нет. Да, потому что жить бы он остался, а нет, потому что дух бы его умер. Единственный учитель, который бы мог что-либо сделать, сейчас находится очень далеко. Он вернулся бы только через два месяца, даже если бы захотел оторваться от своего дела. Поэтому… Душу Рэна, его дар, спасти бы не удалось. Разве нужна была вам его пустая оболочка?

— Конечно, нет!

— Вот и я так подумал, поэтому можно сказать, что вы бы не нашли помощь в Эфе.

— Значит, нам действительно повезло, и я могу только поблагодарить Диру за то, что мы всё-таки решились зайти в Эфу.

— Мне тоже есть за что благодарить Диру, — тихо-тихо сказал молодой человек.

— Что вы сказали? Простите, я не расслышала.

— Ничего особенного, я просто говорил сам с собой, — быстро сказал молодой человек. — Мне нужно проверить Рэна, поэтому я бы хотел остановиться на ближайшей поляне, которая нам попадётся, — поскорее сменил тему Лем.

— Шии, попроси их остановиться на ближайшей поляне! — крикнула Ивона.

— Хорошо, передам, — сказал мальчик и замолчал.

Через некоторое время мальчик подъехал к девушке и отстранённо спросил:

— Вы до сих ничего не чувствуете?

— Не могу сказать, что ничего, но это скорее обрывки того, что было, — немного подумав, ответила девушка.

— Лес может помочь вам восстановиться, — безмятежно глядя на неё, предложил Шии.

Их взгляды встретились. Глаза Шии были глубокого зелёного цвета, хотя ещё несколько мгновений назад чтица могла поклясться, что они были синими.

Девушка моргнула — они снова стали привычного цвета, что заставило девушку подумать, что зелень в глазах мальчика ей лишь показалась. Она задумалась и вспомнила, что радужка, когда она встретилась с ним в Кирте, была голубой, но решив, что это сейчас неважно, начала отвечать на заданный вопрос.

— Я…

— Если не хотите, то не стоит. Без вашего желания не получится, — сказал мальчик и отвернулся.

— Я хочу помощи леса! — воскликнула Ивона, подумав, что сейчас любая возможность слишком ценна, чтобы её упускать. — Но как?

— Я покажу вам на следующем привале.

— Хорошо.

— Это не займёт много времени, а двигаться мы начнём быстрее. Они не прислушиваются ко мне так, как к вам.

— Звери?

— Да. Дети леса.

— Понятно.

Остальную часть пути они проделали в тишине, что позволило девушке обдумать сложившуюся ситуацию.

Если бы «лёд ненависти» нашли сразу же или хотя бы в паре дней пути от Кирта, то они бы просто вернулись в Водопады, где ещё должен был находиться Аскин, но к тому моменту, как они дошли до Эфы, возвращаться было просто бессмысленно — Истинный целитель уже успел бы покинуть убежище.

«Как всегда, всё просто должно лететь в пропасть, если дело касается меня и Рэна. Может, мы прокляты? Или это просто чья-то злая шутка? Я совсем не понимаю, что происходит, куда и зачем я иду и что мне нужно делать. Я не могу связаться с Рабденом, так как не могу пользоваться Потоком, да и я не уверена, что дядя ответил бы на мои вопросы. Тех крох сведений, что он мне кидает, когда мы с ним разговариваем, не хватит и на то, чтобы прокормить птичку».

Ивона с каждой секундой становилась всё мрачнее, что тут же заметил Лем, который успевал одновременно следить за всеми в группе, включая своего пациента.

— Ивона, с вами всё в порядке?

— А? Что? — встрепенулась она. — Извините, я просто задумалась. Не беспокойтесь. Всё прекрасно, — сказала она и улыбнулась молодому человеку — улыбка вышла немного кривоватой и больше похожей на странную гримасу.

— Вы же знаете, что я слышу ложь.

— Простите. Это было глупо с моей стороны, но я бы не хотела сейчас обсуждать то, о чём я думаю. Мне просто нужно немного времени, чтобы осознать ситуацию.

Лем с беспокойством посмотрел на Лею:

— Вы боитесь, что он умрёт?

— Да, — произнесла девушка и сама испугалась своих слов.

— Не думайте об этом. Я сделаю всё возможное, чтобы он выжил. Нам осталось совсем немного — всего лишь три-четыре перехода. Большая часть проходит по равнине, так что перевозка не должна ему навредить. Но не буду скрывать от вас — опасность велика.

Ивона посмотрела на врача:

— Я знаю, что шансы не очень велики. Я знаю, что вы будете делать всё возможное, а я, в свою очередь, постараюсь сделать всё возможное, чтобы ускорить передвижение.

— Договорились.

— Спасибо вам ещё раз, — сказала девушка и, чтобы Лем не успел возразить, быстро добавила, — я пошла поговорю с Шии. Он хотел что-то обсудить со мной.

— Хорошо. Тогда я ещё раз проверю Рэна.

— Спасибо.

Молодые люди закончили разговор и разъехались в разные стороны.

Они оба совершенно не знали, как вести себя друг с другом: им одновременно было очень спокойно, когда они были рядом, и неуютно от этого спокойствия. Они не знали ничего о прошлом и настоящем друг друга — они познакомились меньше месяца назад и им обоим было что скрывать. Они старались находиться наедине как можно меньше времени.

Ивона стеснялась того, что Лем влюблён в неё, — это был первый романтический опыт для неё, поэтому она предпочла убрать знания об этом в дальний уголок сознания и не вспоминать о них. На данный момент её гораздо больше волновало то, что Рэн может умереть, нежели чьи-то чувства. Она решила, что подумает о Леме после того, как они спасут маро.

Молодой врач, влюбившийся с первого взгляда, тоже понимал, что сейчас не время и не место для того, чтобы беспокоиться о том, как к нему относится Ивона, поэтому старался как можно меньше думать о ней и как можно больше — о больном. Тем более, что в последнее время пациенту действительно постоянно требовалось внимание.

Глава 22. Прошлое. Выбор точки назначения

Принцесса несколько дней изучала карты, выбирая, куда пойти. К её удивлению, проходы вели в абсолютно невероятные места. Один, сейчас недоступный, когда-то вёл в северные горы. Точнее, вёл не он, а арка, которая в книге называлась «зеркалом Диру». Когда девушка встретила это название, которого никогда не видела до этого, то сразу же решила найти что-нибудь про него. Она рассудила, что уж в храме Диру должно быть хоть что-то про явление, имеющее в названии имя Богини.

Оказалось, что подобные арки именовались «зеркалами Диру» и они использовались для быстрого перемещения из храма в храм, но около двухсот лет назад о них все внезапно будто забыли — ни одного упоминания ни в одном из дневников путешественников, и ни одного из «зеркал»