Одно то, что он это сказал, заставило Ким нагнуться и почесать Барни голову.

Тед молча смотрел на нее несколько мгновений.

– За все эти годы я привык к твоему упрямому молчанию. Все наши предыдущие беседы сводились к тому, что ты отказывалась отвечать на мои вопросы. Но на один я попрошу тебя все-таки ответить.

Стоун промолчала. Она не собирается ничего обещать, не зная сути вопроса.

– Сколько раз ты думала, что лучше бы на колокольню полезла ты, а не Кевин Доусон?

Ким серьезно задумалась. Тед редко о чем-то спрашивал, но почему-то сейчас его интересовало именно это.

– Несколько раз, – честно ответила она.

Тед кивнул.

– Если ты опять скажешь «любопытно»… – предупредила его Ким.

– И не собираюсь, – он покачал головой. – Я просто подумал о твоей реакции на то, что Стейси становится более независимой. Ты же знаешь, что если родители теряют одного ребенка, то они начинают слишком опекать оставшегося.

– Тед, ты не…

– Выслушай меня до конца, Ким, – Психолог жестом остановил ее протесты. – Ты сама признала, что хотела бы оказаться под крышей колокольни вместо него. То есть умереть вместо него. Обычно подобный акт самоотверженности мы приберегаем для самых близких. Самых близких и самых дорогих родственников.

Стоун покачала головой.

– Ты что, действительно не понимаешь? – спросил психолог.

– Не понимаю чего? – Она пожала плечами.

– Что ты создавала не просто команду, а семью.

Ким попыталась спорить, но ее мнение никого не волновало. Вуди было важно только мнение Теда.

– Я не согласна, но, даже если ты и прав, прошла ли я собеседование и могу ли работать? – спросила инспектор, задав единственный интересующий ее вопрос.

– Ну а это, Ким, мы будем решать с твоим боссом.

– Итак, ребята, Китс подтвердил, что Ната Мэнселл получила двадцать девять ножевых ранений.

Стоун помолчала, ожидая язвительного комментария от очередного умника. Обычно таким умником оказывался Доусон.

Но аудитория молчала.

– Как уже говорилось, большинство ран было нанесено в область живота, что, по-видимому, должно означать нечто, хотя я и не понимаю, что именно, – призналась инспектор. – То есть теперь у нас на руках убийство Корделла, смерть его сына в течение двадцати четырех часов после него, а также убийство Наты Мэнселл и ее матери. Причем мать убили первой. Мы считаем, что Ната Мэнселл и Корделл состояли в связи, и оба внесли свой вклад в обвинение Анджело Манчини. Итак, народ, какие мысли?

– Ревнивая супруга или супруг? – предложила Стейси.

– Ната Мэнселл была разведена, а миссис Корделл было на это наплевать, – ответила Ким. – Наплевать до тех пор, пока он держался подальше от ее дома. Да и потом, много вы знаете ревнивцев, которые убивали бы заодно и членов семьи?

– Маловероятно, – согласилась констебль.

– Рамон Сальцидо убил почти всю свою семью в восемьдесят девятом, когда узнал, что у его жены есть любовник, – подал голос Пенн. – Отвел трех своих дочерей на помойку и там перерезал им горло. Убил свою тещу и двух золовок, а потом пошел домой и убил жену.

– Но в его случае ревность была обыкновенной отмазкой. – Ким слышала об этом случае. – В действительности он находился на грани увольнения и развода и начал нюхать кокаин. Большинство же убивает только предмет своей ревности или человека, находящегося с ним в связи. В очень редких случаях – и того, и другого. Но никак не близких этих двух людей. Единственный возможный подозреваемый, если следовать этому сценарию, – миссис Корделл, а это не она.

– А кто еще мог получить выгоду от этих убийств? – задала вопрос Стейси.

– Насколько я знаю, только Манчини, – ответила Ким. – Что там с номером фургона?

– Все еще разбираемся, босс, и одновременно пытаемся сузить райо…

– Ладно, Пенн, продолжайте, – распорядилась инспектор. – Вчера мы допросили Манчини, но это ничего нам не дало…

– Несмотря на все усилия босса, – вставил Брайант.

– Но мы установили, что алиби семейства Манчини относительно того промежутка времени, в который был убит доктор Корделл, – полное дерьмо. Соседка подтвердила, что их не было дома, и, поверьте мне, она знает, что говорит.

– Уж это точно, – вновь подал голос Брайант.

– Волокна из раны Корделла и с губ миссис Мэнселл совпадают, так что мы надеемся, что криминалисты…

– Отличная новость, правда? – никак не мог угомониться Брайант.

Его постоянные подколки стали действовать Ким на нервы, и она повернулась к сержанту.

– Ну же, Брайант, говори. Тебе явно не терпится.

– Сколько у нас было дел, в которых криминалисты действительно смогли указать нам на преступника? – задал вопрос Брайант. – Все это напоминает мне «Место преступления»[57].

Несмотря на свое раздражение, Ким знала, что он прав. Все эти находки криминалистов были очень редкими и мало что давали. Но в то же время она не могла заставить себя не доверять науке.

– Брайант, здесь я могу вспомнить о дареной лошади и так далее, а еще напомнить тебе, что Митч работал круглые сутки напролет и очень гордится этой своей находкой.

После этого она повернулась к Стейси и Пенну.

– Митч вот-вот пришлет информацию об этих волокнах, так что поработайте с производителем и выясните, куда они поставляют эти тряпки для уборки. Хотя, мне кажется, я знаю, что они вам ответят. Все понятно?

Все присутствующие согласно кивнули.

– А что с твоей «потеряшкой», Стейс?

– Дело становится все чудесатее и чудесатее, – призналась констебль. – Сегодня Джесси Райан должна появиться в больнице для ангиографического исследования сердца, и я начала было думать, что она сбежала просто от страха, но ее телефон нашелся в комнате Эммы Уэстон, спрятанным в отлично сделанном тайнике.

– И как она это объясняет?

– Ее мать была шокирована не меньше меня и позвонила дочери. Та утверждает, что ничего об этом не знает и что телефон в тайник положила сама Джесси.

– Обязательно разберись с этим, Стейс… – Ким нахмурилась. – Что-то мне во всем этом не нравится. Если за сегодняшний день ты больше ничего не выяснишь, я обращусь к Вуди за ордером на обыск и разрешением опубликовать обращение в прессе.

Стейси понимающе кивнула.

– Мне кажется, ее родители будут за это благодарны, босс. Они с ума сходят от волнения за ее здоровье, обе семьи недолюбливают друг друга, и меня немного напрягает то, что Эмма раньше привлекалась за насильственные действия. – Констебль перевела дух. – Кроме того, якобы исчезнувший отец Джесси никуда не исчезал и прятал ее во время предыдущих исчезновений. Я обыскала дом и думаю, что ее там нет, но совсем не уверена, что он говорит все, что знает. И признание он сделал только потому, что я поймала его на лжи. Но Эмма Уэстон и ее мамаша волнуют меня гораздо больше.