– Кто такой Лебедеев? – осведомился Мехреньгин.

– А вы разве не от него? – недоверчивопереспросила женщина. – Он к нам уже налоговую инспекцию подсылал, ипожарную, и даже санитарного врача…

И она, кипя от возмущения, поведала капитану, что напомещение, которое занимает их центр, положил глаз некий полукриминальныйбизнесмен по фамилии Лебедеев.

– Он здесь пивную открыть хочет! – воскликнуладама, еще больше раскрасневшись. – И выживает нас всеми возможнымиспособами!

– Я совсем по другому поводу, – капитанпродемонстрировал даме свое служебное удостоверение и представился:

– Капитан Мехреньгин. Отдел по расследованию убийств.Это река такая, Мехреньга… на севере европейской части…

– Татьяна Анатольевна, – представилась в ответренуаровская женщина. – А при чем здесь ваша река? И при чем здесьрасследование убийств? У нас пока что никого не убили, хотя я не удивлюсь, еслиЛебедеев… это такой человек, который ни перед чем не остановится! Буквально ниперед чем!

– У вас, может быть, и никого, – перебил ееМехреньгин, медленно продвигаясь в глубь помещения. – А в других местах, ксожалению, убийства пока еще случаются. И я в данный момент расследую одно изних…

Капитан бессовестно врал. В данном случае он не расследовалникакого убийства, он просто хотел выяснить, откуда взялся в лесу манекен.

Он достал из кармана прозрачный пакетик с билетом, найденнымв кармане манекена, и спросил вежливым, но твердым голосом:

– Это ваше?

Ренуаровская женщина потянулась к пакетику, однакоМехреньгин в руки ей его не дал, строго проговорив:

– Вещественное доказательство!

– Это наш билет! – призналась Татьяна Анатольевна,приглядевшись к вещдоку. – А в чем дело?

Тем временем они вошли в просторный белый зал, посредикоторого стояла сверхсовременная металлическая статуя в позе крайнейрастерянности. На полу возле статуи валялось несколько картонных коробок,наполненных какими-то папками, альбомами и прочим движимым имуществом. Зал имелвид разоренный, только по стенам кое-где еще висели фотографии в металлическихрамках.

– А чей это билет – невозможно установить? –продолжал расспрашивать Мехреньгин.

– Да что вы! – выдохнула ТатьянаАнатольевна. – Как это можно? Хорошо, если я узнаю, на какое этомероприятие… дайте все-таки взглянуть поближе…

Мехреньгин очень неохотно отдал ей вещдок.

Татьяна Анатольевна вгляделась в билет, почесала нос инаконец проговорила:

– Это на выставку «Красное на красном». Прошлым летомвыставка проходила, в середине июня. Вот у нас и фотографии с неесохранились… – И она показала на несколько висящих на стенеснимков. – Выставка имела большой успех, приезжали известные дизайнеры изМосквы, даже из Лондона был человек…

Капитан повернулся к стене и принялся разглядыватьфотографии. На них был изображен этот же зал, но только еще без признаковразорения, наполненный красивыми, хорошо одетыми людьми. В центре залапрохаживались манекенщицы, платья и костюмы на них были исключительно красногоцвета.

Мехреньгин и сам не знал, что он хочет найти на этихфотографиях. Это напоминало детскую сказку «Пойди туда, не знаю куда, принесито, не знаю что».

Похоже, что с этим билетом он вытянул пустой номер…

– Валентин Иванович! – потянула его за рукавГалина. – Посмотрите, вот же она!

– Кто – она? – недовольно переспросил Мехреньгин,вырывая рукав. – Кузина, кого ты там увидела?

– Не кого, а что! – выпалила практикантка. –Вон же та юбка, которая была на манекене!

Мехреньгин разглядывал лица присутствующих и не слишкомприглядывался к их одежде. Теперь же он действительно увидел на женщине впервом ряду точно такую юбку, как найденная на закопанном в сквере манекене.

– Мало ли похожих юбок! – пробормотал он,задумчиво приглядываясь к снимку.

– Мало! – перебила его Галина. – ВалентинИванович, это юбка редкая, дизайнерская!

При этом она подпрыгивала на месте от нетерпения изаглядывала в глаза капитану.

– Девушка правильно говорит, – поддержала ее ТатьянаАнатольевна. – Наши посетители носят уникальную одежду, двух одинаковыхюбок вы не встретите…

– А это кто в малиновом берете… то есть в малиновойюбке? – осведомился Мехреньгин.

Ренуаровская женщина приблизилась, взглянула на фотографию иуверенно ответила:

– Это Маргарита Короводская. Известный дизайнер…Впрочем, ее что-то давно не видно… кажется, с ней что-то произошло…

Капитан Мехреньгин встрепенулся, как старая полковая лошадьпри звуке трубы.

Фамилия Короводская совсем недавно мелькала в разговорах егоколлег, ее неоднократно упоминали на утренних планерках и летучках. Что-что, апамять на фамилии у капитана была отличная.

– Вы уверены, что это Короводская?

– Ну конечно, – Татьяна Анатольевна кокетливымжестом поправила рыжие волосы. – У меня еще зрение в порядке… и памятьтоже… я вообще еще ничего…

Услышав эти слова, Галя Кузина фыркнула весьма громко, ноМехреньгин ничего не услышал.

– Спасибо, – капитан заторопился. – Вы намочень помогли…

– Кто бы нам помог!.. – мечтательно проговориларенуаровская женщина и вздохнула.

Но Мехреньгин ее уже не слушал. Он стрелой вылетел издизайнерского центра и бросился к станции метро. Галина едва за ним поспевала,не задавая на бегу ненужных вопросов, за что капитан почувствовал к ней смутнуюнежность.

Ворвавшись в отделение, Мехреньгин едва не сбил с ногкапитана Стукова, который с унылым видом спускался по лестнице.

– Ты чего несешься, как будто за тобой Чикатилогонится? – спросил тот, едва избежав столкновения.

– Вась, вот ты мне и нужен! – выпалил Мехреньгин,с трудом затормозив. – У тебя ведь на руках было дело Короводской?

– Издеваешься, да? – проворчал Стуков. – Уменя это дело не на руках! Оно у меня уже вот где! – И он выразительнопровел ребром ладони по горлу. – Только что Олегыч с меня стружку снимал!Натуральный висяк! Никаких зацепок…

– Ну-ка, расскажи, что за дело? – Мехреньгинухватил коллегу за пуговицу.

– Да тебе-то зачем?

– Вась, а как твоя теща поживает? – вкрадчивымголосом осведомился Валентин.

– Лучше не спрашивай! – понурился Стуков. –Так ей у нас нравится, билет сдала, сказала, еще на недельку останется…

Чело его затуманилось, потом капитан взял себя в руки ипытливо вгляделся в глаза Мехреньгина.