, общаясь со своим бывшим женихом, она испытывала некое глубинное разочарование. Джулиан, например, всегда ухитрялся свести к минимуму тот кошмар, который довелось пережить Питеру, и уверял Клару, что зря она из-за «такой ерунды» подняла столько шума. Ну что ж, тем более глупо было с ее стороны возлагать на него какие-то надежды!

И Клара, никогда раньше не увлекавшаяся политикой, вдруг осознала, как выросло у нее чувство социальной несправедливости. И дело было не только в том, что Джулиан с готовностью всех этих людей развлекает, но и в том, что у него никогда и малейших сомнений на их счет не возникало. Дядя Питера. Мистер Брауни. Сам Джулиан. Все это члены какого-то гигантского мужского клуба, и для любого из членов этого клуба и она сама, и ее дети – просто игрушки.

Она все-таки решила поговорить с мисс Купер. Приехала к ней в офис, находившийся в том же здании, что и Совет. Кабинет у мисс Купер был крошечный; сама она пристроилась на краешке письменного стола, а если сесть напротив, у другого края стола, то открыть входную стеклянную дверь было бы уже невозможно. На стенах висели скрепленные вместе вырезки из прессы и карта Саффолка, выглядевшая весьма древней – Клара еще подумала, что вряд ли от такой допотопной карты есть какой-то прок. На карте булавками с цветными головками были обозначены места расположения детских домов, но помимо них там были изображены только поля и церкви. Рядом с картой на стене висел рисунок какой-то птицы с массивным клювом – явно из мультфильма, – казавшийся здесь совершенно неуместным. И буквально каждая поверхность в кабинете была занята коробками с картотекой, и на одной из таких стопок красовалась фотография мисс Купер – она смеялась, сильно откинув назад голову.

Мисс Купер была женщиной стремительной, порывистой, носила элегантные, красиво облегавшие фигуру брючные костюмы – Клара не знала больше никого, кто носил бы такие костюмы, – и для Клары было несколько неожиданным, что ее столь мало заботит порядок в собственном кабинете.

– Как вы думаете, этот человек эксплуатирует Морин? – спросила мисс Купер, занося авторучку над листом бумаги.

– Не знаю… – Клара старалась не думать о том, насколько в подобной ситуации была бы лучше мисс Бриджес, однако в течение всего разговора ее буквально преследовала мысль о том, какова в данном случае была бы реакция мисс Бриджес.

– А вы не могли бы ее отослать? – сказала мисс Купер.

Отослать ее?

– Ну, например, отправить ее к монахиням? Я могла бы посмотреть, есть ли у них на севере свободные места.

Отправить Морин за сотни миль отсюда? Чтобы она жила с монахинями? Которые вполне могут оказаться такими же, как сестра Юнис, мучившая детей? И точно так же станут сечь их, если они ночью нечаянно описаются! Нет уж! В таком случае размер ущерба совершенно точно превысит размер благодеяния! Клара понимала, что дала Морин слишком много свободы, однако ей совсем не хотелось теперь сажать девочку под замок. Она всего лишь хотела понять, нельзя ли как-то отмотать все это назад, но, разумеется, знала: какой бы шаг в этом направлении она ни попыталась предпринять, Морин будет сопротивляться.

– Ну, тогда просто следите за ней, глаз с нее не спускайте, – посоветовала мисс Купер.

А примерно через час, все еще переваривая этот абсолютно не удовлетворивший ее разговор, Клара шла через довольно убогую игровую площадку в парке и заметила там Морин и какого-то круглого как шар мальчишку лет десяти с бледным, как сыворотка, лицом; мальчишка стоял на качелях, выпрямившись во весь рост и что-то пронзительно выкрикивая, а Морин его раскачивала.

– Это Мартин Брауни, – подчеркнуто вежливо представила его Морин.

Мартин Брауни! Да Клара просто в объятьях готова была стиснуть этот маленький пудинг! Значит, он на самом деле существует, и Морин на самом деле за ним присматривает. Значит, с ее стороны это было всего лишь недопонимание. Да у нее просто паранойя развивается из-за тех трагических историй с Питером и Джуди!

– Вот и отлично! – воскликнула Клара с такой радостью, что Морин удивленно округлила глаза. – А дальше у вас какие планы?

– После прогулки мне нужно напоить Мартина чаем, – сказала Морин все тем же многозначительным тоном: вот видишь, я не врала!

– А в офис тебе разве не нужно? – Клара испытывала такое облегчение, что и сама была готова напоить их чаем, вот только запасы чая у них не резиновые, да и угощение скудное, а этот мальчик выглядел так, словно своим аппетитом способен был дать фору даже Ивлин. Из серых шортов у него торчали толстые белые ноги, а щеки были красные, мясистые. На Клару он никакого внимания не обращал.

– Покачай меня еще, – попросил он Морин.

– На сегодня хватит, – сказала Морин, – завтра покачаю.

– Молодец! – Клара ласково потрепала ее по плечу, думая: «Какая она умница, эта Морин!» – Приятно было с тобой познакомиться, Мартин!

Уже отойдя от них, но по-прежнему улыбаясь, точно мультипликационный персонаж, Клара услышала, как мальчик сказал:

– Она что, с приветом?

Статья для газеты «Шиллинг-Грейндж ньюз»,март 1050 г.

РЕЦЕПТ САМЫХ ЛУЧШИХ КАНАПЕ ОТ МОРИН:

Нарежьте хлеб квадратиками, восьмиугольниками или треугольниками. Поставьте в духовку, чтобы подрумянились. Положите на каждый ломтик острой ветчины и немного натертого сыра и подождите, пока растает. Запах божественный. Ваши гости наверняка будут в восторге.

Глава тридцать вторая

Клара спрятала купленное противозачаточное средство на самом дне сумки, прикрыв носовым платком и книгой Виктора о коммунизме. При мысли о том, что дети могут это обнаружить – например, когда будут помогать Кларе искать сумку, которую она сама случайно куда-то засунет, – ладони у нее сразу становились липкими и влажными. У нее уже довольно давно не было интимных отношений с мужчинами – может, этому, как и умению кататься на велосипеде, разучиться невозможно? Будем, правда, надеяться, что эти два умения не настолько похожи; в отличие от большинства своих сверстников, Клара никогда не отличалась любовью к велосипедным прогулкам. У нее, как и у матери, икроножные мышцы были слабоваты.

Виктор собирался повести ее обедать, а потом в отель, весьма удобно расположенный рядом с рестораном. Когда он говорил ей