Мара начала ощущать свои паранормальные способности после совершеннолетия, а точнее, после того незабываемого посещения ресторана и подарка отца. Ожерелье из «черных брызг» словно пробудило в девушке ранее дремавший дар. Встреча с Андреем подтвердила – да, она способна внушать людям идеи, которые берут под управление их мозг. В психиатрии подобные идеи называют сверхценными или идеями фикс. В случае с Андреем Мара сумела подавить его волю, навязав в качестве доминирующих свои желания. Увы, шансов на то, что фокус сработает с Антоном, было ничтожно мало.

Мара не чувствовала сознания этого парня. А он к тому же еще и тщательно избегал ее взгляда, словно боялся. Вот и сейчас не поддавался на провокацию.

– Не пудри мне мозги, – сказал Антон. – Зачем мне твои глаза?

– Я где-то читала, что глаза – это зеркало души, – сказала Мара. – Поверь мне, моя душа чиста. Я ни в чем не виновата перед Андреем, это лишь трагическая случайность. Но ведь еще не все пропало, верно?

– Что ты имеешь в виду?

– Наш план остается в силе. Мы проберемся за Периметр, продадим за большие деньги «панацею». И у нас начнется новая жизнь.

– О какой новой жизни ты говоришь? И это после гибели Андрея?! – голос Антона сорвался на визгливый фальцет. – Какая ты подлая стерва, Мара! Не надейся, что я поймаюсь на твои дьявольские штучки. Выбрось нож!

– Что?

– Брось нож, говорю! Ну?!

Было очевидно, что парень находится на грани нервного срыва и готов в любую секунду нажать на спусковой крючок. Поэтому Мара решила бросить кинжал на землю. Но не потому, что сдалась, а в надежде развернуть ситуацию в свою пользу. Ее изощренный ум подсказал: «Если этот псих требует бросить оружие, значит, он не собирается меня немедленно убивать. Значит, можно продолжить попытки уговоров и, так или иначе, уболтать идиота. Главное, чтобы он успокоился, ну а там, глядишь, и удастся взять его неустойчивую психику под контроль».

– Пожалуйста, мне не нужен нож, – спокойно произнесла Мара, швыряя кинжал под ноги Антона. – Я и не собиралась на тебя нападать. Что теперь? Может, теперь поговорим спокойно?

– Встань на колени, – приказал Антон.

– Ладно. – Мара пожала плечами и сделала то, что просил парень. – Если тебе удобнее так со мной разговаривать – пожалуйста.

И тут Антон произвел странный на первый взгляд маневр. Он зашел к девушке за спину, оказавшись около бронемашины, где лежали останки брата. Подняв с земли автомат Мары, отбросил его в сторону. И сказал:

– Теперь заведи руки за спину.

– Зачем?

– Как зачем? Я свяжу тебя.

– Зачем? Ты что, собрался меня караулить? – недоуменно спросила Мара.

У нее уже возникло предположение – настолько дурное, что даже не хотелось в него верить. Однако оно подтвердилось.

– Зачем мне тебя караулить? – угрюмо отозвался Антон. – Сейчас я тебя упакую и отвезу в Цитадель. Там тобой займется Вальтер. Представляешь, что он с тобой сделает?

– Ты что, идиот? – холодея, произнесла Мара. – Да он с тебя первого шкуру спустит.

– Не спустит. Я сам застрелюсь, как только доставлю тебя на место. Я тоже виновен в гибели Андрея и понесу кару. Это мой грех. А вот ты еще на этом свете узнаешь, что такое ад, тварь! Вальтер поджарит тебя на своей сковородке, ха-ха…

«Лучше бы я сразу бросилась на него с ножом, – обреченно подумала девушка. – Хотя бы умерла быстро. Глядишь, и его бы успела клинком достать. А теперь… Нет, живой я не дамся. Надо обязательно развернуться к нему лицом, когда он подойдет меня связывать. А там – будь что будет».

– Хватит фантазировать, придурок, – заявила она вслух. – Вальтеру он собрался меня отвозить, как же. Сказал бы уж прямо, что боишься смотреть мне в лицо. Ведь в спину убивать невинных жертв куда проще.

– Заткнись, ты, невинная жертва! Подохнешь, как паршивая…

Голос Антона внезапно прервался, переходя в хрип. Мара колебалась две-три секунды, разрываясь между желанием чесануть с места во все лопатки и опасением получить между них пулю. А то и не одну. В итоге девушка приняла промежуточное решение – осторожно обернулась.

Она увидела Антона, которого обхватил за шею рукой какой-то рослый мужик. Появился он, вероятно, из-за БМП, куда столь опрометчиво отошел парень, однако суть момента заключалась не в этом. Привыкшая к суровым будням Зоны, Мара сразу поняла, что незнакомец отнюдь не обнимает старого приятеля в порыве дружбы, а пытается его придушить. Или вовсе задушить. Однако тонкости Мару не интересовали. Не ее душат, и ладно. Главное, что она получила шанс на спасение, и было бы абсолютной глупостью отказываться от него.

Несколькими мгновениями раньше она заметила на крыле бронемашины автомат. Чей именно, девушка не знала. Возможно, «калаш» принадлежал Антону, и тот положил его на «броню», когда пытался помочь умирающему брату. Может быть, владельцем оружия являлся кто-то другой. Сейчас имело значение лишь то, что АК в данную секунду оказался бесхозным.

В два прыжка долетев до гусеницы, Мара схватила оружие с крыла и тут же ушла в перекат – инстинктивно, чтобы избежать вероятного выстрела. Но в нее, похоже, никто не собирался стрелять. По крайней мере, в это мгновение.

Вскочив на ноги, девушка обнаружила, что Антон уже не трепыхается, а валяется безжизненной куклой в ногах у незнакомца. И хотя тот не совершал очевидного агрессивного действия – просто стоял на месте, сжимая в руке саблю, – Мара, не задумываясь, нажала на спуск автомата. Рефлекс, называется. Очень трудно его сдержать, когда тебя едва не отправили на тот свет. Да и незнакомец, чего уж тут говорить, вовсе не походил на добродушного гномика.

Поэтому Мара попыталась выстрелить. «Калашников» должен был выдать очередь, в крайнем случае, выплюнуть в сторону неизвестного хотя бы одну пулю, но почему-то промолчал. Неужели осечка?

Девушка лихорадочно нажала на спусковую скобу еще пару раз, но это не помогло. Автомат не желал стрелять, хоть ты тресни. Да что за подлянка?!

– Патлонов, навелное, нет, – индифферентно заметил незнакомец, не двигаясь с места. – Ты, случайно, не Малуся?

– А тебе-то что? – огрызнулась Мара. – Ты сам кто такой?

Обычно она очень быстро соображала. Но иногда и у самых сообразительных случаются проколы. В данной ситуации Мара, конечно, растерялась, а поэтому действовала неправильно. Только сейчас до нее дошло, что надо было сразу передернуть затвор. Не факт, что обязательно помогло бы, ну а вдруг? В результате вляпалась, как глупая курица.

Можно было, разумеется, и сейчас затвор проверить. Но уж больно близко от нее стоял этот головорез с саблей – всего шагов пять-шесть, не больше. А провоцировать этого типа на агрессию в такой неоднозначной ситуации явно не стоило.

– Меня зовут Во Ван, – сказал «головорез». – Ты автомат положи лучше. Втлуг выстлелит?