Черт! Честно говоря, я отшатываюсь — никогда не видела Назарова в таком состоянии. Глаза, налитые кровью, сам багровый от ярости — он оказывается быстрее, все-таки ловит меня за запястье, дергая к себе.

— Тебе так нравится вести себя как шлюха? — Дэн рычит это уже в полный голос. — Ты совсем забыла свое место? Так я его тебе напомню!

Он снова размахивается, на этот раз совершенно точно собираясь отвесить мне оплеуху. И я, наверное, даже не смогу от неё уклониться.

Бутылка с сухим вином, приготовленным Эриком для соуса, разбивается об голову Назарова со смачным звуком, прерывая сентенции моего дорогого муженька. Назаров замирает. Покачивается. С глухим звуком обрушивается на пол.

Эрик подносит к носу горлышко бутылки, принюхивается, брезгливо морщится.

— Дерьмовое у вас вино, я же говорил, ciliegina, — вздыхает он, перешагивает через Назарова, склоняется пощупать ему пульс, удовлетворенно кивает. Оптимистичненько. Значит, Назаров будет жить.

— Вызовите кто-нибудь этому долбоебу врача, И когда он очнется, напомните, что он мне денег за эфир должен, — Эрик прихватывает все еще не оправившуюся от шока меня за плечи, — идем, Настя, тут нам делать больше нечего.

Из студии Дэна мы уходим под гробовое молчание всей съемочной группы и радостное мигание так и не выключенной камеры.

Ничего не скажешь, мой последний рабочий день выдался фееричным!

46. Настя и Эрик. Никто кроме тебя

— Ну вот скажи мне, зачем?

Мы падаем за стол первого же кафе с приличной летней верандой, в котором тихо и спокойно, и нет никаких неадекватных придурков, никто на меня не рычит, и только Змей с подозрительно удовлетворенной рожей заказывает у официанта чайник чая и лед отдельно, а после — утыкается в телефон.

Адреналин кипит в моей крови просто бешеный, настолько, что меня аж трясет от его переизбытка. Все было так… Безумно!

Хотя, боже, какое удовлетворение я испытала, когда Назаров получил по башке. Как будто тот последний пузырек боли, что бился в моей груди, лопнул, прорвался, и мне стало хорошо и свободно дышать.

Я самыми кончиками пальцев касаюсь синяка на скуле Эрика. Он не то чтобы страшный — неприятный. Ярко-красный, приметный.  Кулак Назарова все-таки оставил свой след в истории боевых ранений Эрика Лусито. Моему кобелистому бывшему тоже прилетело, и куда покруче, но лицо Змея мне было жалко. Из эгоистичных соображений, конечно! В конце концов, это мой любовник сейчас щеголяет с вот этим вот дивным «макияжем» на лице.

Но ведь он подставился! Сам провоцировал Дэна. Сам позволил себя ударить! Зачем?

На губах Эрика проступает многозначительная усмешка. Есть в этом какой-то коварный подтекст, которого я еще не считала, не расшифровала.

— Тебе правда интересно, моя Змейка?

Официант притаскивает наш чай и расставляет чашки.

— Конечно, мне интересно! — я возмущенно тыкаю Эрика пальцем под ребро.  — Тебе с этой красотой, между прочим, на съемки таскаться. На репетиции. К людям!

— Съемки через три недели, заживет, — Эрик отмахивается, будто это его и не заботит, — а если и не заживет, гримеры должны за что-то получать свою зарплату. Зато, я надеюсь, у меня получилось сотрясти твоему бывшему мозги. Ну, ту малость, что у него еще болталась в черепушке.

Он снова заглядывает в телефон, снова улыбается.

— Что там? — я спрашиваю даже слегка ревниво. Сейчас мне так люто хочется его внимания, что даже скользящий взгляд в телефон раздражает.

— Смотри сама, — Эрик разворачивает ко мне телефон дисплеем.

Канал Назарова. Последний эфир. Боже, они его не удалили? Выключили, закрыли и не удалили. Боже, какие просмотры. Он что, завирусился?

Ну конечно, такой хайп, мордобой в прямом эфире.

Я даже открываю само видео, перематывая на самый конец, чтобы еще раз полюбоваться, как Эрик вырубает Назарова. Кайф. Уже не такой острый, как тогда, но все-таки не испытывать удовольствия в эту секунду невозможно. И Эрик… Боже, какая ж прекрасная сволочь.

И вино-то у вас дерьмовое, и про деньги его не забудьте напомнить! Глаз не отвести от этого восхитительного типа! Змей! Все-таки его прозвище ему очень подходит.

— Смотри на количество дизлайков, — хмыкает Эрик, догадавшись, что я не очень понимаю, чему же он улыбался.

— Ох… Откуда столько?

— Ну, — Эрик задумчиво пожимает плечами, прекрасно отыгрывая недоумение, — знаешь, мои фанатки очень критичный народ. Боюсь, они восприняли полученную мной травму как личное оскорбление. Мстят за меня как могут.

Нужно сказать, в дизлайках тонет не только последний эфир. Рейтинг рухнул даже у самых популярных эфиров на канале Назарова. Ох-хо… Этот удар Дэнчик переживет не скоро.

— Ты ведь нарочно его бесил! Нарочно? Неужели так хотел, чтоб он сорвался?

Эрик коварно улыбается и молчит. А мне, взбудораженной донельзя, хочется барабанить ему ладонями по спине и выть.

— Эри-и-и-ик! Как ты можешь меня мучить?

— Могу, — самодовольно ухмыляется эта бесстыжая морда, а затем похлопывает себя по бедру, — лучше иди сюда, чем задавать мне дурацкие вопросы.

— Они не дурацкие, — ворчу я, но предложение оказывается необыкновенно заманчивым. Мне хочется быть ближе к нему, желательно — дышать легким мятным запахом его губ, пропитываться аурой его уверенности.

То, что он сделал сегодня… То, как он вытер ноги об Назарова, походя, из-за меня…

Я этого не ждала. Я вообще не ждала никакой мести за меня, тем более в таком исполнении.

Я устраиваюсь на коленях Эрика, лицом к нему, благо слегка расклешенный покрой юбки позволяет мне это.

Мне кажется, я вижу прибой в двух светло-серых морях глаз итальянца. И все то, что трясло меня до этого, начинает медленно растворяться в волнах этого прибоя.

— Ты не испугалась? — Эрик касается моей щеки, так же, как и я, не отводя взгляд в сторону. — Я думал, если честно, что ты можешь за него вступиться…

— Я? — я выдыхаю это с неожиданным возмущением. — За этого мудака?

— Женщины часто не могут выйти из токсичных отношений, — Эрик пожимает плечами, — знаешь, сколько я таких видел? Сколько красоток плакались мне, что муж их бьет, изменяет, не любит — и сколько потом бросались на меня же, если я нечаянно задевал их благоверных кулаками.

Отчасти, я знаю, что то, о чем он говорит — есть и в действительности. И у нас тоже жены с кулаками отбивают своих пьяных неадекватных мужей у приехавшей за ними полиции.

А я испытала практически оргазмический кайф, когда Дэнчик кульком упал на пол. Я даже не думаю сейчас о том, чем это все чревато. Чревато же. Даже у Эрика могут возникнуть неприятности, хоть по нашим законам это и было чем-то вроде самообороны. Хотя я не настолько хорошо знаю законы.