Сознание ушло в черноту, больше там ничего не было. Венец правды выпил главу Клана Смерти досуха, но не смог достать ни одной капли воспоминания. Будто пропасть открылась, в которую если нырнёшь, не выберешься.

Нити контроля ослабли. Кеннет смог сбить артефакт с головы и открыл глаза.

— Отнёс на кровать, — прорычал инквизитор, подавшись вперёд.  — А дальше? Почему ты снял венец, Делири? Ты же не боишься правды, да? Ты же смелый.

— Там ничего нет! Я не помню!

— Хочешь сказать, что сильнейший артефакт тёмных не может справиться с пьяным беспамятством? — Аринский резко поднялся, с грохотом уронив стул. — Чепуха! Венец вытаскивает все воспоминания. Если он не может достать наружу что-то из твоей памяти, значит над ней успели поработать! Я лично знаком только с одной ведьмой, которая умеет так филигранно копаться в мозгах. Но зачем бы это было нужно? А вот зачем. Ты переспал со Станой, и она, следуя первому правилу ведьм, решила сделать всё, чтобы не спалиться. Вызвала Мару-Мари из Тёмной империи, приказала ей исправить твои воспоминания, и “получите, распишитесь”. А мне лгала двадцать лет. Так легко и правдоподобно, будто и себе память переписала. “Не было ничего, Дамиан, клянусь!” Лгунья!

Инквизитор схватил стул и швырнул его в стену. Купол пошёл рябью, но оказался бесполезен. Он защищал комнату от прослушивания, а не от ярости Аринского.

— Бездна, какая же она стерва!

Цветное облако неконтролируемой магии вышло из тела инквизитора. Он успел поймать его за хвост и сплести атакующее заклинание. Банальный удар кулаком в драке. Со всей дури, как говорили в клане.

— Дамиан! — закричал Кеннет, закрываясь щитом. — Доказательств нет, остановись!

Но было поздно разговаривать, в ход пошла магия. Удар инквизитора чуть не проломил щит. Опрокинул главу клана на пол и за мгновение заставил вспомнить, как плетётся прочная сеть. Безумца нужно было остановить, пока он не разнёс клановый дом.

— А мне достаточно доказательств, — хрипел Аринский. — Столько лет по крупицам собирал. Сравнивал, сопоставлял. Не сходилось. Все говорят правду, а я идиотом себя чувствую. Глаза чужие и дочь не моя!

Нити заклинания сорвались с пальцев за мгновение до того, как в Кеннета полетел второй сгусток разрушительной энергии. Сеть накрыла инквизитора. Слишком тонкая и наспех сплетённая, но хранят боги весь алкоголь в мире. Герцог не смог защититься. Вряд ли вообще понимал, где он и что делает. Заклинание связало его. Серебристые нити опутали руки, ноги и широким обручем обхватили грудь. Дамиан Аринский рухнул на пол.

— Тише, — сказал глава клана, наматывая нити на кулак. — Лежи, не дёргайся. И слушай, если сможешь. Да, с моей памятью поработали, но было что-то дальше или нет уже второстепенно. Сам понимаешь, не от каждой близости случаются дети.

— Глаза твои, — упрямо прорычал инквизитор. — Стана не просто так держала тебя рядом с дочерью. Она знала, кто настоящий отец. Знала!

— Она не могла знать, — отрезал Кеннет. — Кровь Делири в Бояне может увидеть только мой клановый маг. И то в момент проведения ритуала.

— Тогда позови его, — Дамиан замер. — Пусть проверит кровь своей невесты. Мы же должны знать, кто из нас даст отцовское благословение.

Глава клана с психу сильнее затянул контролирующие нити заклинания. В бездну такую правду, не нужна она. Но инквизитор теперь не успокоится. Ещё двадцать лет будет изводить жену и дочь.

— Хорошо, я позову. Один из ритуалов, где видна метка принадлежности к конкретной семье — объявление наследника. Если Бояна моя по крови, то магические крючки за неё зацепятся. Она получит официальный статус и уже никогда не вернётся ни в ковен ведьм, ни в твой дом, Дамиан. Ты хочешь этого?

Ага. И Стана по умолчанию станет единственной супругой главы клана. Браслет на Хельде — фальшивка. Исполнит, сама того не зная, заветную мечту Сандры. Он даже представил, что скажет ведьма.

“Ты всё подстроил, Делири! Двадцать лет ждал, чтобы отомстить мне?”

— Я хочу знать, кому дал свою фамилию, — ответил Аринский. — Зови мага, Кеннет. Разделаемся с этим раз и навсегда.

— Нет, — рявкнул он. — Ты не знаешь законов клана, но я тебе их сейчас объясню. Если Бояна действительно моя дочь и ритуал сделает её наследницей, то эта же магия соединит нас со Станой нерасторжимым браком. Я не буду говорить, насколько я этого не хочу, я напомню тебе о Хельде. Моей любимой женщине, беременной моим ребёнком. Я не собираюсь унижать её и причинять столько боли. Разбирайся со своими подозрениями сам. Больше я тебе не помощник. Бояна и так скоро станет частью клана. И уж переживёт как-нибудь, что человек, которого она девятнадцать лет считала отцом, окончательно от неё отказался.

Кеннет стряхнул с пальцев заклинание и магическая сеть на Аринском рассыпалась.

— В бездну, — выдохнул инквизитор. — Тебя и твою Верховную любовницу. Катитесь вы все к демонам!

Он тяжело поднялся, опираясь о стену. Замотал головой, а потом поправил растрепавшиеся волосы и попытался выпрямить спину.

— Открой мне портал, — приказал Дамиан.

Глава клана рисовал ему арку почти с удовольствием. Едва она закрылась за спиной Аринского, как навалилась нечеловеческая усталость. Зря он пошёл на поводу у пьяного инквизитора. Верил же столько лет, что его чувства к Бояне — всего лишь эхо от влюблённости в Стану. Но ведь и девочка тянулась к нему всем сердцем.

“Ничего плохого здесь нет, — успокаивал он совесть. — Воспитанница вырастет и забудет дядю Нэта. Он же не пытается заменить ей родителей”.

Что теперь делать? Нужно быть наивным глупцом, чтобы надеяться на целомудренное завершение той ночи. Не остановился бы он. Да и Стана не возражала. Выходит, истинная наследница Клана Смерти — ведьма? Совет будет в восторге. Старейшины покричат, конечно, что не видать ей главенства. “Заделай сына, Делири, если хочешь, чтобы твоя семья осталась у власти”. Но факт останется фактом.

Ох, до чего же жестоки боги.

Я проснулась с первыми лучами солнца. Не выспалась, потому что свекровь ушла к себе далеко за полночь. Но возвращение Кеннета заставило открыть глаза. Кажется, я начинала привыкать к тому, что муж постоянно рискует собой. В первые дни брака ждала бы до утра, а теперь лишь подскочила в постели, услышав даже не шаги — шорох, с которым упала на пол рубашка.

— Хвала богам, — выдохнула я. Следов крови и наспех перевязанных ран я не заметила. — Как всё прошло?

— Я отменил операцию, — уставшим голосом ответил муж. — Даже с рассказом пленного медведя лезть в их логово слишком опасно. Мы беззащитны перед иномирной магией. На Проклятом острове остался дежурить отряд разведчиков. Я попытаюсь что-нибудь придумать завтра, а сегодня сил уже нет.

— Ты перенёс операцию, — я обняла его, положив голову на грудь. — Завтра решение придёт само собой, нужно только немного отдохнуть. Паучиха никуда от нас не денется, она ведь не знает, что медведь заговорил. А что теперь с ним будет? Продолжите допрашивать в надежде на новую информацию?