– Разобраться в самом деле придется, – хмурозаметила я, – чтоб не было разговоров, будто дело прикрыли, потому что онмой друг.

– На тебя не угодишь, – развел он руками.

В этот момент у меня зазвонил мобильный. Я взглянула нателефон, звонил Тимур, с небольшой заминкой я ответила.

– Я возле твоей машины, – сказал он. –Надеюсь, пять минут тебе хватит, чтобы спуститься?

– Черте что, – буркнул Дед недовольно. Сидя рядом,он прекрасно слышал слова Тимура.

– Невинное желание видеть свою жену дома в стольнеурочное для гостей время, – сказала я.

– Невинное… Он что, ревнует?

– Спрошу у него при случае.

Я поспешила к двери, Дед остался на кухне, с неодобрениемглядя мне вслед.

Тимур вышел из «Хаммера», поджидая меня.

– Они тебе о каждом моем шаге доносят? –осведомилась я.

– У тебя приметная тачка, хочешь, чтобы я не знал, гдеты проводишь время, оставляй ее подальше от его дома.

– Ты спятил, – покачала я головой.

– Возможно. Помнится, мы договаривались, что он толькотвой работодатель, вот и встречайся с ним в рабочее время. И я никогда не отрицал,что ревнив.

– Я думала, для ревности нужен повод. Я должна была сним поговорить, – вздохнула я.

– И что, есть толк?

На этот вопрос я предпочла не отвечать. По дороге домой япыталась разобраться в своих впечатлениях от разговора с Дедом. Я давно привыклане обращать внимания на его слова, важно не то, что он говорит, а как. На этотраз я была уверена: к тому, что произошло с Вешняковым, он не имеет отношения.Неужели все-таки Лукьянов? А почему, собственно, меня это удивляет? Непонятнотолько, что он задумал на этот раз.

Мы подъехали к дому. Поднимаясь в лифте с подземнойпарковки, я сказала:

– Надо с Сашкой погулять. Я уделяю мало времени своейсобаке.

– Удивительно. В твоей шкале ценностей он занимаетлидирующие позиции.

– Если не заткнешься, пошлю тебя к черту, –предупредила я.

С Сашкой мы пошли гулять вместе. Брели по пустынному парку имолчали.

– Как обстоят дела у Вешнякова? – все-таки спросилТимур.

Я взглянула на него с неудовольствием, но началарассказывать. Сашка трусил впереди, Тимур держался рядом со мной, как бы междупрочим я взяла его за руку.

– С Молчановым я поговорю, – выслушав меня, кивнулон. – Если это его рук дело, ты об этом узнаешь завтра.

– Ты уверен, что он скажет тебе правду?

– Разумеется. Он ведь не чокнутый. Только я сомневаюсь,что это он.

– Почему?

– Потому что каждой бездомной собаке в этом городеизвестно о вашей с Вешняковым дружбе. Крайне неосмотрительно со стороныМолчанова пакостить ему, раз это не понравится тебе и, как следствие, мне. А ненравиться мне Молчанов вряд ли захочет. Кстати, несколько дней назад он был уменя. Рассказал о своей беде, долго мялся, правда, но высказать свою просьбутак и не решился.

– Просьбу?

– Где твоя обычная сообразительность? – усмехнулсяТимур. – Ты моя жена, а Вешняков твой друг…

– Ах, вот как…

– Сейчас, насколько мне известно, Молчанов ищет выходна судейских. Так что вряд ли его особо интересует Вешняков.

Уже к обеду следующего дня Тимур позвонил мне на работу исообщил, что встречался с Молчановым. Тот бил себя в грудь и божился, что кистории с наркотой никакого отношения не имеет. Тимур был по-прежнему уверен,что хитрить он не рискнет, и мне пришлось с этим согласиться. Я позвонилаЛялину.

– Что ж, Молчанова из списка вычеркнем. Что касаетсяментов… Корсак ничем особо не порадовал, а вот Туманов… Говорят, он у ЛениЕремеева с рук ест. А Леня Еремеев у нас человек известный. Такому устроитьподставу с наркотой раз плюнуть. С Молчановым они, кстати, ладят как кошка ссобакой. Давно бы сцепились, если бы не твой Тимур. В прошлом году, когда онибузу подняли, Тагаев предупредил, что головы оба лишатся. Так что парни рычат,но не кусаются. Далее. Туманову о Вешнякове стало известно якобы со словосведомителя, тот даже бумагу подписал, что весьма странно, но вдруг куда-тоисчез. Если это дело рук Еремеева, то остается вопрос: кто наркоту в столподсунул?

– Пожалуй, придется обращаться к мужу, – вздохнулая, ожидая реакции Лялина.

– Почему бы и нет? – ответил он. – Кстати, унашей конторы вдруг возникли трудности. Не то чтобы крупные, скорее досадные.

– Справишься?

– Само собой. Смотри в оба, если все так, как мыпредполагали, следующая у нас ты.

Тимур выслушал меня молча. Обещал перезвонить часа через дваи обещание сдержал.

– Еремеев впервые слышит об этой истории. Но с ментомпоговорит и выяснит, в чем там дело.

Я промямлила «спасибо» и поспешно повесила трубку.

В провидческом даре Лялина я никогда не сомневалась иприготовилась встречать неприятности, распахнув объятия и попутно гадая, откудаони могут последовать. И вновь ткнула пальцем в небо. Ближе к вечеру, когда япоглядывала на часы с тайным желанием смыться с работы, позвонили на городскойтелефон. Я сняла трубку и услышала женский голос.

– Ольга Сергеевна? – Голос звучал ласково доприторности, с той особой интонацией превосходства и жалости к чужой наивности,с которой женам сообщают о грехах благоверного, на поверку таковым неявляющегося. В общем, голос звучал довольно мерзко. – Надеюсь, вамизвестно, чем сейчас занят ваш муж? Если нет, советую поспешить в «Шанхай»,увидите кое-что интересное. – Неизвестная хихикнула и повесила трубку.