– Руслан Александрович, я же вам здесь больше не нужен? Вы не против, если сегодня уеду?

Чернов покосился на меня, педантично складывая документы. Листочек к листочку, папочка к папочке. И как терпения хватает?

– Езжай, Анатолий Николаевич, – кивнул помощнику. – А я еще пару дней побуду, проконтролирую все.

Проконтролирую… Да…

Хотя, чего тут контролировать? Все бумаги подписаны, стороны довольны. И даже никаких конфликтов улаживать не пришлось. Тоска.

– Ну-да, ну-да. Вам и остаться не грех, Руслан Александрович. Ваше дело холостое, – тонко улыбнулся Чернов. – У Якушинских, вон, девиц сколько. Одна другой краше! Отчего ж и не остаться?

Девицы. Это да. Крепкие, ладные, красивые. Настоящие волчицы.

Только не нужны они мне.

– Эх, Руслан Александрович, мне бы ваши годы! – раздухарился Чернов. – Я бы, ух!

Он неопределенно покрутил в воздухе пальцами и расплылся в улыбке.

М-да. Как всегда, после заключения выгодной сделки, у Толи вселенская эйфория. Уже, небось, всю грядущую прибыль подсчитал и продумал, куда ее получше вложить. Ладно, пусть. Для клана же старается. Для всей стаи.

– Ну так я поеду, Руслан Александрович? – очнувшись от своих практичных грез, посерьезнел Чернов. – Вы же понимаете, Ирина с Риточкой вчера вернулись.

В этот момент на его лице промелькнула такая улыбка, что мне даже немного завидно стало. Счастливый. Возвращается домой, где его ждут жена и дочь.

Ждут. А меня вот никто не ждет.

– Как Рита? – отмахнувшись от надоедливых мыслей, спросил у помощника.

– Хорошо, Руслан Александрович, – бодро ответил Анатолий. – Ирина рассказывает, Риточка уже ходить пытается. Пусть пока с трудом, но после двух месяцев полной неподвижности это уже чудо.

Чудо. После той страшной аварии… Конечно, чудо.

– Игорь сказал, еще одна операция на позвоночник понадобится? – посмотрел на счастливого Чернова.

– Да, врачи обещают, что после нее, Риточка будет совершенно здорова, – аккуратно уложив в портфель папки с документами, подтвердил тот. – Даже шрамов не останется.

– Это хорошо, что обещают.

Еще бы они не обещали. За такие-то деньги! Хорошо, Толя не знает, во сколько обошлось лечение, а то замучил бы благодарностями. Он и сейчас постоянно старается услужить, а уж если выяснит, какая сумма пошла на лечение Риты… Нет. Пусть живет спокойно и радуется жизни.

Вспомнилась та страшная авария. Бензовоз, врезавшийся в машину, взрыв, пожар. Из пятерых оборотней выжила только маленькая Маргарита. Чудо? Или судьба?

– Ладно, Анатолий Николаевич. Езжай домой. Скажи Сергею, чтобы до аэропорта подкинул. Билет я еще вчера забронировал.

– А откуда вы узнали, что… – Чернов не договорил, удивленно покосившись в мою сторону.

Черт. Опять в глаза не смотрит. Вроде, я уже сумел взять себя в руки, неужели до сих пор сила прорывается?

– Игорь отчитался, что твои уже дома, и я решил, что ты захочешь поскорее вернуться, – контролируя интонации, объяснил помощнику.

Вот гадство. Сам чувствую, как вибрирует голос, срываясь на низкий рык. Опять волк пытается взять верх. Все никак не уймется.

– Спасибо, – на пухлой физиономии Чернова отразились все испытываемые им эмоции – от растерянности до обожания. – Я… Руслан Александрович… Вы…

– Иди уже, – поторопил своего самопровозглашенного «консильери». Знаю я его. Еще час будет в благодарностях рассыпаться. А я этого не выношу.

– Уже ушел, – понял Толя и подхватил свой портфель. – Всего доброго, Руслан Александрович.

– Удачного полета.

Чернов быстренько ретировался, торопясь в аэропорт, а я остался один, в холодной пустоте гостиничного номера.

Пустота. За последние дни она стала привычной.

Это поначалу, вернувшись в столицу, я пытался заполнить ее делами и заботами. Сейчас уже знал, что это не поможет. И спиртное не поможет. И женщины. Ни на одну смотреть не могу. С души воротит. Хотя, нет, вру. Одну я вижу перед собой постоянно. Мари. Стоит только забыться, как ее образ тут же возникает перед глазами. Гоню его, стараюсь не думать, не вспоминать, но… Но.

И в этом «но» вся загвоздка.

Поневоле возвращаюсь мыслями в тот вечер.

Правильно ли я поступил, что ушел? Или нужно было остаться и выяснить все самому?

Но что выяснять-то? То, что она снова подпустила к себе мужа? Или еще кого-то? Хрень какая-то.

У меня в голове никак не укладывалось, зачем она это сделала.

– Босс, вы заняты?

Серый. Ого, как осторожно спрашивает! Видно, хорошо помнит недалекое прошлое.

– Что ты хотел?

– Да так, информация кое-какая есть.

– Ну, заходи, рассказывай.

Стрельцов вошел в номер и молча положил на стол стопку фотографий. Я кинул взгляд на снимки и не смог удержаться от ругательств. Бля! Что за… хрень? Этого еще не хватало!

Дни размеренно бежали один за другим. Утро-вечер, утро-вечер.

Осень медленно подходила к концу, погода баловала первыми морозами и легким, быстро тающим снегом, горожане сменили куртки и плащи на пальто и пуховики, а небо все чаще хмурилось, сливаясь с горизонтом невзрачной серой пеленой.

Не за горами были каникулы, и я уже прикидывала, на что потрачу первые дни свободы. Вариантов нарисовывалось несколько.

Лелька агитировала смотаться в столицу, но я суеверно отвергла это предложение. Чур меня, чур!

Татка зазывала к себе, расписывая, как здорово будет гулять с детьми по парку или водить их в кино.

Федор осторожно намекал, что не прочь взять отгулы и вывезти меня на дачу. Воздух там, лес, и все такое.

Жизнь потихоньку входила в привычную колею, обрастая новыми подробностями, и я больше не вспоминала о вероломном партнере. Вернее, почти не вспоминала. Во сне же не считается?

А еще у меня неожиданно нарисовался новый поклонник. Ну как, новый? Тот самый импозантный товарищ, с которым нас так нечаянно свели коварные двери клиники. Богдан Алексеевич Елецкий собственной персоной. Бизнесмен из Питера, любящий старину и присматривающий себе недвижимость, как он сам выразился, в уютной тиши провинции. Не знаю, чем уж его так умилил наш городок, но наезды сюда Елецкий совершал с завидной периодичностью. Кстати, в клинику он приходил именно с целью выкупа самого здания. Правда, Перельман вежливо отказал, но ведь всегда можно договориться, верно? Вот Богдан Алексеевич и договаривался.

Все это я узнала гораздо позже, когда мы с Елецким стали общаться более близко, а вот встретились мы с ним совершенно случайно, хотя я уже начала с подозрением относиться к подобным случайностям.