С трудом сдерживаюсь от того, что не морщиться. Я и сама иногда курю, но на улице, не заставляя других дышать своим дымом. Раньше Татьяна Борисовна хотя бы курила в своем кабинете – все-таки в этот приходят люди на собеседование, если уж не заботиться о здоровье любовника, который не курит вовсе.

– Доброе утро, – говорю я, так как остальные хранят подозрительно тягостное молчание.

– Доброе, – наконец отвечает Татьяна Борисовна.

Ее любовник несмело кивает и прячется за монитором, то ли от меня, то ли от дыма, которым его окружают.

– Должна отметить, Даша, – говорит мое руководство до того, как я успеваю озвучить, что хотела бы с ней побеседовать, – вы хорошо использовали шанс, который я вам дала.

Она с усмешкой кивает на окна офиса, а я понять не могу, о чем она. Не могут же там уже толпой идти кандидаты на те вакансии, которые к нам поступили. Понятно, что ими заниматься мне, а я пока никому не звонила, даже не начинала искать.

– Хорошая машина, – добавляет она, и я наконец понимаю на что она намекает. – Я забыла вам подсказать, что на вставке могут быть интересные мужчины, но вы сами проявили смекалку.

Дмитрий Викторович принимается так ожесточенно бить пальцами по клавиатуре ноутбука, как будто пишет прощальную записку и завещание. Татьяна Борисовна растягивает губы в улыбке, тщетно пытаясь изобразить ее добродушной.

Я начинаю злиться. Настроение работать улетучивается, как будто его и не было. И тон, и эти слова представляют меня охотницей за мужчиной с деньгами. В то время, как единственный деньги, которые я бы хотела отбить – мои собственные.

– Вы ошибаетесь, – к сожалению, эмоции выпирают, и голос выдает негодование, – с хозяином этой машины я знакома давно. А на выставке была исключительно по работе.

– Пусть так, – женщина покладисто кивает, оставаясь при своем мнении и якобы разрешая мне думать иначе, смотрит на часы, выпускает колечко дыма и дает еще одно разрешение: – Приступаем к работе.

Под ее взглядом Дмитрий Викторович кивает и начинает еще активней стучать по клавиатуре. Татьяна Борисовна разворачивается и удаляется к себе в кабинет. А у меня шок и стресс – пожалуй, все вместе одновременно.

Она похвалила машину, на которой я приехала. И отметила это как единственный результат моего посещения выставки. Но заказы…

Я ведь знала, что заказы уже поступили!

Ну все, откладывать разговор больше нельзя. Меня просто толкает к кабинету начальницы, и все, что я успеваю – это немного перевести дыхание и вспомнить слова Артема, что стоит знать себе цену и не позволять другим ее опускать.

Подняв руку, я стучу в дверь.

– Хорошо, что вы зашли, – потушив сигаретку и махнув рукой, как будто это может уничтожить сизые кольца дыма, нависающие над ней как тяжелое одеяло, говорит мое руководство. – Я хотела поговорить с вами по поводу работы…

– По поводу новых заказов? – я сажусь на стул и замечаю недовольный взгляд женщины.

Наверное, опять негодует, что я снова сделала это без ее позволения. Но, если глаза мне не изменяют, я не на приеме у королевы. Хотя, пожалуй, сегодня Татьяна Борисовна ведет себя именно так.

Нет, она и обычно не страдала радушием и доброжелательностью, и, как по мне, слегка завышала свою значимость в этом мире. Но такое ощущение, что за пару выходных стараниями неприметного эльфа Дмитрия Викторовича у нее вместо кресла трон, а на голове вместо ободка корона из бриллиантов.

– Новых? – скептический взгляд. – Нет, Даша. У вас хватает старых заказов. То, что вы не хотите ими заниматься, не значит, что их уже нет. Сколько заказчику ждать в салон сумок нового продавца?

– Если он не повысит оклад и не изменит условия к кандидатам, – говорю я звенящим от обиды и злости голосом, – думаю, вскоре ему самому придется стать за прилавок.

– И если бы у вас был только этот косяк, – словно не слыша меня, продолжает величественно вещать Татьяна Борисовна, – но у вас есть три других не менее интересных заказа, которые могли бы принести деньги нашей компании.

– А те заказы, которые я закрыла, разве денег не принесли?

– Их недостаточно, чтобы компания существовала и могла позволить себе работать в прежнем режиме, – отсекает мои доводы руководство.

И у меня на какое-то время пропадает дар речи. То есть, тех денег, что я заработала, недостаточно, чтобы содержать любовника директрисы и оплатить их круиз, если я правильно понимаю.

– И потом, – она кивает на стопку безликих буклетов с визитками, – у нас появились дополнительные расходы.

Которые не составили и одной трети стоимости новых часов Дмитрия Викторовича, но кого это волнует, кроме меня.

– Татьяна Борисовна, – я все еще надеюсь, что нам удастся если не договориться, то расстаться мирным путем, – насколько я знаю, поступили новые крупные заказы, и если их закрыть, то…

– Их закроют, – нетерпеливо прерывает меня руководство. – Дмитрий Викторович уже ими занимается. Пока вы отдыхали, он все воскресенье уже работал.

– Наверное, непривычные ощущения… – бормочу я.

– Что? – тут же вскидывается женщина. – Даша, я пошла вам навстречу, освободила вас от лишней работы, чтобы вы могли закрыть заказы, с которыми тянете. Дмитрий Викторович – соучредитель, он вообще не обязан этим заниматься. Но мы из-за вас в таких минусах, что другого выхода не остается!

Пожалуй, эту женщину можно сравнить с каруселью непредсказуемости, потому что с каждым словом, что она произносит, у меня все сильнее ощущение, что это слуховые галлюцинации. Ну не может человек в здравом уме и при памяти нести подобную чушь и выдвигать настолько нелепые обвинения!

– И вообще, – не замечая, в какое состояние вогнала меня, Татьяна Борисовна поправляет пальчиком ободок-корону и провозглашает: – Я все подсчитала и пришла к выводу, что нам нужно пересмотреть условия нашего сотрудничества.

– Я тоже, и поэтому…

– Так вот, – снова перебивает она. – Мне не выгодно платить вам такие проценты. Я просто не в состоянии вытягивать и вас, и компанию. Поэтому теперь не будет процентов за каждый заказ. Только ставка.

Теперь у меня четкое ощущение, что нет, я все правильно слышу, просто Татьяна Борисовна курит не сигареты. Потому что ни один руководитель, которому нужны продажи, не посадит сотрудника, отвечающего за них, на голую ставку. Это бессмысленно. Лишено логики.

Да, можно морально давить, можно устраивать планерки, можно стыдить, но если нет личной заинтересованности в продажах, их и не будет.

– Мне это не подходит, – справившись с удивлением, уверенно говорю я.

И не верю своим глазам, когда замечаю, что мое руководство не расстроено отказом, а искренне недоумевает, что вообще могло услышать нечто подобное.