Не успела додумать до конца, народ уже разбегался, издальнего конца майдана к ней спешили люди, одетые богаче, и она снова услышаласвой властный и даже жестокий голос:

– Где же он?.. Или мне его поторопить?

Что со мной, подумала уже сердито. Или с этого седла иначе иговорить нельзя?

Одетые в черное горожане приблизились, поклонились.Передний, старый и с белой бородой до пояса, сказал учтиво:

– Мы приветствуем в своем граде… тцарицу скифов. Нам ужесказали, что ты прибудешь, только мы не очень поверили.

– Кто сказал? – спросила она, насторожившись.

– Приезжали двое. Прокричали, что ежели тебе не будет оказандостойный прием, то всех пленников разрубят на куски и оставят непогребеннымина корм собакам.

Второй добавил с поклоном:

– Только не сказали, что нас посетит сама тцарица.

В его голосе были лукавство, предостережение и скрытаяугроза. Третий толкнул его локтем, сказал громче и с подъемом:

– И не сказали, что красотой тцарица скифов сравнимаразве что с царицей Савской!

Буська успел, подумала она с сердитой благодарностью. А тои сам Рус распорядился. Мог, чтобы поверили, пару пленников в самом делезаранее разрубить на глазах этих несчастных и разбросать под стенами.

Она спрыгнула с коня. В их глазах мелькнуло удивление,и она поняла, что даже это кажется им чудом. Только варвары умеют вспрыгиватьна коня с земли, а цивилизованные народы, как она слышала в своем племени,взбираются на коней с особых седальных камней или с табуреток!

Один торопливо подхватил повод, Ис бросила ему прямо в лицо,сама горделиво проследовала за старшим. Он, постоянно кланяясь, почтительноуказывал ей путь, снова кланялся, предупредительно разгонял прохожих.

Узкая улочка вывела к богатому дому, где еще с порога во всестороны прыскали детвора, молодняк, испуганные женщины и суетливые парни. Навтором поверхе снова кланялись, коротким коридором повели, но когда были насередине, двери в конце распахнулись. На пороге стоял приземистый старик втемной одежде и темной шляпе, которого она видела тогда с Русом. Он смотрелвопросительно:

– Что случилось? Что за шум?

Взгляд его упал на Ис. Она замедлила шаг, давая возможностьоглядеть с головы до ног, а провожатые торопливо сообщили:

– Ребе Соломон, это скифская тцарица! Она возжелала увидетьтебя.

Соломон выглядел не менее остолбенелым, чем стражи на стенах.Но совладал с собой быстрее, слегка поклонился, сделал приглашающий жест:

– Заходи, дитя мое. Пришел ли с тобой кто-нибудь, кто можетпереводить твои прекрасные слова на наш бедный язык?

– Ребе, – сказала Ис, отвечая в иудейской манеревопросом на вопрос, – разве мало человека в моем сердце? Он умеет ислушать, и говорить. К тому же ты знаешь, что я не забыла родной язык.

Снова его седые брови взлетели вверх. В глазах быларадость, удовольствие. Развел руками:

– Я спросил на случай, вдруг ты приехала не одна?

– Вдруг меня не отпустят одну? – спросила она. –Вдруг мне не доверяют?

Он уклонился от ответа, с улыбкой указал на распахнутуюдверь:

– Почтишь ли ты посещением мою скромную обитель?

– Почему нет? – ответила Ис. – Ты же видел мою!

Она вошла первой, а Соломон вдвинулся следом и закрыл засобой дверь. Она слышала, как он что-то велел другим вполголоса, но когдаобернулась, он уже шел к ней от закрытой двери, улыбаясь тепло и немногогрустно.

– Садись в это кресло, дитя, – пригласил он. –В нем любила сидеть моя жена Циля… А потом сидела дочь Мойра.

Ис осторожно опустилась на сиденье. Кресло выглядело ветхим.Спросила из вежливости:

– С ними все в порядке?

– Жену бог взял еще сорок лет тому, дочь – пять, –ответил он. – Скажи мне, какого роду-племени ты? Откуда знаешь наш язык? Втот раз я расспросить не успел да и не мог… И почему всегда отвечаешьвопросом на вопрос?

Она улыбнулась детскому нетерпению седого старца.

– Я знаю этот язык, потому что это мой язык. Мы жили вдолине реки Желтая. Так мы ее назвали, потому что в день, когда мы тудадобрались, она несла желтый песок…

Соломон потрясенно вскинул руки:

– Яхве! Благодарю тебя, ты указал, что мы не одиноки! Естьеще народ израильский, который спасся от истребления. Скажи мне, дочь моя, имясвое и имена твоих благословенных родителей, кои сумели создать такое чудокрасоты и очарования!

Ис снова ощутила боль в груди. С трудом улыбнулась,чувствуя, как от лица отхлынула кровь.

– Нет больше моего племени.

– Что?

Крик его был страшен. За дверью послышался топот, створкираспахнулись. Там стояли вооруженные топорами люди. Теперь их было втроебольше. Ис повелительно махнула рукой, а затем и Соломон, опомнившись, жестомвелел закрыть дверь.

– После великого бегства, – сказала она тихо, –наш народ некогда отыскал пустынное место. Но годы шли, столетия, и потомначали появляться кочевые народы. Обычно проходили мимо, ибо мы умелиобороняться. У нас были крепкие крепости, воины сражались хорошо и умело.Не обижайся, ребе, но люди твоего племени вооружены намного хуже. Да и крепостиздесь таковы, что на стены коза взберется.

Он покачал головой:

– Мы здесь сотни и сотни лет. За это время никто не тревожилнаш покой. Молодежь вовсе считает, что мы – единственный народ на свете.А наши священные книги считает выдумкой. Вы первые, кто появился в этихземлях после нас!

– Прости, ребе. Но однажды кочевые орды не прошли мимо.Упорно осаждали наши крепости, гибли, но их было намного больше. Наш народсражался, ребе! Отчаянно, до последней капли крови. И не один год. Но нашНовый Иерусалим и все наши грады в конце концов были разрушены, дома сожжены, азащитники погибли. Немногие уцелевшие были захвачены в плен. Мужчины, не желаябыть рабами, убивали себя, женщины бросались с высоких стен. Я уцелела лишьпотому, что меня придавило горящей кровлей. На спине и сейчас видны следыожогов. Меня вытащили, связали и держали в подвале, пока не пришел какой-то ихпраздник. Тогда меня перевезли к реке, чтобы принести в жертву…

Ее плечи зябко передернулись. Голос старого Соломона былполон скорби и сострадания.

– Дочь моя… Это пока что звери, а не люди. Их не осенилаблагодать Яхве, он ведет к царству божьему нас, не их. Забудь о них.Рассказывай, как ты стала… женщиной на царском коне?

Она улыбнулась сквозь слезы:

– Когда меня готовились бросить в воду, раздались крики,шум. Я услышала лязг оружия. И тут как вихрь в толпу ворвался огромныйсказочный великан на исполинском коне! Он разметал их, как ураган спелыеколосья, его смех был подобен грому, он давил их конем, как медведь давитмуравьиные кучи. Все разбегались в диком ужасе, и многие пали в реку.Я успела увидеть, как великан протянул ко мне руку, в следующее мгновениесловно вихрь взметнул меня, я оказалась на бешено скачущем коне. Меня прижималок широкой груди, где мощно и победно стучало огромное сердце. Вдогонку кричали,бряцали оружием, но я уже твердо знала, что мой спаситель либо бессмертный богодного из племен, либо великий герой, которому уготовано великое будущее!