Хозяин приблизился ещё на два долгих шага. До Леноры донёсся запах влажной глины, покрывавшей его под теневой завесой.

«Бежать!» – кричало всё её нутро.

Но она осталась.

– Папа. – В одном этом слове выразилась вся её боль.

– Пойдём со мной, Ленора, – сказал ей Хозяин, снова папиным голосом.

Но теперь она чуяла её. Смерть. Смерть, гниль, разложение. Угрозу. Там, под тенью, не отец. И здесь ей не дом.

Он снова простёр руку, на этот раз, чтобы её схватить, но Ленора отшатнулась.

– Ленора!

– Ты не отец!

– Я много кто. – Голос изменился. Теперь это был целый хор голосов: мужских, женских, детских. Как в нём могло умещаться такое множество?

Ленора ненадолго застыла, не в силах оторвать взгляд от мертвеца – или кем он был? – и бросилась бежать.

Она не разбирала, куда бежит. Сзади слышалась быстрая поступь Белы, но Ленора не оборачивалась. Она ринулась прямо в гущу стеблей, и те моментально сплелись вокруг её запястий, лодыжек, шеи. Она завизжала и забила руками и ногами, что есть мочи пытаясь высвободиться, но стебли только крепче стянулись, почти перекрыв ей воздух.

– Я хочу домой! – задыхаясь, выдавила она из последних сил. – Я не хочу здесь оставаться!

Внезапно земля затряслась, стебли ослабили хватку и расползлись в разные стороны. Хватая ртом воздух, Ленора поспешно отскочила и помчалась прочь. Она неслась со всех ног, на пределе сил и всё же сама не смела надеяться на то, что её не догонят.

Никакой возможности ориентироваться без Белы у неё не осталось, да и света без её горящих глаз было недостаточно, чтобы хоть что-то рассмотреть. Всё сливалось в сплошную серую массу: стволы, стебли, существа. Она пробовала обращаться с вопросами к каким-то цветам, но они захлопывали бутоны, словно сжимали кулаки. Она молила деревья указать ей дорогу, но они только молча опускали на глаза тяжёлые веки. Она попробовала отыскать воды Вечного Времени, чтобы спросить у них, но натыкалась разве что на сухие почерневшие рытвины в земле.

Неужто магия оставила лес?

– Бела! – крикнула Ленора. Похоже, без Белы она не сможет выбраться никогда.

Впереди забрезжил свет – волшебное золотое сияние, и Ленора чуть не завопила от радости. Но как только она вышла на поляну, откуда оно струилось, сияние исчезло. Оно появилось снова, в отдалении, и девочка пошла к нему, продолжая громко звать Белу. Та не появлялась, однако, следуя за светом, Ленора вскоре вышла на знакомую опушку с изогнутыми деревьями.

Она опустилась в ожидании на пологий ствол; руки тряслись. Оставалось неясным, на чьей же Бела стороне, однако до края леса было уже рукой подать. Ленора решила, что, если Бела окажется врагом, отсюда она уже сможет сбежать.

Через несколько минут перед ней появилась Бела, её розовая кожа заметно побледнела.

– Ты бросила меня одну в лесу, – выпалила Ленора. Внутри горела такая дикая ярость, какой Ленора давно за собой не помнила. И это забытое пламя было сейчас ей почти приятно.

– Я тебя не бросала, – возразила Бела. – С тобой был мой свет.

Это верно: она ни за что не выбралась бы сюда, в безопасность, не будь впереди золотого свечения.

– Скажи, – проговорила Бела таким холодным и злым тоном, каким раньше с Ленорой никогда не разговаривала, – почему ты настаиваешь на том, чтобы вернуться домой, когда Бобби ждёт тебя там, во Древе?

– Ах, он меня ждёт? – сверкнула глазами Ленора.

– Ты сомневаешься в том, что я говорю?

Ленора отрицательно помотала головой. Однако она сомневалась. Она не доверяла ни Беле, ни этому лесу. И Бобби тоже не доверял. А он бесследно исчез.

Так уж ли по своей воле он исчез? Или по чьей-то ещё? Да и как она проверит?

Ленора слезла с деревянного сиденья и заходила туда-сюда.

– Он говорил папиным голосом.

– Чтобы успокоить тебя. Он осознает, что его истинный облик тебе неприятен.

– Но он не человек, верно?

Бела склонила голову набок.

– А так ли это важно, что он собой являет?

И действительно.

Бела обвела лапой вокруг.

– Всё это – его творение. – Она замолчала, любовно переводя взгляд с деревьев на траву, с травы на небо, которое едва виднелось сквозь густые кроны. – Как, по-твоему, создавший всю эту красоту, может желать тебе вреда?

Ленора не знала, что ответить. Она окончательно была сбита с толку. Здесь, вдали от мертвеца с бездонными впадинами под капюшоном, лес больше не казался ей опасным. Так чего же она боится?

Ленора опустила глаза.

– Просто он меня пугает. Вот и всё.

– Бобби тоже поначалу пугался. Это ничего, тебе не должно быть стыдно. Смелость не в том, чтобы не бояться.

Ленора молчала.

– Бобби доверился Хозяину. – Голос Белы словно оплетал её, проникал в сознание и нанизывал сомнения на нить, а затем превращал в золотой пепел. Ленора встряхнула головой, пытаясь отделаться от наваждения. – И ты тоже можешь довериться ему.

Ленора всплеснула руками и закрыла ими лицо.

– Ленора, – зашелестели деревья, – ты ведь вернёшься к нам?

Ленора кивнула.

А что ещё ей оставалось?

Она отчаянно зашагала в сторону лесной границы, по-прежнему не зная, что и думать обо всём виденном и слышанном, обо всём, что почувствовала за сегодня.

– Будь с дядей начеку, – бросила ей вдогонку Бела. – Чтобы выжить, нам потребуется твоя помощь.

Ленора повернулась, еле вдыхая воздух через судорожно сжатое горло. Однако пусть Бела думает ровно то, что хочет, пока она разберётся, где правда, а где ложь. Ленора кивнула.

Она уже почти вышла из леса, когда сзади раздался голос Белы:

– Где бы ты ни была, я всегда найду тебя, Ленора. Ты никогда не будешь одинока.

О, сладостный бальзам на душу!

Ленора подняла глаза к небу. Облака сбегались в серые кучки, как будто в такой день солнцу просто не положено светить на унылые стены Замка.

Ленора только раз оглянулась назад.

Лес сиял золотыми лучами, словно звал в надёжное, светлое будущее.

Миссис Джонс сидела в кресле-качалке на террасе Замкового особняка. Завидев Ленору, она так и ахнула.

– Детонька моя… – От этих слов у Леноры внутри всё сжалось. – Пойдём скорей, пойдём.

Ленора ничему не сопротивлялась. Миссис Джонс отвела её на кухню и захлопотала с тарелками, приговаривая: «Ты же, наверное, жутко проголодалась». На тарелку перед Ленорой лёг большой сандвич и кисть красного винограда. Когда миссис Джонс закончила суетиться и повернулась к Леноре, её лицо прямо-таки скривилось от тревоги.