но, если бы я и так не умел этого делать, вообще бы ничего не получилось. Забавным же было ещё и то, что ветер приносит с собой свои образы. Образы ветра, разумеется. И образы эти настойчиво стучатся в твоё сознание, мол: «Надо дуть!».

Справившись с контролем заклинания, я начал играться с ветром, гоняя по каменной платформе пылинки, травинки и всё, что попадётся под руку. Наигравшись и убедившись, что держу всё под контролем, напрочь перекрыл подпитку палочки магией, а вместе с этим остановил и магию вокруг, за счёт которой запитывался медленно кружившийся вокруг воздух. Всё стихло.

— Похоже, Нарцисса не ошиблась, — улыбалась Эмбер, а девушка, что стояла за спинкой её кресла, смотрела на меня абсолютно индифферентно. — Контроль магии — не то, о чём вы, мистер Грейнджер, никогда не слышали. Мне интересно, как вы её ощущаете? Видите? Слышите? Чувствуете, как продолжение себя? Или ещё каким-то образом?

— Просто чувствую. Как… Не знаю, как сказать. Она есть, я знаю, где, сколько, в какой форме, и всё, — как и всегда, на подобные вопросы я честно отвечаю, ибо не считаю нужным хранить такое в секрете.

— Вы искренни, что мне импонирует.

— Почему?

— Проще наблюдать.

Эмбер сделала очередной жест рукой, а её помощница вышла из-за спинки кресла и протянула мне очередную пачку тончайших листов пергамента, исписанных рукописным текстом.

— Адское Пламя, как вы и хотели, — сказала Эмбер, когда я брал пергамент в руки через защиту вокруг каменной платформы. — Изучите и примените.

Очередную порцию знаний я освоил быстрее предыдущей. Дело в том, что концептуально заклинания практически идентичные, а все отличия — в паре жестов и в формулах.

— Знайте, мистер Грейнджер, — тихо говорила Эмбер. — Адское пламя несколько сложнее контролировать. Оно намного агрессивнее ветра.

— А если не получится?

— Не переживайте, — улыбнулась она, магией поправив локон рыжих волос. — От вас не останется даже пепла, так что проблем с уборкой территории не возникнет.

— Обнадёживает, — улыбнулся я и взмахнул палочкой, попутно представив все необходимые формулы, образы и прочее. — Инферно Фламиа.

С кончика палочки мгновенно сорвалась струя красно-рыжего пламени, издавая опасный гул, словно хор голосов. Я не обращал внимания на спецэффекты от пламени, сосредоточившись на магии и ощущениях.

Это было действительно похоже на заклинание ветра, только если ветер был мягким, то пламя — жесткое, бескомпромиссное, требующее всё больше и больше еды, и плевать на воздух — он не нужен этому пламени, словно это напалм горит.

Всё тот же пространственный прокол на кончике палочки, неизмеримо маленький, точка. Но точка эта жрала магию для работы, как не в себя, и с каждой секундой требовалось магии всё больше и больше. Само пламя не было простым огнём — оно как материя, заливало всё своей магической плазмой, бешено меняя формы, в которых то и дело угадывались какие-то страшные образы. Это рыжее пламя стремилось пожрать всё, до чего дотянется, и даже меня — пламени было плевать, что сжигать. Казалось, будто оно способно пожрать само пространство, обращая в часть себя. Именно такие ощущения и образы всплывали в голове, невольно снабжая пламя всё большим количеством моей магии.

Контроль — то, чем я могу не без гордости похвастаться. И сейчас мне пришлось сильно постараться ради нескольких вещей: ограничить ток магии в палочку, а как следствие и в прокол пространства; отстраниться от образов, вызываемых пламенем, убрать их из сознания, чтобы они не провоцировали ток магии; контролировать магию, что уже обратилась в пламя, но как и ветер в прошлом случае, оставалась частью меня. И мне удалось. Пламя начало принимать те формы, которые я хочу, занимать то пространство, которое для пламени отвела моя воля.

В тех немногочисленных описаниях этого заклинания авторы рукописей утверждали, что пламя имеет свою волю, потому его трудно контролировать. Так в самом деле может показаться, если ты не сведущ в контроле своей энергии и своих мыслей. У этого пламени нет воли, но в отличие от всех возможных физических явлений, к которым мы привыкли и к которым мы взываем посредством колдовства, Адское Пламя имеет лишь одно, абстрактное — сжигать всё. Может ли гореть пространство? Нет, но тут оно сгорит, обращаясь в пламя. Может ли душа гореть? Нет, но она сгорит, превращаясь в пламя. Только пламя, и ничего кроме. Именно этот абсолютно доминирующий агрессивный эффект отражается в сознании волшебника через сохраняющуюся магическую связь, вызываю ощущение наличия воли у пламени. И чем больше объём пламени, тем больше этот эффект давит на мозг.

Полностью перекрыв ток магии к палочке, обесточив пространственный прокол, я волей остановил процесс «пламени», что уже ворвалось в наш мир, и всё утихло. Сгорела лишь пыль и, кажется, сам воздух, тут же восполнившись из окружающей среды.

— Занятно, — до меня донёсся голос Эмбер. — Вы, мистер Грейнджер, не использовали Тёмную Магию для создания пламени.

— Мне хватило сил и без трансформации.

Эмбер улыбнулась шире.

— Похоже, вы и вправду не нуждаетесь в консультациях по незначительным нюансам Тёмной Магии.

— Разве?

— Поверьте опыту — далеко не каждый волшебник осознаёт, что Тёмная Магия является всего лишь обычной, но искажённой эмоциями. Я, честно признаться, предполагала, что вы прибегнете к изменению магии эмоциями для придания большей силы, но вам это не потребовалось. Похвально.

— Меняется ли эффект Адского Пламени при использовании Тёмной Магии?

— А вы попробуйте.

Почему бы и нет? Не будет же эта дамочка подвергать себя излишней опасности… Хотя-я… Учитывая тот факт, что она не может видеть, а перемещается в пространстве на волшебном инвалидном кресле, должно вызвать некоторые опасение касательно её здравомыслия. Должно, но не вызвало — это же волшебники, не стоит ждать от них высокой адекватности. Да и от меня тоже.

Взмахнув палочкой, я как следует, с чувством, толком, расстановкой, исказил свою нейтральную энергию, превращая в тёмную по принципу местных волшебников, и повторил заклинание, используя теперь уже Тёмную Магию.

Кто-то может быть ожидал бы какого-то невероятного эффекта, искажения механики работы заклинания или нечто подобное, но нет. Оно просто стало мощнее раз в пять, а мне пришлось поспешить, беря всё под контроль, чтобы не снести тут всё к Мордреду.

— Неожиданно, — без улыбки сказала Эмбер, когда только-только начавшееся буйство рыжего пламени тут же сошло на нет. — Вы, мистер Грейнджер, слегка перестарались с отемнением магии.

— Разве? — удивился я. — Действовал, как и всегда.

— Не нужно делать всю свою магию тёмной. Учитывая, что вы в плане эмоций вообще не изменились, я догадываюсь, что они тут роли не играют, ведь так?

— Я лишь понял их назначение в вопросе Тёмной Магии, и использую сам механизм.

— Похвально. И никаких остатков Тёмной Магии в теле.

— Да, — а что ещё мне на такое ответить.

— В любом случае, как по вашему изменилось Адское Пламя из-за Тёмной Магии?

— Никак, — ответил я.

Защита спала — неужели полчаса уже прошли?