Возможно, всё-таки убежище есть.

– Когда лето закончится, – продолжил дядя, – можем насадить новых цветов. Будет опять красиво, как раньше. – Он всё ещё говорил несколько сдержанно, как бы сохраняя дистанцию, но странным уже не казался. Он просто думал, прежде чем говорить. Тщательно подбирал слова. Потому что для него они кое-что да значили. Совсем как для папы.

– Было бы здорово, – выдавила Ленора: в горле пересохло.

Дядя на мгновение задержал на ней взгляд, а затем сказал:

– Мне надо тебе кое-что показать. Хочешь?

Первой мыслью Леноры было, что он покажет ей свою лабораторию, и сердце подпрыгнуло от радости, однако, когда они вышли из залы, дядя направился не в восточное крыло, а к парадному выходу. За дверями их ждала миссис Джонс. Она широко улыбалась.

Ленора всё гадала, с чего бы это, пока не посмотрела в сторону. У стены дома стояли два велосипеда: один блестящий чёрный, другой розовый. Оба с узкими большими колёсами, ручки руля выгнуты вверх и в стороны, краями немного к седлу. Ленора ахнула.

– Мы с Бобби раньше катались, – пояснил дядя Ричард немного хрипловатым голосом. – Вот, подумал, можем вместе покататься.

Ленора качнула головой:

– Я не умею. У меня и велосипеда никогда не было.

Казалось, дядя опешил.

– Но брат очень любил кататься, – в замешательстве сказал он.

Ленора опустила глаза.

– У родителей было не очень много денег, – буркнула она и взглянула на дядю.

Тот стоял со страдальческим видом и смотрел на неё с тоской. Встряхнув головой и закусив губу, он поднял глаза к небу, постоял немного, а затем проговорил:

– Я писал ему. Думал, уж на одно-то хотя бы ответит. Просил вернуться домой. – Он опустил лицо и встретился глазами с Ленорой. – Я хотел познакомиться со всеми вами, с твоими братьями и сестрой. Хотел… – Голос оборвался, он снова потряс головой и вытер ладонью щёки.

Миссис Джонс ускользнула в дом. Ленора с дядей постояли молча какое-то время, а потом Ленора сказала:

– Не понимаю, почему он так и не ответил. Папа был хороший. Добрый. Он умел прощать. И наверняка любил вас очень. Я уверена.

Дядя Ричард кивнул, громко сглотнув.

– Наверное, – произнёс он. – Но мы оба наговорили друг другу много лишнего. Дураками были. – Он поднял глаза на фасад особняка. – Он вообще не хотел иметь ничего общего с этим домом. Хотел защитить своих будущих детей.

У Леноры в глазах затуманилось. Он ведь так в итоге никого и не защитил.

– Я бы всё отдал за ещё одну возможность сказать ему, как много он для меня значит, – сказал дядя Ричард.

– Я тоже, – не раздумывая, выпалила Ленора. На её руку легла чья-то ладонь, и она поняла, что дядя стоит ближе, чем раньше.

– Думаю, он знал, – тихо сказал дядя.

И, наверное, этого достаточно.

Оба подняли глаза к небу, где уже разливалось богатое золотое сияние, сигнал окончания дня и скорого наступления ночи.

– Ну что, попробуем научиться кататься, пока совсем не стемнело? – спросил дядя. – Ты уже большая, найти равновесие тебе будет несложно. Останется просто уловить ритм. Это недолго.

Ленора кивнула: говорить она не решалась, боялась, голос её подведёт.

Дядя поставил велосипед, и Ленора взобралась верхом. Поначалу он, прихрамывая, волочился следом и придерживал её за сиденье, но Ленора всегда быстро училась и вскоре уже ехала сама. Насчёт равновесия дядя оказался прав: ей казалось, что она всегда умела кататься на велосипеде.

Немного погодя дядя и сам сел на велосипед и заколесил рядом. Ленора заметила, что катание доставляет ему ощутимую боль: он морщился всякий раз, как приходилось сгибать левую ногу. Деревья склонили к ним вершины, будто защищали от широких просторов горя и старались удержать в этой счастливой минуте.

С полчаса они ехали без происшествий, как вдруг Ленора запуталась в ногах, потеряла контроль и грохнулась на землю. Дядя Ричард, ехавший сразу за ней, резко взял в сторону, не удержал руль и тоже полетел вниз. Оба залились смехом, кое-как поднялись и потащили велосипеды к террасе особняка.

По пути Ленора бросила взгляд в сторону леса. Там стояла Бела, и её кожа сверкала малиновым, а на морде была написана такая ярость, что Ленора вздрогнула и опустила глаза. Когда она снова подняла их, там уже никого не было, и она легко убедила себя, что ей показалось.

Прежде чем отправиться к себе наверх, Ленора заглянула в библиотеку. Она пробежала глазами по полкам в поисках каких-нибудь легенд о лесе. Дядя Ричард сказал, что такие есть, но где?

Из коридора послышались голоса миссис Джонс и дяди Ричарда.

– Надеюсь, вам понравился ваш день рождения, – говорила миссис Джонс.

– Да, ещё как. За торт спасибо, – отвечал дядя.

– Спасибо, что научили Ленору кататься на велосипеде.

– Ой, мне самому понравилось. – Слышно было, как он улыбается.

– Вы ведь теперь всегда ей будете нужны.

– Я знаю.

Молчание.

– Мне его так недостаёт, – прозвучал голос дяди Ричарда. Высоко, напряжённо прозвучал. Ленора разобрала приглушённый всхлип и повернулась к двери.

– Всё образуется, – послышалось журчание миссис Джонс. То же самое она говорила Леноре.

– Мне так жаль, что хорошего отца из меня не вышло…

– Теперь у вас появится новый шанс.

– Мне так жаль, что хорошего человека из меня тоже не вышло!

– Жалей – не жалей, сожалениями ничего не исправишь. Пока будете сокрушаться, чего не сделали, так и просидите на месте. Когда они уходят, а мы остаёмся, жизнь для нас продолжается. Надо жить дальше, и как можно лучше жить.

Леноре показалось, будто эти слова относятся к ней, будто миссис Джонс специально для неё говорит.

Дядя Ричард добавил только:

– Мне бы так хотелось сказать ему ещё раз, как я его люблю. – И от этой фразы у Леноры всё сжалось внутри.

Миссис Джонс не ответила.

Ленора с трудом сглотнула.

Когда дверь в восточное крыло закрылась и Ленора услышала, как дядя повернул в замке ключ, а миссис Джонс прошаркала по коридору в сторону кухни, Ленора выскользнула из библиотеки и помчалась по ступенькам к себе наверх. (Всё-таки темнота по-прежнему никуда не делась.) Она забралась в кровать, но долго сидела, размышляя, а потом вылезла, открыла дверь в коридор и перебежала в комнату Бобби.

Внутри работала только одна лампа, настольная, около кровати. Ленора щёлкнула выключателем и остановилась у двери, любуясь тенями, которые отбрасывала лампа. Потом двинулась по комнате так же, как в первый раз. Особенно долго она рассматривала рисунки в ванной – теперь было понятно, что многие изображали созданий из леса. Ленора провела пальцами по нарисованным цветам – в лесу эти цветы раскрывали перед ней бутоны и пели. Она дотронулась до картинки с деревьями – в лесу эти деревья плясали. Она коснулась эскиза колючей рыбины – таких рыбин она тоже видала в лесу, они выпрыгивали из какого-то прудика.