Я поперхнулась воздухом и кое-как села на кровати. Сквозь приоткрытое окно доносился голос Андрея.

* * *

…Итак, он нас нашел. Уж не знаю как, не иначе – рысил вслед за джипом. Чепуха какая-то. Но факт оставался фактом: Андрей появился у ворот жилища Эрика и стал требовать меня. П-ф-ф-ф. Ну и нахал. И это после того, как дважды бросил свою «прекрасную даму» в руках врага!

Но сердечко не обманешь, и ему же, родимому, не прикажешь. Вот Андрей прижимает меня к себе, словно драгоценность, целует – а затем, почувствовав неладное, отшатывается как от прокаженной… И ведь хочется, даже теперь, приникнуть щекой к мягкому шелку рубашки, впитать тепло его тела. Стоять на берегу пруда и смотреть, как мерцают в небе звезды, как медленно плывет луна сквозь редкие обрывки облаков.

Н-да. Вот и приехали.

Я поймала себя на том, что сижу на кровати и хихикаю, накручивая прядку на палец. Пострадавшая рука ниже локтя была в еще более плачевном состоянии, чем вечером: мало того, что с каждым ударом пульса по ней будто колючей проволокой елозили, так еще и бинт пропитался кровью, застыл бурой неприглядной коркой. Черт, мне бы в больницу, да отлежаться бы – и вместе с тем я прекрасно понимала, что должна подняться… вот сейчас же… и выйти из комнаты. К Андрею. Потому что оставь я их вдвоем, ну, Эрика и Андрея, исход может получиться летальный. И не нужно гадать, чье тело будет зарыто в саду под яблонькой.

Ругнувшись, я кое-как сползла с кровати. Мужчины, черт бы их побрал!.. Голова кружилась, кофейно-молочная спальня так и раскачивалась перед глазами, словно детская колыбелька. Пришлось здоровой рукой придерживаться за тяжелое кресло, и этой же рукой стягивать ночную сорочку, а затем облачаться в приобретенную вечером рубашку, клетчатую, из теплой фланели. Изумруд в перстне озорно подмигивал, напоминая о давешнем происшествии, а мне даже показалось, что стал он ярче, набрался травяного сока… Господи, только галлюцинаций мне не хватало!

…В общем, я оделась. Глянула на себя в зеркало и, к собственному изумлению, увидела там не измученное и растрепанное существо, а этакую готичную красотку, смертельно бледную, но с таинственно сияющими зелеными глазами, с небрежно рассыпавшимися по плечам локонами, бледно-розовыми, но очень и очень аппетитными губами – тут же вспомнилось незабвенное явление сестер графа Дракулы Джонатану Харкеру. Я на всякий случай пригляделась к собственным зубам – нет, слава Богу, хоть здесь было все в порядке.

А тем временем грохот и вопли у ворот продолжались. Андрей не собирался отступать, а Эрик не торопился открывать, делая вид, что «никого нет дома».

– Сволочь! Я тебя убью, если хоть волос упадет с ее головы! – донеслось сквозь окно, а я нервно хихикнула. Кто бы говорил, а? Сам-то хорош, дальше некуда!

И, сделав вывод о том, что пора прекратить этот балаган, я неуверенно двинулась к двери. Спальня продолжала раскачиваться и кружиться перед глазами, здоровой рукой я придерживалась за стенку. Так, еще немного, и…

– Ну ты и гад ползучий.

Я оказалась предусмотрительно запертой в собственной спальне. Вероятно, чтобы исключить всякое вмешательство «слабой и неразумной женщины» в разговор двух мужчин.

…Наступила тишина, тревожная, гнетущая.

Андрей умолк. И – раздался легкий скрип ворот. Просто замечательно! Моему принцу так не терпелось оказаться зарытым под яблоней?!!

«А ведь Эрик с легкостью от него отделается», – подумала я, – «свидетели ему не нужны, а уж свидетели моей второй жизни – тем более…»

Днем раньше я бы и раздумывать не стала, вылезла через окно и вернулась бы в дом через входную дверь. Но сейчас – о, мне бы доползти до кровати! – сейчас было не до подвигов. Перебросить ногу через подоконник для меня казалось чудом эквилибристики, а уж что до второй ноги… Я снова повернулась к запертой двери. Ну, Лерочка, не пора ли испробовать твой Дар на деле? В конце концов, он должен был принести и некое моральное удовлетворение своей обладательнице, а не только синяки да шишки.

И на сей раз, я удивительно быстро вспомнила то состояние, когда перед глазами колышется сиреневая шторка, а весь мир есть продолжение самой меня. Уроки Эрика не прошли даром, он оч-чень умело подстегнул ход инициализации. Еще бы придумать название такому состоянию души и тела… Волеизъявление? Нет, как-то криво звучит…

Мысли неторопливо крутились в голове, а механизм замка тем временем послушно щелкал, как кубик «рубика» в умелых руках. Дверь послушно растворилась, и я заторопилась прочь из комнаты. Хорошо бы успеть – до того, как случится непоправимое.

* * *

Не доходя до гостиной, я остановилась. Вместо гневных криков, грохота ломаемой мебели, хлопанья дверьми и взаимных угроз до меня доносился спокойный, будто вымеренный разговор. Я не видела двух колдунов, но тут же представила себе Эрика, прислонившегося к нежно-голубой стене. Скрестил руки на груди и наблюдает за взволнованным и растрепанным Андреем, который нервно бегает от стены к стене и все не может остановиться.

– Это смелый поступок, явиться сюда, – услышала я насмешливый голос Эрика, – а для тебя, ведьмак, особенно смелый, учитывая то, как ты неподражаемо удираешь в самый ответственный момент.

– Я знаю, – ответил Андрей. А я почти увидела, как он проводит пальцами по непокорной челке, отбрасывая ее назад, – точно так же, как и то, что… могу вообще не выйти отсюда…

– Откуда такой пессимизм? До сих пор твоя сноровка делала тебе честь…

– Но я не уйду без нее! – шаги затихли, наверное, Андрей остановился посреди гостиной, – зачем она тебе? За-чем? Я слышал, что Леру казнили, но не верил. А на самом деле все оказалось гораздо хуже. То, что она живет у тебя. То, что вы с ней делаете…

Эрик вздохнул.

– Тебе известно, в чем ее обвинили? А-а, ну вот видишь, об этом ты тоже знаешь. Валерия Ведова действительно умерла для общества… До тех пор, пока не будет найден и казнен истинный виновник.

– И все это время ты будешь ее держать при себе?

– Ты на удивление здраво рассуждаешь, – Эрик хмыкнул, – так что уходи.

– Нет. Я не выйду из этого дома без нее, – голос Андрея напряженно зазвенел, а мое сердце затрепетало.

Я вдруг снова увидела нас на берегу пруда, низкие и крупные, словно алыча, золотые звезды. Далекое, мимолетное счастье! Осознание того, что даже невзрачная Лера может быть любимой и желанной…

– Чепуха, – строго ответил Эрик, – сейчас ты выйдешь отсюда, совершенно самостоятельно, сядешь в машину и уедешь. Более того, ни словом не обмолвишься кому бы то ни было о местонахождении Валерии… Потому что от этого зависит ее жизнь. Да и твоя тоже, ведьмак.

– Нет.

Слово, одно-единственное, упало как булыжник в полынью – по темной воде пошли круги. Волны раздражения, злости, недоверия… Воздух начал потрескивать, словно от электрических разрядов, и я почувствовала, как вокруг Эрика собирается нечто мутное, страшное… Кокон, сплетенный из черных нитей. Кокон души…