Как и было договорено с суарнором Руфтэром, я оставил ему письмо, и мы откланялись. Азур пообещал, что донесение будет доставлено в Асперэнд в самые короткие сроки. Не обманул. Мы только выходили из дверей дома, а во дворе уже садились в седла три дюжих молодца. Одного из них я знал. Встречались.

– Что-то мне подсказывает, что отдохнуть не получится, – весело хмыкнул Барри, когда мы вышли на улицу и повернули в сторону порта. – При эдаких делах одной заварушкой с Гуннэром не обойдется!

– Тебя, как погляжу, это не сильно расстраивает? – покосился на гнома Трэмп.

– Почему я должен грустить? – спросил Барри и пожал плечами. – Еще успею насидеться у камина. Конечно, если боги будут щедры и я доживу до старости.

– Камин? И что ты будешь делать у этого камина? Рассказывать сказки своим внукам?

– Обязательно! И не забуду упомянуть о вас, мастер Трэмп! – усмехнулся гном. – Как о первом рыцаре ордена, который спас свою будущую жену из рук оборотней.

– Хорошая драка была. – Рэйнар потер грудь и весело хмыкнул.

– Видите, парни, – сказал я, – вы становитесь легендой еще при жизни!

– Боже упаси! – ужаснулся Рэйнар.

– Тебе не хочется быть легендой?

– Легенды, как правило, долго не живут, а я хочу успеть понянчить своих правнуков!

– Да будут боги к тебе добры, Трэмп!

– Слава богам. – Он кивнул, осмотрелся и показал на вывеску. – Может, зайдем, выпьем?

Лишь через несколько секунд, когда мы уже входили в прохладный сумрак кабачка, до меня дошло, что последнюю фразу Рэйнар произнес на русском. Нет, с этим миром определенно что-то происходит. Он становится слишком русским!

В Сьерра мы пробыли три дня. Ровно столько времени понадобилось Рэйнару Трэмпу, чтобы опустошить свой кошелек, набирая подарки для Киры и дочки Ингрид. Меня хватило лишь на один день. Увольте от сомнительного удовольствия слоняться по ювелирным лавкам! Это не для меня. Тем более что подарки для Мэриан я купил еще в Эгердоре.

Мне помог придворный ювелир, который служил роду Айрис больше сорока лет. Нашел несколько золотых украшений работы старых эльфийских мастеров. Описать? Извините, но я не умею описывать украшения. Ожерелье, диадема и два парных браслета. Золото, черные и красные самоцветы, рубины. Кстати, надо заметить, что эльфы прекрасные мастера огранки. Даже гномы-ювелиры, недовольно ворча, признают их превосходство в этом искусстве.

Олег Сенчин остался в Сьерра. Он вместе с капитаном Наэрром отправится в Мэш, где продолжит свою работу на верфи. Неугомонный мечтатель! Он просто бредит этим путешествием на юго-запад.

Дорога в Кларэнс оказалась нервной. Нет, никаких стычек или приключений не было. Просто мы слегка устали и хотели домой. Даже спокойный Барри, и тот крутился в седле, как грешник на сковородке, и материл своих парней за мельчайшие оплошности. Эльфы, которых нам «подарил» Такрид, с интересом оглядывались. Большинство из них, как удалось узнать, покинули свое королевство впервые.

Командовал их отрядом эльф по имени Стиан Грас. Светловолосый кареглазый мужчина лет сорока. Неожиданно веселый и, что уж совсем удивительно, не заносчивый. Небольшая, аккуратно подстриженная бородка, вислые усы и шрам над левым глазом, рассекающий бровь и придающий ему вид «вечно удивленного». Стреляет как бог! Я не буду рассказывать, что он вытворяет с луком, – вы все равно не поверите.

Неожиданно в двух днях пути от Кларэнса зарядил дождь. После жары, измучившей нас в эльфийском королевстве, он был в радость. По крайней мере Рэйнар Трэмп ехал и счастливо улыбался, не обращая внимания на ливень. Мысленно он уже был дома. К вечеру мы догнали большой обоз с зерном. Как оказалось, груз предназначался для замка Кларэнс. Толстый русоволосый купец, оглаживая бороду, заявил, что зерно закупил мастер Гэрт, и это уже третий обоз, который он доставлял в наш замок. Кроме продуктов Гэрт закупал железо, уголь, соль и кожу.

– Мастер Гэрт неглуп, – заметил Рэйнар. – Если он так усердно закупает товары, то дело пахнет большими неприятностями.

– Ты хочешь сказать, войной?

– Это очень не вовремя. Нам нужно время, чтобы успеть разделаться с Гуннэром. Мы не сможем уйти воевать на север, оставляя рядом с нашим домом такого врага.

– Если нам придется уйти, то как мы оставим женщин? Не отправлять же их в Альдкамм?

– Если мы так сделаем, то потеряем Кларэнс. Сразу и навсегда. Ты не забыл, что я норр этого города и давал клятву защищать эти земли? Как и все побережье – по праву виернорра южных земель?

– Да, Серж, я все понимаю.

– Вот и прекрасно, что понимаешь.

– Труднее всего придется виернорру срединных земель, – буркнул Барри. – Если северяне начнут бунтовать, он примет первый удар.

– Марг норр Вертэнд опытный воин – справится.

– Бедный север… – поморщился Рэйнар.

К вечеру мы добрались до небольшой гостиницы, которая расположилась неподалеку от границы с нашими землями. Удивительно худой кабатчик с лицом язвенника показал нам комнаты и молча выслушал пожелания насчет ужина. Кивнул и удалился, бессильно шаркая башмаками. Эльфам-наемникам достались сеновал и несколько подсобных помещений, где они и устроились со всем удовольствием и комфортом.

Я лежал в комнате, слушал, как за стеной копошатся мыши, и думал… Хотя… Какая вам разница, о чем я думал? Разве это важно? Главное, что уже завтра вечером мы увидим родные стены Кларэнса и наших близких. Уже засыпая, вспомнил смеющиеся глаза Мэриан. Как жаль, что я не умею ускорять время!

Никогда не думал, что такое возможно – смотреть на любимую женщину, видеть ее глаза и не найти сил, чтобы слезть с лошади. Смотреть, видеть и слышать ее голос, который звучит где-то внутри тебя. Наверное, именно так и разговаривают наши души – в сакральной тайне взгляда. Мэриан стояла на лестнице, держа на руках сына, а я смотрел на нее и молчал. Она улыбалась и тут же хмурилась, словно рассказывала о времени, проведенном в разлуке.

– Ты не представляешь, как я тебя ждала…

– Знаю…

– Тебя не было так долго…

– Куда бы ни шел, я всегда иду только к тебе…

Да, меня слишком долго не было, но я вернулся и всегда буду возвращаться, пока она меня ждет. Чтобы вот так пройти под тяжелыми сводами Раннэл олле, подъехать к дому и увидеть жену. Смотреть и улыбаться, чувствуя, как душу переполняет нежность к этой Женщине. Матери моего сына и самому родному человеку. Во всех мирах и пространствах.

Так будет всегда. Вечно. И взгляд заменит тысячи слов, как безмолвная музыка. Ведь именно ради таких мгновений люди совершают самые безумные поступки. Они сродни богам, когда любимы и любят.

Вокруг нас шумели люди. Кто-то держал лошадь за повод, удивляясь, почему медлю, но я ничего не видел и не слышал, растворившись в глазах любимой…