Эй, Маруся! Ты что творишь?! Кому ты веришь?! Вернулся он. А если завтра опять исчезнет? Жениться собрался. При том, что считает меня способной прыгать от мужика к мужику. А ну, убрала руки! Живо! Совсем мозги потеряла?!

Резко отпрянув от разомлевшего партнера, отступила на шаг и оперлась о шкаф. Голова снова закружилась.

Спокойно, Машенька. Дыши глубже. Это просто гормоны.

– Что, Мари? Тебе плохо?

Рус мгновенно оказался рядом, встревоженно заглянув в лицо.

– Нет, нормально все.

Надо же. И чего у всех окружающих меня мужиков одинаковая реакция? Подумаешь, поплохело. Это же естественно в моем положении.

Но Руслан, не став ничего слушать, подхватил меня на руки и понес в спальню.

– Не спорь, – веско произнес он, в ответ на мою попытку что-то возразить. – Тебе нужно отдохнуть и поесть.

Поесть. Поесть – нужно. Только вот у меня совсем нет желания стоять у плиты. А готового ничего нет.

Берцев уложил меня на кровать, строго посмотрел и сказал:

– Не вздумай вставать. Я скоро.

Он вышел из комнаты, а я так и осталась лежать на постели. Нет, не потому что такая послушная. Просто не было сил подняться.

Ну и ничего. Я только на минуточку глаза прикрою. И не буду думать о наглом партнере. Наглом, беспринципном партнере. Стоп. А почему это мы перестали называть его бывшим, а Марусь? С чего вдруг такая щедрость?

Хмыкнув, повернулась на бок и подтянула покрывало, укрывая им озябшие ноги.

Ох, Маш, хоть себе-то не ври. Никогда он не был бывшим. И вряд ли когда-нибудь станет.

Так. Первый шаг сделан.

Разумеется, Мари сейчас попытается показать характер, но это не страшно. Пусть. Я ведь понимаю. Ей нужно выпустить, наказать меня за свои обиды. Что ж, имеет право, согласен. И готов потерпеть. Хотя…

Нет, все-таки область эмоций – это не мое. Чужая территория. Насколько все проще, когда дело касается работы. Там все понятно – есть конкретная задача, и есть пути ее решения. А с чувствами все иначе. Взять хотя бы все последние дни. Что толку было в моих обидах и претензиях? Кроме сумбура и тоски они ничего не принесли. Ненавижу это состояние. Ненавижу чувствовать себя слабым.

И потом. Можно было бы еще долго бродить в дебрях нелогичных чувств, но у меня хватило ума понять главное – мне нужна Мари. Такая, какая она есть, со всем ворохом эмоций, проблем и забот, что ее окружают. А раз так – я должен найти решение этого вопроса.

Нужна? Добейся. Забери. Присвой. Причем, так, чтобы никто больше не посмел приблизиться к ней и предъявить свои права.

Так. Надо выдохнуть, а то опять заводиться начинаю. Как вспомню эти долбанные снимки…

Проклятый волчара. Пирожными он ее угощает. На прогулки водит. Хрен тебе, а не Мари! Не отдам. Мое. Привяжу к себе всеми возможными узами. Даже если для этого придется жениться. И черт с ними, с амбициями. Не враг же я самому себе? Понял уже, что не проходит ни хрена. Только сильнее тянет. Был бы романтиком, решил бы что любовь. Любовь. А может, и правда она? Как в «Солнечном ударе».

Недаром Мари этот роман упоминала, а я еще тогда посмеялся свысока над беднягой-поручиком. Как там? «Отныне вся моя жизнь навеки, до гроба, ваша, в вашей власти».

Ладно, сейчас не об этом. Главное, Маша не выгнала меня сразу, хотя, я видел, ей этого хотелось. Еще бы! Обида. Оскорбленное достоинство. Женская гордость. Сложные все-таки существа, женщины. Столько у них всего внутри. Интересно, они сами себя понимают?

А еще беременность… Мари сейчас очень уязвима. Серый сказал, она дала бывшему мужу отставку. Что ж, это замечательно. Значит, поняла, что он из себя представляет. Но почему продолжает с ним общаться? И что от нее нужно этому старому волчаре Елецкому? Об искусстве они беседуют… Какое искусство?! Богдан никогда и ничего не делает просто так. Неужели понял, что Мари для меня что-то значит и решил втереться в доверие? Или есть еще что-то, чего я не знаю? С какой стати питерский альфа зачастил в эту глушь? Что за необходимость мотаться за сотни километров каждую неделю? И ведь один приезжает, без охраны. Так уверен в собственных силах?

Ладно, разберемся. Сейчас, главное, добиться того, чтобы Мари согласилась на мое предложение.

Так, не забыть бы, зачем пришел. Еда… Нужно накормить Мари.

Мари. Она выглядит уставшей и изможденной. И, кажется, еще больше похудела. Хотя, бодрится. Не хочет выглядеть слабой.

Эмоции. Как без них? Внутри все переворачивается, когда ее вижу. И волк нервничает. Достал уже. Сил нет с ним бороться. Столько лет мирно жили, а тут, как взбесился. Моим несладко пришлось. Вытерпеть недовольного альфу – это непросто.

Все-таки прав я был, когда пытался перевести отношения с Мари в знакомую плоскость – договор, сделка, контракт. Прав. Эти категории близки и понятны, заставляют сохранять хладнокровие и просчитывать все ходы вперед. И ведь сам же все и испортил, поддавшись эмоциям. Эмоции только все усложняют, мешая четко мыслить и находить правильные решения. Впрочем, рядом с Мари трудно оставаться разумным и сдержанным. Она сама – одна большая нелогичность. Порывистость. Хаос. И это и кажется таким притягательным.

Ладно, хватит лирики. Нужно достать еду.

Открыл холодильник, выгреб все, что принес курьер, и сложил в пакет.

Маше необходимо хорошо питаться. Надо будет позвонить Борису, пусть организует нормальную еду. Кто его знает, как в этих местных ресторанах готовят. Я-то ладно, а вот у Мари все должно быть самое лучшее. И с работой ей пора завязывать. Не дело это, столько времени в душном помещении сидеть.

Но это все потом. Сейчас, главное, накормить ее.

Что, волк? Согласен? Ну хоть в чем-то ты со мной согласен. Даже удивительно.

Молчишь? Да и хрен с тобой. Не больно-то и надо. Мне вот тоже не особо приятно с тобой общаться. Молчи и дальше. Обиделся он… Подумаешь! А как жизнь мне портить, так, пожалуйста. Всегда готов. Вот чего было так изводиться? Ну вернулся я. Доволен? То-то же.

Спустя пять минут я снова был в Машиной квартире. Тихо. Ни шороха. Вошел в спальню и замер. Мари все так же лежала на постели. Даже не пошевелилась. Спит.

Так. Ладно. Пусть отдохнет. Не буду ее будить.

Опустился в кресло и огляделся вокруг. Чисто. Уютно. Красивая старинная мебель, картины, тканый ковер на полу. Многие вещи – ровесники века, вон как та лампа с бронзовым основанием, или большой двустворчатый шкаф. Ясень, если не ошибаюсь. Да, точно. Недешево стоит. Интересно, откуда у Марии такая любовь к старине? Вся квартира обставлена в лучших традициях начала прошлого века. Да, Серый что-то говорил насчет того, что они с Елецким сошлись на почве общих интересов. Странно. Как-то не вяжется это с Машей. Она же до мозга костей современная эмансипированная женщина. Хотя, насколько я помню, квартира раньше принадлежала ее бабушке, Екатерине Васильевне Добржинской. Видимо, Мари не стала ничего менять. Не захотела? Или попросту денег не хватило?