Тони продолжил обходить ангар, проверяя и перепроверяя боекомплекты и обстановку в целом.

Бронсон стал наблюдать за командой через широко раскрытые двери ангара. Он обратил внимание на тихую казашку по имени Мариам, которая сидела в дальнем углу. Она осматривала и чистила свою снайперскую винтовку «Драгунов 7.62 SVD» так же бережно, как матери обращаются с новорожденными детьми. Эта женщина была невысокого роста – едва ли выше собственной винтовки. Короткие темные волосы, черные как смоль глаза и обветренная кожа. Строгие черты ее лица покрывала сеть тонких преждевременных морщин. С мимическими такие морщины не спутаешь – они были заработаны в страшное время. Пережитого в те годы любому хватило бы на несколько жизней, а для Мариам оно уместилось в ее двадцать с небольшим лет, проведенных сначала в отрядах чеченских боевиков, а позже на службе военным наемником.

Джейк оценил заботу, с которой казашка проверяла каждый из специально сделанных боеприпасов, прежде чем зарядить ими магазин. Как будто почувствовав его пристальный взгляд, женщина сделала паузу, подняла глаза и поглядела на него с другого конца ангара. Она устремила на него свой пристальный взгляд, как орел, разыскивающий кролика в снегу.

Ее легкий кивок подтвердил безмолвное соглашение между ними. Мариам была ответственна за прикрытие спины Джейка в течение первых критических минут операции. В течение следующих двадцати четырех часов их жизни будут связаны.

Приближающийся снаружи гул двойных турбовинтовых лопастей привлек внимание Бронсона. Самолет, напоминавший большого пеликана с поднятыми крыльями, стремительно снижался и заходил на посадку. Он становился все больше и больше, и уже казалось, что он сейчас врежется в ангар. Наземная команда, обедавшая в тени соседнего топливного грузовика, пришла к такому же заключению – мужчины побросали еду и в панике побежали по заасфальтированному шоссе.

Джейк усмехнулся и остался стоять. Руки его покоились на бедрах. Тони и Папа подошли и встали по обе стороны от него.

В самый последний момент нос самолета поднялся, как у большого африканского журавля, приземляющегося на мелководье озера Серенгети, и его горизонтальная скорость резко упала. Звук лопастей его мотора, режущих воздух, от устойчивого гула перешел к тяжелому стаккато, отрывисто разносясь по аэродрому. Экипаж сменил горизонтальное направление вращения его тридцативосьмифутовых лопастей на вертикальное, и самолет резко замедлил движение вперед. Он завис в воздухе в тридцати футах над землей, и от создаваемого им ветра с земли взмыла вверх тонкая завеса пыли, зависшая над шоссе широким кругом.

Трое мужчин искоса посмотрели, отвернув лица от порыва теплого воздуха и пыли, как гигантская птица уселась на землю перед ангаром.

– Это – наша машина, парни, – пояснил Джейк. – «V-22 Osprey». Летает как самолет, но способна приземляться и взлетать как вертолет. И за штурвалом – один из лучших пилотов, которых я знаю. – Он улыбнулся и добавил: – И один из самых сумасшедших тоже.

Бронсон встретил Кэла Спрингмена двенадцать лет назад во время учений ВВС США по пилотированию летательных аппаратов с фиксированным крылом. Обучение шло на авиационной базе ВВС Риза в городе Лаббок в Техасе. Джейк получил второй по рейтингу диплом в своем классе, а Кэл обошел его за счет своего предыдущего опыта полетов на вертолете во время службы в Береговой охране США. Родом из Лонг-Бич в Калифорнии, он был классическим серфингистом с вьющимися светлыми волосами, голубыми глазами, всегда загорелой от постоянного пребывания на пляже кожей и широкой улыбкой, которая могла очаровать кого угодно.

Они стали верными друзьями и изобретательными нарушителями спокойствия на все тринадцать месяцев обучения. Сколько раз их распекал командующий подразделением после нарушения правил в нелетную погоду во время учебного упражнения или когда они устроили пьяные соревнования с конкурирующими классами в предназначенном только для мужчин баре на «день кукарачи», а также когда во время обычных для тех мест песчаных бурь засыпало разметку на аэродроме. Девизом Кэла было: «Лови волну, пока она есть».

После того как мотор заглох, открылся задний грузовой отсек самолета – и вот они, говорливый Спрингмен вместе со своим вторым пилотом, худощавым молодым человеком, который болтался в комбинезоне, как в парусе.

Кэл поприветствовал Джейка, заключив его в несокрушимые объятия и подняв в воздух все его 190 фунтов.

– Парень, как же я рад тебя видеть! Сколько уже, три года? Как ты тут, черт возьми?

– Я нормально, Кэл. Спасибо, что приехал, парень.

– Я бы такого не пропустил! – Спрингмен указал на своего второго пилота, широко улыбаясь. – И Кенни игрушки привез.

Кенни был веснушчатым и прыщавым рыжим парнем. Бронсону показалось, что ему было лет шестнадцать, не больше. Но Кэл уверил его, что Кенни двадцать пять и что он полностью квалифицированный пилот. Он был очень старательным – это видно по всему. Джейк получил крепкое рукопожатие от молодого лейтенанта и коротко представил им Тони и Папу.

– Где вы изучали летное дело? – поинтересовался Бронсон после этого.

С акцентом, который навевал мысли о кукурузных полях Среднего Запада, Кенни ответил:

– Я летаю с тринадцати лет. У отца был бизнес по дезинсекции полей. Мы на неделе поля обрабатывали, а по выходным на авиашоу работали.

– Авиашоу? – переспросил Джейк.

Глаза Кенни вспыхнули, и он быстро осмотрел окрестности возле ангара.

– Дайте мне тридцать минут, чтобы настроиться, и я вам покажу, – и он унесся к самолету.

Бронсон вскинул бровь.

– Вам понравится, вот увидите, – уверил всех Кэл.

Они возвратились в ангар, где Маршалл и Лэйси подсоединили ноутбук к маленькому проектору и экрану для проведения совещаний. Маршалл все еще носил левую руку на перевязи, а его правая ладонь была забинтована. Он ворчал, тыкая в тачпад ноутбука правым указательным пальцем.

– Вы точно тут ничего не трогали? – спросил он с раздражением, причиной которого, впрочем, был скорее дискомфорт, чем настоящий гнев.

Уперев руки в бедра, Лэйси отодвинулась.

– Не трогала я твой драгоценный компьютер!

Маршалл напрягся.

– Но кто-то…

– Эй, Марш, ты Кэла помнишь? – спросил его Джейк.

Маршалл распахнул глаза, мгновенно узнав талантливого летчика.

– Парень, да как я мог забыть? Мы порвали его в клочья у Шарки на Пирсе Эрмоса и встретили еще волейбольную команду тех девочек и… – Он осекся, глядя на Лэйси. – В любом случае рад тебя видеть, парень.

Глаза Спрингмена задержались на девушке.

Маршалл это заметил. Он встал – слишком поспешно – и стул упал за его спиной. Но он, не заметив этого, положил более здоровую руку на талию Лэйси и вежливо представил ее.

Девушка прижалась к нему.

Кэл понял этот знак и понимающе кивнул Маршаллу.