Они кивнули и попрощались, но у Венды сложилось впечатление, что они разочарованы. Словно они надеялись, что она решит все проблемы прямо сейчас. А она должна подумать и все переварить, чтобы не сделать ошибок.

Внизу она наткнулась на Ярта, копошащегося на кухне. За окном было совершенно светло.

– Здравствуйте, – сказала она.

Корчмарь подпрыгнул от неожиданности и поперхнулся колбасой. Она должна была объяснить ему, что тут делает в такое раннее время, а он сказал, что не мог уснуть из-за боли в ноге и спустился перекусить.

– Хорошо все сложилось, – усмехнулась она. – Я должна спросить про Оллена.

Он перестал жевать, когда услышал это имя.

– Я должна узнать, почему хранитель приказал его изгнать.

– Не помнишь? – только и спросил он.

– Нет, я была слишком маленькой, и никто меня не посвящал в такие дела. Хранитель мне не сказал, и никогда не хотел об этом говорить. Знаю только, что для Имира и для меня Оллен был обычным ребенком, а потом внезапно оказался чудовищем, – она покачала головой и развела руками. – Честно говоря, я ничего не понимаю. И немного знаю.

Она села за стол, приглашенная жестом, и стала угощаться хлебом с колбасой. У нее бурчало в животе от этих ночных разговоров, и она ощущала, что заснет, если не займет чем-то руки и желудок.

Ярт сел справа от нее, еще больше удрученный, чем раньше.

– Что ты хочешь знать?

– Почему именно Оллен? Я помню, что дело было в каких-то цыплятах?

– Да, начали погибать цыплята, – мужчина потер ладонями лицо. – Нескольких даже нашли, у них было разорвано горло и высосана кровь, а мясо не тронуто. Было понятно, что это не куница или другое животное. После долгого времени хранитель указал на Оллена.

Он замолчал, потом она тихо спросила:

– Почему?

Корчмарь очнулся от своих воспоминаний.

– Почему? – он тяжело и глубоко вздохнул. – Наш младший сын не был таким, как другие дети. Мы скрывали это. Он родился с двумя сердцами. Да, не смотри на меня так, я тоже считаю, что такое невозможно, но было именно так. Я слышал два пульсирующих сердца… А через несколько месяцев оказалось, что у него два ряда зубов.

Он выжидающе смотрел на нее. Она отклонилась назад, сильно вдыхая воздух.

– Стригой… – выдохнула она. – Но как это возможно? Ведь они не рождаются, как обычные дети.

– Не знаю, Венда. Мы со Сталлой провели много ночей, думая, где мы допустили ошибку и почему боги наказали нас таким образом, но так и не нашли ответов. Такой ребенок просто родился, а мы полюбили его и не могли от него отказаться. По своей наивности мы думали, что если будем с ним добрыми, то он никогда не станет чудовищем.

– А вы уверены, что он им стал? – спросила она осторожно. – Это мог быть не он.

– Это правда, – он кивнул с несчастным видом. – Но хватило, чтобы люди начали бояться. Знаешь, как это у нас бывает, никто не хотел ждать, когда после цыплят придет очередь людей. Страх помутил людям рассудок, как всегда, и это был не их ребенок.

«Он был твоим», – крутилось у нее на языке, но она не могла причинить ему такую боль. Но удивилась, когда через минуту он тихо продолжил:

– Это был наш ребенок. Мой и Сталки, и она могла противостоять, а мной овладел такой же страх, как и у остальных. Боги никогда им этого не простили. Для какой-то цели они дали нам такого ребенка, а я от него избавился, и в наказание они забрали второго. Моего Имира.

Он потер кулаками глаза, останавливая набежавшие слезы. Венда похлопала его по плечу.

– Эта болезнь, – сказал он, пряча лицо в ладонях, – тоже наказание за это.

– Не думаю, – слабо усмехнулась она. – Если бы это было наказание, боги наслали бы его давно. Кроме того, – добавила она, – у хранителя была такая же болезнь.

– Да, – признал он. – Потому что он тоже был виноват. Отправил Оллена на смерть в лес и должен был за это заплатить.

Он замолчал.

– Я пойду уже, – сказала через минуту знахарка, когда поняла, что больше ничего от него не услышит. Она встала из-за стола. – Мне нужно подумать. А вы попытайтесь поспать. Иногда сон лучшее лекарство.

Он растерянно кивнул.

– Возможно. Если бы я только мог проспать всю ночь. У меня все болит, а иногда мне хочется прекратить эти страдания самому…

– Что вы такое говорите! – искренне возмутилась она. – Даже не думайте об этом. Мы найдем лекарство, обещаю. Только прошу немного потерпеть.

Он прервал ее, положив тяжелую ладонь на плечо.

– Венда, Венда… Добрая ты девочка, но знаешь, что не все болезни излечимы. Иногда люди просто должны умереть, и тебе придется с этим смириться.

– Знаю, – горячо ответила она. – Но не в этот раз, Ярт. Не в этот раз.

Она ободряюще ему улыбнулась и попрощалась. Вышла через задние двери, а когда закрывала их, кинула взгляд на дверной молоток в форме волчьей головы. Снова перед ее глазами встал Да Верн с мордой побитого пса. К сожалению, она должна была признаться себе – она тосковала по нему.

Внезапно над ней захлопали крылья: это с крыши корчмы слетела небольшая сова. Венда непроизвольно закрыла голову руками. Птица полетела в сторону леса, а девушка проводила ее взглядом, мысленно проклиная это создание.

«Это сова все еще пугает меня, – подумала она, – на моем доме тоже часто сидит… Но что-то давно я ее не видела. Сейчас сюда перебралась…»

Как болезнь хранителя.

Сова. Болезнь.

– О боги… – прошептала она, осознавая такую простую истину.

Она улыбнулась, вспоминая слова, которые часто повторял хранитель.

– Сукин сын был прав, – буркнула она. – Совы не то, чем кажутся.

Она бежала в темноте через лес, спотыкаясь о корни. Разводя ветви руками, старалась успевать за мужчиной, быстрым, как дикий кот.

Деревья и кустарники казались ей еще ярче, что было вызвано напитком, обостряющим чувства, который она приняла вечером вместе с мужчиной.

Они спешили, у них было совсем немного времени до рассвета.

Ярел был быстрым и проворным, а девушка ощущала себя тяжелым балластом. Она знала, что они несутся вслепую, и шанс найти дорогу граничит с чудом, но другой надежды не было. Она должна была довериться его опыту и навыкам.

Они должны справиться.

Она крепче сжала рукоять длинного ножа. Несмотря на усталость и боль в ногах, она пыталась еще больше ускориться.

* * *

Раньше, утром этого дня, она нашла Ярела на кухне в корчме.

– Где Сталла? – спросила она тихо.