– Я говорил вам, какая она! – закричал Брайан Мартин. – Япредупреждал вас! Я знал, что она задумала его убить, я это чувствовал! И ябоялся, что ей это сойдет с рук. Она умная! Она хитрая, умная дура! Да, яхотел, чтобы ее поймали! Я хотел, чтобы ее повесили!

Его лицо побагровело, дыхание осеклось.

– Ну-ну-ну, – сказала, взяв его за руку, Мэри Драйвер. У неебыл голос няни, успокаивающей ребенка.

– А как насчет шкатулки с инициалом Д. и прочим? – спросилДжепп.

– Она заказала ее письмом и послала за ней в Париж своюгорничную Эллис. Разумеется, Эллис всего лишь забрала шкатулку и расплатилась.Что внутри, она не знала. Кроме того, леди Эджвер позаимствовала у Эллис еепенсне, которое помогло ей изменить внешность. Она случайно оставила его всумочке Карлотты Адамс – это была ее единственная ошибка.

И все это я понял, когда переходил дорогу. Конечно, яостановился! Водитель автобуса был крайне невежлив, ну да бог с ним. Эллис!Пенсне Эллис! Эллис, забирающая шкатулку из магазина! Эллис, а следовательно,Сильвия Уилкинсон. Возможно, она позаимствовала у Эллис не только пенсне, но иеще кое-что...

– Что именно?

– Педикюрный ножичек для срезания мозолей...

Я поежился.

Новую томительную паузу прервал Джепп.

– Мсье Пуаро, это правда?– спросил он с надеждой в голосе.

– Правда.

Затем голос подал Брайан Мартин, и в этих словах, по моемумнению, отразился он весь.

– Послушайте, – брюзгливо произнес он, – но при чем здесь я?Меня-то вы зачем сюда вызвали? Чтобы испугать до смерти?

– Чтобы наказать вас за дерзость, мсье, – холодно ответилПуаро. – Как вы посмели затевать глупые игры с Эркюлем Пуаро?!

И тут раздался смех. Мэри Драйвер хохотала от души.

– Так тебе и надо, Брайан! – сказала она, отсмеявшись, иповернулась к моему другу. – Не могу выразить, до чего я рада, что это не РонниМарш! Он мне всегда нравился. И я счастлива – да, счастлива, что вы нашли человека,который ответит за смерть Карлотты! Что же касается Брайана, то... видите ли,мсье Пуаро, я собираюсь за него замуж. И если он надеется, что сможет женитьсяи разводиться каждые два-три года, как это принято в Голливуде, то совершаетсамую большую ошибку в своей жизни. Он женится на мне раз и навсегда.

Пуаро взглянул на ее решительно вскинутый подбородок, напламенеющие волосы и вздохнул.

– Не удивлюсь, если все будет так, как вы сказали,мадемуазель. Я уже говорил, вы способны на многое. Даже на то, чтобы приручитькинозвезду.

Через день или два после описываемых событий мне пришлосьсрочно выехать в Аргентину, поэтому о суде над Сильвией Уилкинсон и овынесенном ей смертном приговоре я узнал из газет. К моему удивлению, она вовсене пыталась защищаться и сникла, как только ей предъявили обвинение, основанноена выводах Пуаро. Пока она могла гордиться своей хитростью и играть избраннуюроль, она не теряла хладнокровия, но когда ее разоблачили, она испугалась какребенок, и тут уже было не до игры. На первом же допросе она призналась вовсем.

Как я уже говорил, в последний раз я видел ее на обеде умиссис Уилдберн. Но когда я вспоминаю о ней, то всегда вижу, как она примеряеттраур перед зеркалом в «Савое» с серьезным, отрешенным лицом. Я уверен, что втот момент она не играла, а вела себя абсолютно естественно. Ее план удался, ией больше не о чем было беспокоиться. Кроме того, я уверен, что ни одну из трехсвоих жертв ей не было жаль.

В заключение привожу здесь документ, который онараспорядилась передать Пуаро после ее смерти. Он как нельзя лучше характеризуетэту очаровательную, но совершенно бессовестную женщину.

«Дорогой мсье Пуаро! Я долго думала и решила написать вам,потому что знаю, что вы иногда пишете рассказы о делах, которые расследуете.Наверное, у вас никогда не было документа, написанного героем вашего рассказа.К тому же я хочу, чтобы как можно больше людей знало, как я это сделала. Я досих пор считаю, что придумала все очень хорошо. Если бы не вы, все получилосьбы, как я хотела. Я, конечно, сердита на вас, но вы ведь тоже старались, как ия, так что тут ничего не поделаешь. Надеюсь, что вы покажете это письмовсем-всем! Обещаете? Я хочу, чтобы меня помнили. Если говорить откровенно, безпритворства, то таких, как я, больше нет. Тут все так считают.

Все началось в Америке, когда я познакомилась с Мертоном. Ясразу поняла, что он женится на мне, только если я буду вдовой. К сожалению, унего какое-то допотопное отношение к разводу. Я пыталась его переубедить, но уменя это не получилось, к тому же я боялась особенно на него давить, он ведь состранностями.

Скоро мне стало ясно, что моему мужу надо умереть, но я незнала, как это устроить. В Штатах с этим намного легче, но он-то жил здесь!Чего я только не придумывала, но все было не то! И как раз тогда я пошласмотреть выступление Карлотты Адамс. У меня сразу возникла эта идея. С еепомощью я могла получить алиби! В тот же вечер я познакомилась и с вами иподумала, что было бы очень здорово послать вас к Эджверу насчет развода. Янарочно говорила, что убью его, потому что давно заметила: когда человекговорит правду, но уж как-нибудь очень по-глупому, никто ему не верит. Я эточасто проделывала, когда подписывала контракты. Да и вообще казаться глупее,чем ты есть на самом деле, довольно выгодно. Когда мы встретились с КарлоттойАдамс во второй раз, я предложила ей разыграть моих друзей, и она сразусогласилась. Я сказала, что, если она пойдет вместо меня в гости и никто ничегоне заметит, я заплачу ей десять тысяч долларов. Она была в восторге и дажеподкинула мне несколько идей – например, что нам лучше поменяться платьями. Номы не могли сделать это у меня в номере из-за Эллис, а у нее дома – из-за еегорничной. Она, конечно, не понимала почему, а объяснить я ей не могла, поэтомупросто сказала «нет». Наверное, она считала, что это глупо с моей стороны, носогласилась, и мы договорились снять номер в «Пиккадилли Палас». Я взяла уЭллис ее пенсне.

Конечно, я очень быстро поняла, что от нее тоже нужно будетизбавиться. С одной стороны, мне было ее жаль, но с другой стороны, эти ее«имитации» были слишком дерзкими. Если бы «моя» мне не была нужна, я была бы еюочень недовольна. Веронал у меня был, потому что я его иногда принимала, такчто с этим проблем не возникло. К тому же мне в голову пришла очень интереснаямысль. Я решила, что будет лучше, если все будут думать, что она пила вероналвсе время. Здорово, правда? На следующий день я обедала в «Ритце» и на ихбумаге написала письмо в парижский магазин, где мне делали как-то золотуюшкатулку, и заказала такую же с инициалами Карлотты Адамс и надписью. Яподумала, что если поставить какой-нибудь инициал и написать, например, «Париж,ноябрь», то это всех еще больше запутает. Эллис съездила в Париж и забралашкатулку. Зачем мне эта вещица, она, конечно, не знала.