– Разумеется, я рассказал ей чистую правду про то, какая она грубая эгоистка. И про то, как жестока она порой бывает к своим друзьям… – трагично говорил Рен.

– Эй! – возмутилась Зеро. – Ты чего ей там наплёл? Совсем без мозгов? И что мне ей теперь говорить?

– Вот, она снова меня оскорбляет! – наигранно-печально сказал Рен. – Я сказал твоей сестре истину!

– Я тебе сейчас такую истину покажу… – рассерженно сказала девушка, замахиваясь кулаком.

– Да, давай, ударь меня! Ты можешь заткнуть меня, но правду ты не сотрёшь!

Остальные, смеясь, наблюдали за этой перепалкой.

И вновь потянулись их привычные, весёлые будни.

Алисе хоть и предлагали остаться жить у Нинэ, Широсе и Зеро, она всё равно решила снять комнату в ближайшей гостинице. Девочка побаивалась идти одна, да и не до конца понимала, что ей нужно делать, потому Нинэ составила ей компанию, всё рассказала и показала.

Гостиница находилась в трёх кварталах от моря, на краю города – выбор пал на неё, потому что комната там стоила куда меньше. Здание было всего три этажа в высоту, оно немного выделялось среди остальных: оно было выстроено из красного кирпича, с белыми резными рамами вокруг окон. Карниз и углы обвиты были узорами и всякими завитками. С крыши свисали на тонких цепочках шарики-фонари.

Комната Алисы была на углу, на третьем этаже – девочка упомянула, что хочет жить там, и Нинэ долгое время говорила с менеджером, пытаясь выбить её, ещё и со скидкой. И оказалось, что это было не зря: комната оказалась очень уютной и очень понравилась Алисе. В углу стояла кровать, над которой висели пустые полки. Рядом с кроватью небольшая тумбочка, а над ней – зеркало с узорчатой рамой. На двух прилежащих друг к другу стенах были окна, а на окнах – тёмно-бардовые занавески. Под окнами растянулся угловой диван, застеленный флисовым молочным покрывалом. На полу из светлого дерева лежал такой же молочный ковёр. В противоположном от кровати углу стоял шкаф для одежды. Рядом со шкафом – дверь в маленькую, аккуратную ванную.

Алиса сняла эту комнату пока что на месяц. Тут она, конечно, сжульничала – деньги были материализованы ею. Но совесть её не особо трогала, она спокойно расположилась там и по-свойски упала на мягкую, пружинистую кровать, пахнущую свежим постельным бельём и яблоками.

С собой у Алисы была лишь небольшая сумка с альбомом, в который вложены были рисунки Соты. Она осторожно вытащила их и прикрепила на стену, приколов булавками к светло-серым обоям с бледным узором из звёзд.

Но, разумеется, в этой комнате она лишь спала – всё остальное время она проводила с друзьями – либо с Зеро и остальными, либо с Ан, Сером и Ханной, либо с Сотой.

Днём она наблюдала и порой даже участвовала в тренировках Рена и Зеро, наставляла и хвалила Широсе и Шайн, обсуждала некоторые вопросы с Нинэ. К Рену порой захаживал Найл, который охотно оставался просто поговорить, пошутить над кем-нибудь, сразиться. Также время от времени появлялись Ник и Нока. Ник приходил с явной неохотой, но Нока постоянно таскала его за собой. Они приходили «просто повидаться» и «узнать, как у вас дела».

Зеро всё чаще вызывали во дворец. Она не особо горела желанием идти туда, и она бы попросту не пошла, если бы не просьбы Амай – Зеро уважала старшую сестру и не могла отказать ей без веской причины. Обычно компанию ей составлял Рен, и пока тот ждал её, кажется, подружился с некоторыми из королевских слуг.

По вечерам Алиса захаживала к Соте. Они либо говорили, либо просто сидели рядом, в тишине, смотря на звёздное небо, либо на волнующееся море. Даже сидя молча, они чувствовали друг друга абсолютно комфортно. Алиса любила этот тихий комфорт, поэтому не пропускала ни одного вечера и у обоих это вошло в привычку.

Ночами Алиса виделась с Сером, Ханной и Ан. Сер, как и собирался, присоединился к мятежникам. Ан долго спорила с ним на эту тему, но в итоге ей пришлось уступить. Ан с этих пор стала более холодной и грубой, молчаливой. Хотя в её интонациях и прослеживались порой привычные тёплые нотки, но это скорее казалось её старой привычкой. Впрочем, больше она не выстраивала стену, не отгораживалась и честно говорила обо всём – в этом все видели только плюсы.

Сер, попав в организацию мятежников, был тут же определён в команду к Ан – новые люди им были очень нужны. И сейчас разрабатывался план по вызволению пленных – Наруны, Хоши и Зеллы. Парень не особо горел желанием участвовать в этом всём, но оставлять Ан он не собирался.

Ханна же продолжала большую часть времени проводить в Диасции, она там тоже присоединилась к организации – Loveless, и постоянно рассказывала о людях, которые находятся там. Одним из основных языков этого мира был английский, и большинство в Лобелии говорили на нём, потому у Ханны проблем с общением не было. В этом плане она поступила очень даже мудро, ведь остальным приходилось «загрузить» себе в память язык Сциллы, который не существовал в их мире.

Однажды, недели две спустя, всей их компании пришлось предстать перед королём Сциллы Фаустом. Ни у кого не было предположений, зачем они вдруг понадобились ему, но отказ мог повлечь за собой настоящие проблемы уже с правительством, поэтому этот вариант даже не рассматривали.

Это произошло в очередной день, который ребята проводили за тренировками. Алиса сидела в доме вместе с Шайн и Широсе, объясняя им, почему обычный волшебник может использовать лишь один тип магии, а члены королевской семьи – их безграничное количество.

– …Конечно, бывают исключения, но они крайне редкие. А так – главная причина в том, что королевская семья – потомки Каама. А ведь Кааму, как первому магу, были подвластны все виды магии.

– Да, мне рассказывали! – с гордостью сказала Шайн. – Ещё мне говорили, что его ранг был выше, чем «А».

– Да, первое время даже многие считали его богом. Не зря же существовал каамизм… Но со временем его божественное происхождение было опровергнуто, конечно. Однако это не отменяет того факта, что он и его потомки в плане магии скованы куда меньше. На самом деле, мало кому об этом известно, но их намного больше, чем освещают на публике. Самые влиятельные люди в других городах, высшие советники и приближённые к королю слуги – все по большей части потомки Каама. – она сидела босиком на диване, поджав колени и лениво попивая чай из каких-то местных трав и ягод. – Именно поэтому брак заключается только между высшими сословиями – они должны продолжать свой королевский род и не примешивать к нему чужую кровь.

– Но неужели это настолько важно? – поинтересовалась Шайн. – А бывают исключения?

– В будущем, думаю, будут. – Алиса усмехнулась, вспоминая Рена и Зеро. – Но на самом деле это больше, чем древние традиции и сохранение знатной крови. Сам же Каам взял на себя ответственность, которая распространяется на всех его потомков. Вам ведь известно, как он умер?

– Неа… – задумалась девочка.

– Он принёс себя в жертву Селле. – сказал Широсе.