Ленора покачала головой. Хотела было сказать: «Они приедут», – как она привыкла говорить, но слова почему-то застряли в горле.

Она больше сама в это не верила.

Миссис Джонс долго молчала. Решив наконец прервать это молчание, она сказала совсем не то, что Ленора хотела бы услышать – однако, пожалуй, именно то, что ей сейчас необходимо было знать.

– Из найденных погибших пятьсот пять человек опознано, шестьдесят три – нет. Как ни тяжело рассматривать такую возможность, я всё же предполагаю, что твои родители, братья и сестра среди тех шестидесяти трёх. Поэтому и нет известий, хотя не один месяц прошёл.

– Нет, – отрезала Ленора. В горле щипало, в носу жгло. Руки тряслись.

Нет.

– Теперь твой дом здесь, – продолжала миссис Джонс. – Мы теперь твоя семья, твои родные.

По щекам у Леноры заструились слёзы.

– Никогда это не будет мой дом, – жалко, без веры выдавила она пустые слова, больше даже осколки слов.

Но если это не дом, то где же он?

– Тут, конечно, не рай земной, я понимаю, – признала миссис Джонс, – но мы вместе снова сделаем его домом. Начнём новую жизнь.

Горячие слёзы жгли Леноре глаза.

– Не хочу я никакую новую жизнь! – Её грудь нервно вздымалась и дрожала, в лёгких кололо. – Я хочу старую жизнь! Я хочу домой!

– Там в Техас-Сити уже ничего не осталось, лапушка, – мягко заметила миссис Джонс. – И чем раньше ты это поймёшь, тем раньше сможешь двинуться дальше. – Она понизила голос и продолжала: – Твой отец одобрил бы это. Поверь мне, я ведь его хорошо знала.

Ленора подняла лицо и заглянула в лучистые голубые глаза миссис Джонс. Всё было в них в эту минуту: и печаль, и сочувствие, и забота. И любовь. Ленора прильнула к ней.

– Тело моего мужа так и не нашли, – вдруг сказала миссис Джонс. Ленора зажмурилась и сильней прижалась щекой к её груди. Когда голос кухарки зазвучал снова, Ленора почувствовала его слабую вибрацию. – Пропал без вести во время Первой мировой. Мне письмо пришло. А тела так и не видела. – Она глубоко и судорожно втянула воздух. – Цеплялась за это сколько могла. Потом уже, когда годочки пролетели, перестала, конечно, ждать. – Она всхлипнула. – А как иначе? Жить-то дальше надо.

Ленора хотела что-то сказать, но в горле совсем пересохло.

– Смерть – она всех касается когда-нибудь, – сказала миссис Джонс. – Но она не должна ломать жизнь.

Так они и сидели – девочка прижалась к груди кухарки, а та обняла её всем телом. Наконец миссис Джонс сказала:

– Мне пора готовить ужин. Хочешь помочь?

Ленора покачала головой. Ей нужно поспать.

Но в комнате наверху так одиноко.

Перед глазами всё плыло. На ватных ногах она направилась к выходу, но, когда уже была в дверях, миссис Джонс окликнула её:

– Я тут нашла… – Она протянула руку с мамиными жемчужными бусами. – В саду валялись. Подумала, может, твои.

Ленора совсем не заметила, что потеряла их.

Миссис Джонс подошла к ней, присела на корточки и заглянула Леноре в глаза глубоким ищущим взглядом.

– Наши усопшие – они всегда с нами. В тебе есть частичка твоей мамы и твоего папы, и частички сестры с братьями тоже есть. И всегда будут, куда бы ты ни пошла. Когда тебе понадобится, чтобы они были рядом, просто прислушайся к самой себе – к тому, что говорит твоё сердечко. – Миссис Джонс крепко прижала Ленору к себе, и девочка на секунду закрыла глаза, вдохнула аромат корицы и апельсиновой цедры, исходящий от волос кухарки. Но не успела она как следует проникнуться этим теплом, как всё исчезло – она уже бежала вон из кухни, вон из этого постылого дома, молясь только об одном – успеть убежать как можно дальше, прежде чем сердце совсем разорвётся на части.

Она добежала до сада, где тотчас запустила руки в землю и принялась яростно выдирать сорняки. На несчастную травку обрушился целый ураган враждующих эмоций, которые схлестнулись у Леноры внутри. Она страстно хотела унестись отсюда, прочь от горя, которое не переставало разъедать ей душу. Она хотела бы укрыться от него в лесу, но её удерживал страх. Всё-таки новая встреча с Хозяином пугала её, и она боялась, что на этот раз Бела приведёт её к нему насильно.

Неужели нигде ей нет убежища?

Раньше ей казалось, что в лесу у неё есть друзья. А на самом деле? Чего на самом деле эти друзья от неё хотели? Не сгинет ли она так же, как Бобби, Глэдис и ещё много седоволосых детей? Или их истории – просто совпадение?

Ленора бросила гневный взгляд на Замок. Что он ей, как не вечный намёк на возможную смерть? Вечная память о смерти действительной, о том, как смерть навсегда изменила её судьбу.

Ей так их всех не хватает, не хватает их жизни вместе. Она так и не добилась своего собственного Весёлого дня, так и не отметила свой день рождения как следует, не помирилась с Рори после утренней обиды. Так и не призналась маме, что уже успела заляпать новое платье. Так и не сказала папе, что любит его, – вдруг он начал сомневаться?

Ленора всхлипывала и продолжала орудовать правой рукой. Закрыла глаза и дала ветру осушить щёки. Постаралась успокоиться и ни о чём не думать, но это оказалось невозможно. Она ненароком опёрлась о землю левой рукой, и бусы, всё ещё зажатые в кулак, обожгли ладонь.

Ленора приостановилась и стала перебирать бусы в руках. Прижала их к губам, к носу, к груди. Надела.

Внимание привлёк внезапный луч яркого света. Он исходил из окна дядиной лаборатории. Ленора тихонько выбралась из сада, аккуратно придержав за собой железную калитку, чтобы та не скрипнула и не хлопнула. Крадучись, стала подбираться к дядиному окну, на этот раз совершенно не занавешенному.

Забыл? Или специально?

Ленора подкралась поближе и тихо ахнула. Из окна на неё уставился механический носорог. Похоже, он был ещё больше, чем Леноре показалось тогда. Пока она стояла, застыв с разинутым ртом, лампочки в глазах носорога зажглись и превратились в два мощных прожектора. В глубине комнаты вспыхнули ещё. За носорогом появилась шеренга роботов, в глазницах которых по тому же принципу горели лампочки.

Вот зачем дядя ходил по Замку и их выкручивал.

Сотрясая грохотом воздух, носорог сделал шаг вперёд и чуть не вынес головой окно. Ленора тут же отпрянула, но носорог резко остановился.

Через окно он бы не пролез – слишком высокий. Творение дяди Ричарда оказалось столь массивно, что теперь обречено было вечно сидеть у него в лаборатории.

Ленора увидела в окне дядю – с помощью кнопок и выключателей он провёл носорога на свободное место в шеренге роботов. Затем он встал лицом к армии и спиной к окну, закинув назад руки. Ленора разглядела у него в руках какой-то рисунок. Присмотрелась как следует.