На рисунке был изображён Хозяин леса.

Дядя Ричард обернулся, и Ленора тотчас метнулась в тень, однако успела разглядеть огонь необузданного безумства в его глазах.

Прозвенел вечерний звонок на ужин.

За ужином дядя Ричард, как обычно, сидел молча, но на этот раз его молчание казалось тяжелее. Оно давило Леноре на затылок, сжимало виски, легло камнем на грудь. Временами она поглядывала на дядю, пытаясь разгадать, что же только что видела, но даже и близко не могла подойти к разгадке. Он построил армию роботов – только какой смысл делать роботов с лампочками в глазах и кучей кнопок на спине?

– Так ты опять, значит, бегала в лес. – Слова прозвучали так неожиданно, что Ленора уронила вилку. Вилка громко звякнула о тарелку.

Она лихорадочно принялась соображать, что ответить, но отвечать тут было нечего.

– У тебя волосы поседели, – сказал дядя Ричард. – Совсем как у сына. И как у сестры.

– Сестры? У вас была сестра? – Папа никогда не упоминал ни о какой сестре.

– Да, Глэдис, – коротко вымолвил дядя, и внутри у Леноры похолодело.

Совершенно не раздумывая, она выпалила:

– Я знаю, где Бобби. – Ей так хотелось, чтобы он понял. – Думаю, ему нужна наша помощь.

Дядина вилка застыла в воздухе.

– Мой сын умер, – отрезал он и уткнулся в тарелку.

Однако Ленора видела, что он и сам немного сомневается в своих словах. Это придало ей смелости.

– А я думаю, что нет. Он в лесу. И я думаю, мы можем его спасти.

Дядя Ричард отрицательно потряс головой.

– Всё это выдумки. Глупые надежды. Лес надо просто уничтожить. – Он поднял на Ленору глаза и посмотрел на неё тёмным, непроницаемым взором. – Иначе он поглотит и тебя.

И по тому, как он стискивал зубы, как сверкали его глаза, как он держал вилку – прямо не держал, а стискивал, как тогда ручку дверцы в машине, – Ленора отчётливо поняла, что слушать её он не станет. Она только переспросила напоследок:

– Так вы собираетесь уничтожить лес?

Он не ответил.

Похоже, ей придётся встать у него на пути или по крайней мере пойти вместе с ним и убедиться, что Бобби не окажется в западне.

Дядя Ричард отложил вилку и поднял подбородок.

– Знаешь, почему ты возвращаешься из леса с седыми волосами?

Леноре не очень-то хотелось это знать, но так или иначе она покачала головой.

– Лес забирает у тебя жизненные соки, краски. Он существует только за счёт тех, кем смог завладеть. – Дядя снова взялся за вилку, будто собираясь вернуться к еде, но дальше этого не последовал. – Мой сын сидит там в лесу уже восемь лет. Скорее всего, он почти полностью истощён, так что можно считать, что всему конец.

– Чему конец? – не удержалась от вопроса Ленора.

– Роду нашему конец. Семье Коулов. – Слова прозвучали чётко, как давно обдуманные и передуманные. На этот раз он был совершенно уверен в том, что говорил.

– Почём вы знаете? – удивилась Ленора.

– Так говорится в легендах. Ещё твой папа пытался мне всё это втолковать, но я не хотел слушать. – Дядя снова отложил вилку и откинулся на спинку стула. – А теперь прочитал.

Ленора тоже хотела бы прочитать, что там говорится в легендах, и, видимо, это ясно отразилось на её лице, потому что дядя тут же добавил:

– Эти легенды разбросаны по дневникам. Они у меня в лаборатории.

– Что за дневники? – Ленора ощутила холодок по спине, похоже, дядя и вправду был не совсем того.

– Дневники, которые вели наши родственники.

Наши родственники. В этом слове было будущее.

– Многие из них вели подробные записи, – продолжал дядя Ричард. – За то, что они утверждали, их часто считали сумасшедшими. Я и сам так считал. Но как раз они-то и были в здравом уме. – Дядины плечи упали.

Ленора понимала, что оттягивает эти плечи. Горе, разочарование, сожаление. В основном сожаление.

– Как же жаль, что я ничего не слушал, – сказал вслух дядя.

– Вы не виноваты, – пискнула Ленора. Ей так хотелось до него это донести. В том, что Глэдис исчезла в лесу, не было его вины, да и в исчезновении Бобби тоже, как и в том, что Ленора отправилась разведывать ту самую запретную зону, куда он её не пускал. – Вы же не знали.

Лицо дяди прояснилось.

– Обещай мне, Ленора, что больше туда не пойдёшь. Прошу. Пока я не покончу с тем, что должно быть доведено до конца. – Глаза смотрели на Ленору умоляюще, и тепло его внимания, заботы растеклось у неё в груди.

И всё же обещать она не могла. Слишком любила Ленора своего дядю, чтобы дать ему вот так просто лишиться сына, особенно если Бобби ещё можно спасти. Ничего не говоря, она коротко кивнула головой.

Ведь когда словами ничего не обещаешь, то за обещание не считается? Верно?

В обеденную залу вошла миссис Джонс, неся на блюде большой именинный торт с одной зажжённой свечой. Она подошла к дяде Ричарду, поставила торт перед ним и низким, довольно мелодичным голосом затянула привычную поздравительную песенку.

Ленора стала подпевать.

Дядя Ричард вежливо улыбнулся и сказал:

– И всегда-то вы помните, миссис Джонс!

Кухарка щедро отрезала огромный кус дяде Ричарду и кусок поменьше, но тоже щедро – Леноре. Торт оказался шоколадным и внутри, и снаружи.

Миссис Джонс ушла, и на время воцарилось молчание, прерываемое разве что звяканьем вилок о тарелки. Торт, изысканный и бесподобный, поглотил их внимание.

– У нас тут в Замковом поместье общаться особо не с кем, – сказал наконец дядя в салфетку, которой только что вытирал уголки губ. – Вот ты и нашла утешение в лесу. Может быть, даже друга?

Ленора напряглась.

– У Бобби тоже нашёлся там друг, – продолжал дядя Ричард, не дожидаясь её ответа. – Потому он и возвращался туда каждый раз.

Снова помолчали. Леноре не приходило на ум совершенно ничего, что бы такого сказать. Похоже, дядя Ричард пытался наладить разговор, почему же у неё из головы всё повылетало?

Она уже, кажется, нашлась и хотела было раскрыть рот, как дядя Ричард вдруг произнёс:

– Спасибо, что расчистила сад.

Их взгляды встретились. Ленора видела, что он это серьёзно, и от его слов повеяло теплом и… защитой.