Однако чистая творческая энергия, маниакального происхождения или нет, которую Эрнест обнаруживал в этот период, была удивительной: он написал восемь рассказов за три месяца – и они считаются лучшими в его творчестве: «Кошка под дождем», «Непобежденный», «Дома», «Трехдневная непогода», «Кросс по снегу», «Доктор и его жена», «Что-то кончилось», «Мистер и миссис Эллиот». Подобные творческие порывы были типичны для него. Мы можем обосновать это заявление двумя примерами, относящимися к тому же периоду: свой первый роман, «Вешние воды», пародию на Шервуда Андерсона, он написал чуть больше чем за неделю. А первый «настоящий» роман, «И восходит солнце», всего за шесть недель.

С годами маниакальные эпизоды становились все заметнее, а приступы дурного настроения – все серьезнее, что, вероятно, усугублялось несколькими черепно-мозговыми травмами и употреблением алкоголя. Состояние Эрнеста характеризовалось неспособностью работать, ощущением собственной никчемности, разговорами о самоубийстве. Слабое отражение страшных депрессий и серьезных маниакальных эпизодов, которые будут мучить его в пятьдесят лет, уже проступало в те ранние годы.

* * *

На Рождество 1924 года Эрнест, Хедли и Бамби уехали на два месяца в Австрию кататься на лыжах. Они наслышались об одном превосходном пансионе «Отель Таубе» в Шрунсе, в Форарльберге. Эрнест арендовал там две комнаты за тридцать долларов, то есть очень дешево – особенно при том, что им удалось сдать парижскую квартиру в субаренду. Матильда Браун, молодая женщина, жившая рядом с отелем, ухаживала за Бамби за небольшое жалованье. Эрнест решил отрастить бороду и зарекся стричь волосы. Борода росла черная и широкая, локоны ниспадали на плечи, и жители деревни стали называть Эрнеста Черный Христос. Снега не было до декабря, и погода стояла теплая, но когда снег выпадал, Эрнест ходил вместе с лыжной школой под руководством Вальтера Лента в горы, обычно до «Мадленер-Хауса», где они несколько дней жили в уютных хижинах, которые обогревались на удивление эффективными кирпичными печками с фарфоровой облицовкой. Хэдли часто составляла ему компанию; когда же она оставалась в деревне, то играла с Бамби, каталась на лыжах на более пологих склонах и проводила время с подругами.

Гарольд Леб собирался присоединиться к компании в горах, но в последнюю минуту переменил планы и решил поехать в Нью-Йорк, чтобы увидеть свой роман «Дудаб» в печати. И еще, как надеялся Эрнест, разузнать и о его книге – сборнике, куда входили произведения из «Трех рассказов и десяти стихотворений», выпущенных «Контакт пресс», и «В наше время» издательства «Три маунтинз пресс». Но больше всего Эрнест надеялся на «Бони и Ливрайт», издательство самого Леба. Гораций Ливрайт, которого биограф назвал «подстрекателем», стремился привлечь к себе модернистов; он выпустил в свет, помимо прочих, «Бесплодную землю» Элиота, «Солдатскую награду» Фолкнера и «Мост» Харта Крейна. В Европе появлялось много хорошей литературы, и для контактов с самыми интересными новыми писателями у Ливрайта было два «литературных разведчика» по ту сторону Атлантики: Эзра Паунд и Леон Флейшман. Паунд, позабыв о своем антисемитизме, называл еврея Ливрайта «жемчужиной среди издателей». Ливрайт платил Паунду 500 фунтов ежегодно начиная с 1922 года, чтобы тот сообщал ему о достойных американских писателях. По каким-то причинам Паунд не предпринял никаких попыток привести своего друга, Эрнеста Хемингуэя, к Ливрайту. По крайней мере, официально. Несомненно, Паунд упоминал об Эрнесте и даже убеждал Ливрайта издавать его, но у Эрнеста просто не было достаточного количества рассказов, чтобы рассчитывать на коммерческого издателя до конца 1924 года.

Встреча с другим европейским «разведчиком» Ливрайта, Леоном Флейшманом, другом Леба, прошла неважно. Леб, который посетил квартиру Флейшмана вместе с Эрнестом и Китти Кэннелл, встревожился, когда после встречи Эрнест едко назвал Флейшмана «подлым жидом». Эрнест согласился отдать Флейшману рукопись для отправки издателю. У Дона Стюарта тоже была копия рукописи, которую он сначала показал в издательстве «Джордж Х. Доран и компания», выпустившем в свет юмористическую книгу самого Стюарта о Хэддоксах в Европе. Поговаривали, будто Джорджу Дорану не понравилось то, что в книге слишком много секса, но Эрнест озвучил Лебу настоящую причину: издательство предпочло бы сначала выпустить роман, а не рассказы. Однако Доран еще не сказал «нет», поэтому у Эрнеста оставалась надежда. Стюарт тем временем показал рукопись Г. Л. Менкену в надежде, что Менкен заинтересует «Кнопф» в ее публикации; Менкен вежливо отказался (чем заслужил нелюбовь Эрнеста на всю жизнь). Эрнест решил, что едва ли он получит известия от издателя прежде, чем закончатся праздники, и поэтому его письма из Шрунса описывают только прогулки на лыжах и погоду и не касаются издания книги.

Впрочем, он продолжил рассылать рассказы, надеясь заинтересовать ими широкий круг издателей. Он отправил свой новый рассказ о корриде, «Непобежденный», Джорджу Горацию Лоримеру в «Сатердэй ивнинг пост»; в сопроводительном письме он признавался, что детали несколько технические, но в итоге к концу рассказа все объясняется. Он научился подбирать выражения и писал, как он надеется, что рассказ сделает для корриды то же, что Чарльз Э. Ван Лоун, плодовитый автор «Пост», сделал для профессионального бокса. (Лоример не купил рассказ, и он был опубликован в немецком журнале «Квершнитт», на который Хемингуэй всегда мог рассчитывать). Эрнест отправил рассказ «На Биг-Ривер» еще в один журнал, на который возлагал большие надежды, – «Квартер», принадлежавший бывшему поэту Эрнесту Уолшу и его зрелой подруге, художнице Этель Мурхед, которая финансировала издание. (Рассказ появится в весеннем выпуске журнала в 1925 году.)

После «Трансатлантик ревью» Хемингуэй мог давать дельные советы Уолшу, большей частью в разговорах, которые они вели предыдущей осенью в отеле «Венеция», и частью – в письмах из Шрунса. Эрнест советовал журналу делать все возможное, чтобы платить писателям. Он считал это крайне важным. Еще Эрнест предложил Уолшу и Мурхед присмотреться к нескольким его друзьям-писателям, в том числе Джозефине Хербст и ее мужу Джону Херрманну, Натану Ашу, Бобу Макалмону, Дону Стюарту, Уильяму Карлосу Уильямсу, Льюису Галантье и даже Эдмунду Уилсону. У Уолша был туберкулез (от которого он и скончается в октябре 1926 года), поэтому они с Мурхед проводили зиму в французском городке Камбо рядом с Испанией, где климат был мягче. В скором времени они объявят награду за лучший вклад в первые четыре выпуска «Квартера»; Уолш доверительно сообщил Хемингуэю, что фаворит – он. Когда журнал отдал награду кому-то другому, Уолш получил свою порцию длительного презрения.

Эрнест отправил несколько писем своему старшему другу, Биллу Смиту, с кем они вместе когда-то проводили летние месяцы в заливе Хортон-Бэй. С тех пор много воды утекло. Предыдущей весной давний друг Эрнеста (брат Билла) И. К. Кенли Смит, в чьей квартире Эрнест жил в Чикаго, оказался замешан в довольно грязном скандале. У Кенли, который тогда жил в Палос-Парке, был роман. Его любовница, явно в невменяемом состоянии, приехала к Кенли домой, чтобы убить его вместе с женой, Дудлз. Кенли не было дома, но любовница стала стрелять из пистолета в Дудлз, и каждый раз промахивалась, а затем выстрелила в смотрителя дома Смитов и убила его. Она сбежала в Нью-Йорк и потом в Детройт, где и покончила жизнь самоубийством в гостиничном номере. Эд и Грейс Хемингуэй отправили Эрнесту газетную вырезку с заметкой об этом деле, которая, несомненно, произвела огромное впечатление. Смиты занимали большую часть мыслей Эрнеста, когда к концу 1924 года он получил от Билла Смита письмо. Известий от Билла не было с 1921 года. Незадолго до того, как Эрнест покинул Чикаго, до Кенли дошли кое-какие сплетни, распространяемые Хемингуэем о Дудлз, и к ссоре подключился уже Билл, который счел, что своя рубашка ближе к телу; кроме того, Билл заявил, что ему не нравится Эрнест образца 1922 года. И лишь через два года восторжествовала дружба.