– Али-иса, – восторженно проговорила Ханна, – ты стала такой искренней! – она растроганно закрыла глаза. – Я думаю то же самое!

Алиса, слегка смутившись, отвела глаза.

– Верно ведь, кстати. – сказал Сер. – Алиса так меняется со временем, и это просто замечательно.

– Да не так уж я и изменилась! – возразила Алиса.

– Ты, по крайней мере, начала говорить с нами. И открываться нам… – Сер задумался. – Раньше ведь никогда так не было. Сколько тебя ни спрашивай, сколько не пытайся говорить с тобой. Но сейчас… Я правда рад за тебя.

Алиса почувствовала, что щёки наливаются румянцем, растерялась, не зная, куда деть взгляд.

– Ты тоже изменился. – ехидно сказала Ханна.

– Я-то?

– Ха, ты тоже не заметил? Ты бы никогда раньше не сказал такого. Ты сам-то никогда не говорил о том, чего на самом деле чувствуешь. Ты знаешь, когда мы только познакомились, я подумала, что ты какой-то… Хладнокровный и абсолютно скучный самовлюблённый придурок, вот так.

– Ха-а? Я действительно произвожу такое впечатление?

– Только поначалу. Потом-то начинаешь понимать, что это абсолютно не так, но сначала я вообще не хотела иметь с тобой дела. А сейчас ты и вовсе начинаешь вести себя, как нормальный человек.

– Хвалишь ты, конечно, так себе… Ты вот, Ханни, совсем не меняешься.

– Стабильность – наше всё.

– И то верно…

Они решили, что пора закругляться только тогда, когда алые лучи начали скользить по воде, а ветер принёс запах ночной свежести. Солнце начало плавно опускаться за горизонт, оставляя место для набирающей яркость луны. Время суток сменялось, но звуки исчезать не собирались: стрёкот кузнечиков лишь усилился, на смену весёлого щебетания дневных птиц, появились протяжные и беспокойные вскрики ночных. Ветер не стихал, продолжая беспокоить море, пробуждая шумные волны. Даже небо, казалось, пело какую-то свою, никому не слышимую, песню.

– Кажется, пора расходиться. – сказала Ан, глядя на перья-облака, принимающие ярко-оранжевый оттенок. – У нас ведь у всех есть дела.

– Да. – отрешённо сказала Ханна. – Сейчас мы разойдёмся, но давайте, как и всегда, соберёмся следующей ночью? Там, на площади.

– Разумеется, – сказал Сер. – Я бы ещё посидел, торопиться-то нам некуда. Но, раз уж Ан так рвётся уйти – давайте.

– Как внезапно ты начал уважать мои интересы. – с издёвкой сказала девушка.

– Да, да. – отмахнулся он. – Пойдём. – он поднялся, размялся, посмотрел куда-то вдаль, за море. – А вы, девчат, куда?

– Я к себе, в триста двадцать первый, в Лобелию, к ребятам из Loveless. – весело сказала Ханна.

– А я посижу здесь ещё немного и вернусь к своим, спустя дня четыре с того момента, как я от них ушла. – сказала Алиса.

– Посидишь здесь? – с едва заметным беспокойством спросил Сер.

– Я всё понимаю, но уж сейчас-то не надо за меня переживать. – насуплено сказала девочка. – Мне просто нужно передохнуть, посидеть одной, не думая ни о чём. – она виновато улыбнулась.

– Хорошо, если так. – улыбнулся ей Сер. – Хорошо, тогда пошли, Ан?

Ан, почему то, медлила. Все выжидательно посмотрели на неё, девушка устало смотрела себе под ноги, кажется, о чём-то размышляя. Потом она улыбнулась каким-то своим мыслям, робко и искренне, так, как давно уже не улыбалась. Подняла на всех глаза, и весело сказала:

– Спасибо вам. – она прикрыла глаза, склонила голову. – Всё, теперь можно идти. Пошли, Сер.

– Э… А, угу… – удивлённо проговорил Сер.

Они тут же ушли. Практически сразу после них ушла и Ханна, и Алиса вновь осталась наедине со своими мыслями. Столько всего произошло за последние несколько дней, никак в голове не укладывалось, что это произошло за столь короткий срок.

Да, прошло совсем немного времени, но этого хватило им всем, чтобы поменять нечто важное в своей жизни. Кажется, всем четверым стало намного легче, они все пересмотрели свой взгляд на жизнь, свои убеждения, осознали ошибки. И Алиса в том числе. Хотя, даже осознав всё, она не могла так просто избавиться от всего того мрака и до ужаса липкого страха.

Разумеется, по щелчку пальцев ничего не могло поменяться. За месяц, проведённый в Коадане, она изменилась, да, но в глубине души она всё ещё оставалась тем вечно напуганным, опасливым и недоверчивым ребёнком, который и слово боялся сказать. Этот мир показал ей, что многие из её опасений – напрасны, тут даже не было какого-то показательного примера, просто всё вокруг говорило о том, что здесь куда безопаснее для Алисы, умиротворение витало в воздухе. Да, Зейра тогда сказала, что эта жизнь – не её жизнь, но сейчас девочке было абсолютно всё равно. Зачем настоящая жизнь, если она – вот такая? Такая, с бесконечными болью и страхом, с вечной тяжестью и мёртвым грузом самоучижений?

Алиса думала о том, что хорошо было бы остаться с ребятами до поры до времени, а после начать путешествовать по миру. Ведь Коадан действительно интересный и красивый мир, хотелось бы воочию увидеть всё, но она слишком быстро вписалась в дела этой страны, поэтому осмотреть всё не успела. И сейчас она ещё не была готова к какому-то путешествию, хотя бы потому, что было достаточно и других проблем.

Теперь мысли о новых сражениях, почему то, не пугали. Алиса по-прежнему прекрасно осознавала, что это опасно, что это тяжело, но теперь она понимала и ещё одну вещь: этот мир действует по законам сказок, где добро побеждает зло, где главные герои всегда выходят победителями. Этому не было чётких доказательств, но будто бы сам мир говорил ей об этом. Да, может быть больно, может быть страшно, но в конечном счёте всё станет хорошо – а это главное. Алиса слабо улыбнулась этим мыслям.

Она изо всех сил отгораживалась от воспоминаний вчерашнего вечера, строила стену между ними и своим сознанием, сбегала в другие, тёплые воспоминания. Её метало от одних мыслей к другим, от радости к печали, от веселья к грусти, от спокойствия к тревоге. Сперва у неё отлично получалось не думать о плохом, но со временем её стену начало пробивать, и она всё больше и больше уходила в темноту мыслей.

В какой-то момент даже тишина ночи, далёкие звёзды, шум прибоя и шелест листьев не справились с задачей успокоить, усмирить её страх. Всё же такие вещи не забываются. Засаднила рука, которая ещё недавно была в гипсе. Алиса сжалась, уткнулась лицом в колени, постаралась привести мысли в порядок. Но чем больше она пыталась, тем хуже всё становилось. «Вот бы кто-то…»

Она пошла к Соте. К ней и так давно уже пришла мысль о том, что она очень хочет увидеться и просто поговорить. Не о том, что случилось, а просто так, как они разговаривали всегда.

Алиса, не подумав, перенеслась сразу же к нему домой, поднялась по лестнице, постучала в дверь его комнаты. После некоторой паузы, последовала усмешка и ответ:

– Заходи.