— Вы правы, сэр, это важно, — кивнул Херн. —Вагон-то, между прочим, был последним, а как только пассажиры вернулись извагона-ресторана, проводник перекрыл тамбур, чтобы никто не бегал ввагон-ресторан и не требовал чай, пока там все не уберут после обеда. И все видели,что Винни Кинг вместе со всеми вернулась в свой вагон.

— А кто еще ехал в вагоне?

Херн полез за записной книжкой.

— Мисс Джордан и мисс Баттерс — две старые девы,направлявшиеся в Швейцарию. Ну, их и обсуждать нечего, это весьма известные иуважаемые в своем родном Гэмпшире особы. Двое французов-коммивояжеров, один изЛиона, другой из Парижа. Вполне респектабельные, и оба уже в годах. МистерДжеймс Эллиот и его жена — шикарная, доложу я вам, штучка. Репутация у этогомолодого человека подмоченная, он подозревается в нескольких сомнительныхсделках, но в похищениях никогда не был замешан. В любом случае, их купеобыскали, и в его багаже не нашли ничего подозрительного, да и вообщенепонятно, каким образом он мог бы в нем участвовать. А еще среди пассажировбыла некая американка, миссис Ван Сейдер, ехавшая в Париж. Больше о ней ничегоне известно, но вроде бы подозрений не вызывает… Вот и все.

— И поезд точно нигде после Амьена не останавливался?

— Абсолютно точно. Только на одном отрезке пути онзамедлил ход, но явно не настолько, чтобы кто-то мог спрыгнуть, не рискуяполучить серьезные увечья, а то и погибнуть.

— Вот именно, — пробормотал Пуаро. —Школьница исчезает средь бела дня на выезде из Амьена и обнаруживается средьбела дня опять жена выезде из Амьена.

Спрашивается, где она была между этими событиями?

— Если так поставить вопрос, действительно получаетсяполный бред, — покрутил головой инспектор. — Да, кстати, мне сказали,что вы спрашивали о туфлях. Когда девочку нашли, туфли были на ней, а чтокасается туфель у полотна дороги, которые нашел путевой обходчик…

Туфли были хорошие, ну, он и забрал их домой. Черные, нанизком каблуке.

— А-а, — протянул Пуаро, явно воспрянув духом.

— Я что-то не пойму, сэр, — с любопытством спросилинспектор, — что такого важного в этих туфлях?

— Они подтверждают одну версию, — ответилПуаро. — Относительно того, как удалось проделать весь этот фокус.

4

Заведение мисс Поуп, как и многие подобные заведения,располагалось в Нейи. Эркюль Пуаро, взиравший на респектабельный фасад, внезапнооказался в гуще выскочивших из дверей девиц.

Он насчитал их двадцать пять, в возрасте от четырнадцати довосемнадцати, толстых и худеньких, блондинок и брюнеток, неуклюжих играциозных. Одеты они были в одинаковые синие пальто и юбки. На головах — оченьнеудобные британские шляпки из синего велюра с яркой пурпурно-золотой тесьмой,не делавшей чести вкусу мисс Поуп. В конце процессии, рядом с одной из младшихдевочек, шла суетливая седовласая женщина, в которой Пуаро признал мисс Бершоу.

Пуаро некоторое время стоял, наблюдая за ними, потомпозвонил в звонок и спросил мисс Поуп.

Мисс Лавиния Поуп была совсем не такой, как ее преданнаяпомощница, мисс Бершоу. Мисс Поуп была сильной личностью. Мисс Поуп внушалаблагоговейный ужас.

Даже когда она позволяла себе немного смягчиться природителях, все равно от нее веяло столь необходимым учителю превосходством надокружающими.

Седые волосы мисс Поуп были безупречно уложены, костюмстрог, но изыскан. Она была всезнающей и вездесущей.

Кабинет, где она приняла Пуаро, был кабинетом женщиныутонченной и образованной. Изящная мебель, цветы, множество фотографий бывшихучениц мисс Поуп, которые преуспели в этой жизни: в мантиях на вручениидипломов и в нарядных платьях на презентациях, с собственноручнымитрогательными надписями. На стенах висели репродукции шедевров мировой живописии неплохие акварели. В кабинете была поистине стерильная чистота: казалось, ниодна пылинка не смеет осесть в этом храме.

Мисс Поуп держалась с уверенностью человека, чьи сужденияредко бывают ошибочными.

— Мосье Эркюль Пуаро? Разумеется, я слышала о вас.

Вы, надо полагать, пришли по поводу прискорбногопроисшествия с Винни Кинг. Весьма огорчительный случай.

Впрочем, огорченной мисс Поуп не выглядела. Она умела улаживатьвсякие казусы, пусть и самые неприятные.

— Раньше ничего подобного не случалось, — заверилаПуаро мисс Поуп.

«И никогда больше не случится», — давала она понятьвсем своим видом.

— Ведь эта девочка — новенькая? — спросил Пуаро.

— Да, это ее первый триместр.

— Вы проводили предварительное собеседование с Винни ис ее родителями?

— Да, но это было давно. Два года назад. Я гостила вКрэнчестере, собственно, у епископа…

«Заметьте, — говорил ее тон, — я из тех людей, чтовхожи в дом к самому епископу!»

— Там я и познакомилась с каноником и миссис Кинг —она, увы, тяжело больна. С ними была и Винни. Очень воспитанная девочка, снесомненным художественным вкусом. Я сказала миссис Кинг, что буду рада принятьВинни в нашу школу через год-другой, когда она получит общее образование.Понимаете, мосье Пуаро, мы специализируемся в области искусства. Девочек водятв Оперу, в «Комеди Франсез», они посещают лекции в Лувре. У нас лучшие педагогиведут уроки музыки, пения и изобразительного искусства. Расширение культурногокругозора, вот наша цель.

Вспомнив вдруг, что Пуаро не родитель, мисс Поуп резкосменила тему:

— Так чем я могу быть вам полезна, мосье Пуаро?

— Я бы хотел знать, как теперь обстоит дело с Винни?

— Каноник Кинг приехал в Амьен и собирается забрать дочьдомой. Это самое лучшее, что можно сделать после испытанного ею потрясения. Мыне в состоянии держать в школе болезненных детей, — продолжала миссПоуп. — У нас нет возможности обеспечить им надлежащий уход. Я сказалаканонику, что, на мой взгляд, лучше забрать Винни домой.

— А что, по-вашему, все-таки произошло, миссПоуп? — напрямую спросил Пуаро.

— Представления не имею, мосье Пуаро. То, о чем мнебыло доложено, просто необъяснимо. Не думаю, что сотрудницу, на попечениикоторой находились девочки, можно в чем-либо упрекнуть — разве что она могла быраньше заметить отсутствие Винни.

— К вам, наверное, приходили из полиции?

По аристократической фигуре мисс Поуп пробежала легкаядрожь.