– Мой дорогой друг, – сказал я, – должен вам заявить прямо инелицеприятно, что вы натворили черт-те что!

Не на шутку разволновавшись, я вышел из гостиницы. И вдругмной овладел непреодолимый соблазн: мне страшно захотелось войти в сувенирнуюлавку на углу улицы. Владелец лавчонки услужливо метнулся навстречу, потираяруки.

– Что желаем посмотреть? Меха, сувениры?

– Мне нужно что-нибудь необычное, – сказал я. – Особенное.Вы не покажете мне, что у вас есть?

– Может, пройдем в заднюю комнату? У нас там богатыйассортимент товаров.

И тут я совершил ошибку. Эх, а ведь я-то думал, что поступаюочень, очень умно, когда прошел вслед за хозяином лавки за колыхавшиесяпортьеры!

Мне пришлось долго уламывать Сюзанну. Она спорила, умоляла,даже рыдала, пытаясь меня отговорить. Но в конце концов я настояла на своем.Она обещала четко выполнить все мои инструкции и со слезами на глазах посадиламеня в поезд.

На следующее утро спозаранку я уже была на месте. Менявстретил коротышка-голландец с черной бородой. Я его никогда раньше не видела.Мы сели в ждавшую нас машину и поехали. Вдалеке что-то странно погромыхивало, яспросила, в чем дело.

– Ружья, – лаконично ответил он.

Ах вот как! Значит, в Йоханнесбурге мятеж?!

Я догадывалась, что мы пробираемся на окраину города. Машинапетляла по закоулкам, несколько раз пускалась в объезд… перестрелка с каждойминутой становилась сильнее. Это было восхитительно! Наконец мы остановилисьперед какой-то развалюхой. Мальчишка-кафр открыл дверь. Мой провожатый жестамипригласил меня внутрь. Я вошла в темный квадратный холл и нерешительно замерла.Провожатый распахнул передо мной дверь.

– Тут к Гарри Рейберну явилась юная леди, – сказал он ирасхохотался.

После столь галантного объявления я вошла в комнату. Мебелив ней было кот наплакал, а в воздухе стоял запах дешевых сигар. За столом сиделчеловек и что-то писал. Взглянув на меня, он удивленно поднял брови.

– Боже мой, кого я вижу… Мисс Беддингфелд?

– Простите, но у меня что-то со зрением, – сказала я. –Никак не пойму, кто передо мной: мистер Чичестер или мисс Петтигрю? Какоепоразительное сходство!..

– Оба персонажа объявлены временно несуществующими. Сутана иженское платье пока что хранятся в шкафу. Может быть, вы присядете?

Я села и спокойно заметила:

– Сдается мне, что я пришла не по адресу.

– Боюсь, что да, мисс Беддингфелд. Ай-ай-ай, как же васугораздило во второй раз попасться в одну и ту же ловушку?

– Да, это не очень умно с моей стороны, – вяло признала я.

Видимо, мое поведение его удивило.

– Похоже, вы не больно-то расстроены, – сухо заметил он.

– А разве мой героизм что-нибудь изменил бы? – спросила я.

– Ну, разумеется, нет.

– Моя прабабушка Джейн всегда говорила, что настоящая лединичему не удивляется и не расстраивается, – томно пробормотала я. – А ястараюсь жить по ее заветам.

На лице мистера Чичестера-Петтигрю явственно читалось, чтоон обо мне думает. Ознакомившись с его мнением, я поспешила великодушнодобавить:

– Вы потрясающе гримируетесь. В вашу бытность мисс Петтигрюу меня ни разу не закралось подозрения… даже когда вы в шоке сломали карандаш,увидев, как я вхожу в купе.

Он забарабанил по столу карандашом, который держал в руке.

– Все это прекрасно, мисс Беддингфелд, но давайте перейдем кделу. Надеюсь, вы догадываетесь, зачем понадобились нам?

– Извините, – сказала я, – но я привыкла обсуждать деловыевопросы исключительно с высшим начальством.

Не помню, где я вычитала эту фразу, и она мне понравилась.На мистера Чичестера-Петтигрю мое заявление произвело ошеломляющее впечатление.Он разинул рот, а когда собрался его закрыть, я беднягу добила:

– Так считал мой прадедушка Джордж, муж прабабушки Джейн. Онеще делал шишечки для металлических кроватей…

Я думаю, Чичестер-Петтигрю никогда в жизни не терялсамообладания. Но тут он взорвался:

– По-моему, будет разумнее, если вы сбавите тон, милаядевушка!

Я оставила его восклицание без ответа и… зевнула… Вежливотак, деликатно, давая понять, что мне чертовски скучно.

– Какого дьявола?! – завопил Чичестер-Петтигрю.

– Уверяю вас, кричать на меня бессмысленно. Мы толькопотеряем время. Я не намерена вести переговоры с мелкой сошкой. Так что лучшепоберегите нервы и отведите меня прямо к сэру Юстасу Педлеру.

– К кому?..

От изумления он потерял дар речи.

– Да, – кивнула я, – к сэру Юстасу Педлеру.

– Я… я… простите, пожалуйста…

Чичестер-Петтигрю выскочил из комнаты, словно кролик.Воспользовавшись его уходом, я раскрыла сумочку и тщательно напудрила нос.Затем поправила шляпку и стала терпеливо дожидаться возвращения моего врага.

Когда он вернулся, вид у него был более корректный.

– Будьте любезны, пройдите сюда, мисс Беддингфелд.

Я пошла за ним по лестнице. Он постучался, в ответ раздалосьпоспешное: «Да-да!» Чичестер-Петтигрю открыл дверь и пригласил меня пройти вкомнату.

Сэр Юстас Педлер вскочил на ноги с радушной улыбкой.

– Чудесно, чудесно, мисс Анна! – Он тепло пожал мне руку. –Счастлив увидеть вас. Проходите, садитесь. Вы не устали с дороги? Хорошо, чтоне устали.

Он сел напротив, все так же сияя. Я была ошарашена. Ондержался так естественно!

– Вы совершенно правильно поступили, потребовав свидания сомной, – продолжал сэр Юстас. – Минкс – идиот. Он хороший актер, но дурак. Минкс– это человек, который встретил вас внизу.

– Ах вот как… – пробормотала я.

– Ну а теперь, – радостно предложил сэр Юстас, – перейдем кделу! Вы давно знаете, что я – Полковник?

– С той самой минуты, когда Пейджет сказал, что видел вас вМарлоу, а вы должны были быть в Каннах.

Сэр Юстас огорченно кивнул.

– Да, я сказал болвану, что он испортил мне все на свете.Он, конечно, не понял. Еще бы! Он зациклился на том, что я его узнал. И ему ниразу не пришло в голову спросить: а сам-то я что там делал? Да, не повезло мне,крупно не повезло. Я так все тщательно рассчитал, отправил Пейджета воФлоренцию, сказал в отеле, что на пару дней съезжу в Ниццу. Когда преступлениеобнаружили, я уже вернулся в Канны, и никто понятия не имел, что я покидалРивьеру.