— Выглядит как настоящий.

Улыбка исчезла с лица Джинелли.

— Все, кроме фотографии, — тихо сказал он. — Она —настоящая.

Немного помолчали. Билли пытался отогнать прочь мысли обагенте Стонере, была ли у него семья, дети… Потом напомнил:

— Значит, ты припарковался между двумя полицейскими машинамии показал удостоверение ФБР через пять минут после того, как откопал ключи натрупе?

— Нет, — сказал Джинелли. — Скорей, минут через десять послетого.

Направляясь в лагерь цыган, он приметил двух мужчин вштатском, но явно полицейских, которые сидели на корточках возле фургона сединорогом и совками копались в земле. Третий стоял и светил им мощным фонарем.

— Постой, постой, — вот еще одна, — сказал копавший своемуколлеге, извлекая пулю из совка и бросая ее в ведерко — блонк! Два цыганенкаявно братья, стояли поблизости и наблюдали за процессом.

Присутствие полицейских для Джинелли было как нельзя кстати.Никто не знал, как он выглядит, а Сэмюэл Лемке помнил только черное пятно сажи.К тому же появление агента ФБР можно было считать удачей, так как стрельбавелась из русского автомата. Но Джинелли проникся глубоким уважение к ТадузуЛемке. Дело было не в той надписи кровью на лбу, а в том, как он твердо стоялодин на один перед шквалом пуль 30-го калибра в полной темноте. Ну и, конечно,— то, что происходило с Уильямом. Было опасение, что дед его все равно мограспознать. Увидеть по глазам или как-то по запаху учуять.

Поэтому ни при каких обстоятельствах Джинелли не намерен былдопустить, чтобы старик коснулся его.

Ему нужна была девушка.

Он прошел внутренний круг и постучался в первый попавшийсяфургон. Пришлось постучаться еще раз, прежде чем женщина средних лет открыладверь с испуганным и недоверчивым выражением лица.

— Нет у нас ничего для вас, — сказала она. — У нас тут беда.Извините, мы закрыты.

Джинелли раскрыл удостоверение.

— Специальный агент ФБР, мадам, — Стонер.

Глаза женщины широко открылись, она быстро перекрестилась исказала что-то на ромалэ. Потом:

— О, Господи! Что еще? Все пошло кувырком. С тех пор, какСюзанна погибла, нас словно прокляли. Или…

Ее решительно оттолкнул супруг, приказав заткнуться.

— Специальный агент Стонер, — вновь повторил Джинелли.

— Слышал, слышал. — Он выбрался наружу. Джинелли определилего возраст в районе сорока пяти лет, хотя выглядел мужик старше. То был оченьвысокий человек, хромавший настолько сильно, что казался уродом. Рубашка скороткими рукавами несла на себе скромную диснеевскую рекламу.

Вместо штанов — шорты. От него несло таким перегаром, что влюбой момент можно было ожидать, что его еще и вырвет. Похоже, с этим цыганомподобное случалось регулярно. Джинелли показалось, что он узнал его: кажетсяименно он бежал прочь с грацией слепого эпилептика, у которого случилсясердечный припадок.

— Чего вам надо? У нас и так тут полиция весь день висит назаднице. И всегда так… Просто смешно! — Говорил он хриплым грубым голосом, аего жена принялась торопливо увещевать его на роме.

Он повернулся к ней.

— Дот кригиска жад-халлер, — сказал он и припечатал дляпущей ясности: — Заткнись, сука. — Женщина отступила. Мужчина в диснеевскойрубашке вновь обратился к Джинелли. — Так чего вам надо? Чего не пойдете ксвоим корешам и не поговорите с ними? — Он кивнул в сторону криминалистов.

— Позвольте записать ваше имя, — сказал Джинелли сбесстрастной вежливостью.

— А чего у них не спросите? — Он скрестил руки на груди,которая под рубашкой казалась не на много меньше женской. — Мы им свои именасказали, сделали наши заявления. Все, что мы знаем, — кто-то стрелял по таборусреди ночи. Нам только нужно, чтобы нас отпустили. Хотим уехать из штата Мэн,из Новой Англии и вообще с восточного побережья. — Уже потише добавил: — И большеникогда сюда не возвращаться. — Указательный палец и мизинец его левой рукисделали жест, знакомый Джинелли с детства от его матери, — жест, отгоняющийдурной глаз. Ему показалось, что цыган сделал такой жест совершенно машинально.

— В таком случае эту проблему можно решить двумя путями, —сказал Джинелли, сохраняя исключительно вежливый тон агента ФБР. — Либо выдаете мне кое-какую информацию, сэр, либо вопрос будет решаться в месте лишениясвободы в том плане — задержать вас или нет за обструкцию органов правосудия.Если факт обструкции будет доказан, вам придется провести пять лет в заключениис уплатой штрафа в размере пяти тысяч долларов.

Из фургона послышался торопливый поток речи на роме на граниистерики.

— Энкельт! — хрипло заорал мужчина, но когда обернулся кДжинелли, лицо его заметно побледнело. — Вы совсем спятили!

— Нет, сэр, — ответил Джинелли. — По табору не просто кто-тострелял. Речь идет о трех автоматных очередях. В Соединенных Штатах запрещеночастное владение автоматами и другим скорострельным оружием. К делу подключеноФБР, и, выражаясь более понятным вам языком, скажу, что вы по уши в дерьме,погружаетесь в него все глубже и при этом совсем не умеете плавать.

Цыган некоторое время недовольно смотрел на него и наконецсказал:

— Меня зовут Хейлиг. Трей Хейлиг. Можете у них спросить. —Он кивнул в сторону полицейских.

— У них своя работа, у меня — своя. Так вы намерены отвечатьна мои вопросы или нет?

Мужчина отрешенно кивнул головой.

Джинелли заставил Трея Хейлига дать полный отчет о том, чтопроизошло в прошлую ночь. Пока тот говорил, один из детективов штата подошел,чтобы выяснить — кто беседует с цыганом. Когда Джинелли предъявил емуудостоверение, он быстро удалился. Документ явно произвел на него впечатление инесколько обеспокоил.

Хейлиг заявил, что выскочил из фургона, как только услышалпервые выстрелы, и побежал влево вверх по холму, надеясь обойти стрелявшего сфланга. Но в темноте споткнулся обо что-то, упал головой на камень и потерялсознание. Если б не такое обстоятельство, он бы наверняка добрался до ублюдка.В подтверждение своей истории показал на заживающую ссадину по-крайней меретрехдневной давности, полученную, видимо, по-пьянке, на левом виске. «Ага, —подумал Джинелли и перевернул страницу в блокноте. — Хватит ходить вокруг даоколо, пора перейти к делу».

— Очень вам признателен, мистер Хейлиг, вы весьма помогли.

Этот разговор внушил некоторую робость цыгану.