– Олениха появилась из ниоткуда. Я не заметила ее, пока она не оказалась прямо перед фарами, и попыталась свернуть, но было уже поздно. – Шайло судорожно вздохнула. – Я убила ее.

– Это был несчастный случай.

– У нее был ребенок. Я убила мать ребенка.

– Шшш. – Я притянул ее к себе, продолжив гладить по мокрым волосам. Дождь хлестал по нам, а вдалеке грохотал гром. – Все в порядке. Ты ничего не могла поделать. Такое случается. Это всего лишь несчастный случай.

Стоять на улице в разгар сильной грозы никак не поможет Шайло и не вернет оленя. Девушка промокла до нитки и дрожала. Подняв ее на руки, я отнес ее к своему грузовику. Ридж распахнул пассажирскую дверь, а сам перебрался на заднее сиденье. Усадив Шайло, я обхватил пальцами ее подбородок, затем обеими руками осторожно убрал мокрые волосы с ее лица, чтобы лучше разглядеть его в свете фонаря кабины. Кровь стекала по ее лбу из глубокой раны чуть ниже роста волос. Должно быть, она ударилась о руль.

– Ридж. Дай мне свою рубашку.

Он снял ее, оставшись в футболке, и протянул мне. Я промокнул ею кровь со лба Шайло, и, хотя прикосновение было слабым, она все равно поморщилась.

– У тебя есть еще какие-нибудь травмы? Где болит?

Шайло слегка помотала головой и, обхватив мое запястье, отвела его в сторону.

– Со мной все в порядке.

Ее глаза цвета штормового неба встретились с моими, и я увидел в них боль и печаль, которые, казалось, выходили далеко за рамки аварии.

– Броуди, – прошептала она, и ее глаза наполнились слезами.

– Эй. Все в порядке. Все будет хорошо. Нам нужно отвезти тебя в больницу.

– Нет. Я в порядке. Просто… отвези меня домой, хорошо? Пожалуйста.

Все ее тело дрожало от потрясения, и чем дольше мы оставались на месте, тем хуже ей становилось.

– Залезай в грузовик, – приказала она. – Иначе промокнешь.

Я едва не рассмеялся над ее словами. Я уже полностью промок, как и она.

– Небольшой дождь мне не навредит. Все будет хорошо. Давай отвезем тебя домой.

– А как же олениха? – Она сжала руки на коленях и прикусила нижнюю губу. – Мы не можем просто оставить ее на дороге.

– Я оттащу ее в поле и вернусь утром, чтобы обо всем позаботиться.

– Это я ее сбила… это я должна…

– Тебе не о чем беспокоиться, – заверил ее. – Я обо всем позабочусь.

– Почему ты так добр ко мне?

– Я просто делаю то, что сделал бы любой на моем месте.

Шайло помотала головой.

– Нет. Не все мужчина такие, как ты, Броуди.

Значит, ты встречала не тех мужчин. Каким же надо быть придурком, чтобы не успокоить ее и не сказать, что все будет хорошо?

– Нужна помощь, братишка? – спросил Ридж с заднего сиденья.

– Нет. Я сам разберусь. – Я бросил его рубашку в машину. Постираю ее позже. – Просто оставайся в машине с Шайло.

Он вздохнул с облегчением. Ридж не был деревенским парнем, он вырос в городе, поэтому чувствовал себя не в своей тарелке рядом с животными, не говоря уже о мертвых. Я закрыл дверь Шайло, затем подошел к оленихе и присел на корточки, повернувшись спиной к грузовику. Для пущей убедительности я пощупал пульс, но тот не прощупывался. Ее открытые глаза безучастно смотрели в небо. Даже под проливным дождем и с окровавленной шерстью белохвостый олень выглядел прекрасно.

Животные были так чисты и невинны. Они не вонзали нож в спину, не разбивали сердце и не распускали слухи. Они не жадничали, брали только необходимое для выживания и сражались, чтобы защитить своих детенышей или территорию, или же когда чувствовали угрозу.

Я встал, схватил самку за задние ноги и потащил ее в поле. Мертвая туша оленихи весила столько же, сколько и я, поэтому я тащил ее медленно, пока не дошел до высокой травы, где и оставил ее. Завтра я позвоню егерю и улажу все дела после того, как отбуксирую грузовик Остина. СМИ незачем знать о том, что Шайло Леру сбила оленя на арендованном пикапе.

Набрав в руки немного дождевой воды, я обмыл их, а затем вытер о свою насквозь промокшую футболку. Небо озарила вспышка молнии. Вдалеке виднелись три оленя, один из которых был олененком. Их силуэты контрастировали с темным пейзажем.

Повернувшись, я направился к грузовику, все еще чувствуя кровь оленихи на руках.

Прежде чем успел сесть за руль, перед моим пикапом остановился черный внедорожник окружного шерифа. Проклятье.

Он вышел из машины: сначала в поле зрения появилась его черная ковбойская шляпа, а затем и румяное лицо. Мужчина подошел и встал передо мной. Черт бы меня побрал. Залезши в грузовик, я вынул ключи из замка зажигания.

– Я со всем разберусь, – прошептал я Шайло. Она открыла рот, чтобы возразить. – Просто сиди тихо. Все будет хорошо.

Я повернулся лицом к Сайласу Барнсу. Мне претил этот ублюдок.

– Броуди Маккалистер. Давненько не виделись.

Не так уж давно.

– Как дела, шериф?

– Твой грузовик? – Он кивнул в сторону синего «Шевроле».

– Нет. Принадлежит другу.

Мужчина погладил себя по подбородку.

– Кто-нибудь пострадал?

– Нет. Все в порядке.

Его взгляд метнулся к моему грузовику, затем снова ко мне. Он явно собирался обвинить меня в преступлении или нарушении закона. Как в старые добрые времена.

– Тогда почему у тебя руки в крови?

Однажды Сайлас назвал меня малолетним хулиганом и сказал, что если я не исправлюсь, то стану таким же, как мой никчемный отец. И, будучи шестнадцатилетним подростком, я не смог придумать ничего хуже, так что просто послал его к черту. После этого меня несколько раз задерживали за мелкие нарушения, и я провел пару ночей за решеткой.

– Я сбил олениху, – я решил сказать полуправду. – Чертовски досадно. Она была красавицей.

– Ты сбил животное?

– Да.

– Значит, ты вел грузовик друга и сбил оленя?

– Да.

– Все было не так, – вмешалась Шайло. – Это был…

– Я. Я сбил олениху, – вмешался Ридж, подходя и становясь рядом со мной. – Я ее сбил. Я испугался. Позвонил Броуди. Он приехал и разобрался со всем.

Сайлас прищурился, глядя на Риджа.

– Ты тот парень, который украл бумажник у водителя автобуса, не так ли?

Ридж бросил на него угрюмый взгляд.

– Да.

– Тогда ни капли не удивлен. Шелби Маккалистер всегда доставляла неприятности. Яблоко от яблони, как говорится.

Я стиснул зубы. Ридж открыл рот, явно собирать сказать то, что навлечет на него еще большие неприятности. Прежде чем он успел вымолвить хоть слово,