Артс встал и как ни в чем не бывало пошел к ближайшей телефонной будке. Через международную информационную службу он узнал номер телефона жандармерии в Завентеме. Он набрал номер. Соединение было установлено в течение десяти секунд. Артс рассказал первому же вахмистру Дюпену, что в аэропорту Лука его остановил земляк, который предложил ему за плату взять с собой в Бельгию посылку. Мужчина должен был якобы остаться на Мальте из-за срочных дел. Артс, разумеется, на это предложение не согласился, однако посчитал подозрительным, что позже тот же самый бизнесмен все-таки купил билет. Артс дал Дюпену номер рейса и краткое описание Броуэрса. Когда он повесил трубку, он сиял, как молодой велогонщик, который только что выиграл свою первую гонку.

Сидя в гостиной с красными, заплаканными глазами, Лилиане Неелс, мама Карине Неелс, запинаясь, рассказывала о том, что случилось.

– Карине вчера сказала, что ей нужно еще кое-что сделать по работе и что это, возможно, будет поздно. Я спросила ее, насколько поздно. «Около полуночи», – сказала она. Я захотела узнать, куда она идет, но она прижала указательный палец к моим губам и сказала, что она работает «под покрытием». – Лилиане Неелс начала всхлипывать. – Она даже не захотела мне объяснить, что означает «под покрытием».

Ван-Ин посмотрел в другую сторону.

– «Под прикрытием» означает, что ей поручено специальное задание, – очень серьезно объяснила Ханнелоре. – Возможно, кое-что затянулось, – добавила она. – Карине – уверенная в себе молодая женщина. Она точно знает, что делает.

– Да, – улыбнулась Лилиане сквозь слезы. – Это у нее от покойного отца.

Ван-Ин проклинал то, как он взялся за дело. Его мучили угрызения совести. Все выглядело так, словно он погубил молодую девушку. Теперь он даже сожалел, что нагнал страху на Линду Артс. У женщины была позади паршивая жизнь, а он ее еще усугубил.

– Не беспокойтесь, госпожа Неелс. Я даю вам слово, что мы сделаем все, чтобы разыскать Карине.

– Спасибо, господин Ван-Ин, – сказала Лилиане Неелс. – Я надеюсь, что вы быстро ее найдете. Карине – единственное, что у меня осталось.

У Ханнелоре комок застрял в горле.

Конвой из четырех полицейских фургонов и трех патрульных машин на низкой скорости ехал по Гистелсестенвег. «Никаких мигалок и никаких сирен», – предупредил Ван-Ин. «Рено-твинго» замыкал кортеж. Меньше чем за час Ханнелоре удалось убедить прокурора и следственного судью выдать ордер на обыск помещений НКО «Помощь».

Прохожие удивленно останавливались, когда мимо проезжал караван полицейских машин. Без мигалок и сирен все это казалось каким-то нереальным.

* * *

Карине медленно выходила из оцепенения. Во рту было очень сухо. Она хотела встать. Когда это не получилось, она наклонилась вперед. Ее руки были скованы звенящей цепью. Паника – это безрассудное чудовище, которое нападает неожиданно. Карине дернула за кандалы и отчаянно попыталась из них вырваться. Оцепенение отступало, и она начинала понимать, что вчера произошло. После пробных съемок она поехала домой. Илсе предварительно показала ей фотографии, и они ей очень понравились. У нее были контакты с разными журналами, и они хорошо платили своим моделям. «Конечно, это черная зарплата, – сказала она, посмеиваясь. – Но какая тебе разница? У тебя большие неприятности, а с двадцатью тысячами франков, которые ты заработаешь сегодня вечером, сможешь выплатить часть твоих долгов или побаловать себя, – добавила она, подмигнув. – НКО старается помочь людям, находящимся в беде. Такая красивая девушка, как ты, не должна зарабатывать деньги уборкой. Мы в НКО исходим из того, что самый простой способ достичь своей цели и есть лучший».

Сначала Карине собиралась отчитаться перед Ван-Ином и рассказать ему, что в «Помощи» ничего плохого не происходит. По ее мнению, НКО была надежной организацией. Но она боялась, что Ван-Ин разозлится, узнав, что она проигнорировала его приказ. Поэтому вечером она все равно поехала в «Помощь». Собственно говоря, двадцати тысячам франков она могла найти применение. Об этом решении Карине пожалела уже тысячу раз.

Фотограф, который вчера скромно оставался на заднем плане, теперь заковал ее и завязал ей глаза. Потом пришли остальные. Карине закричала, когда ею овладели в первый раз. Потом было легче. Через некоторое время она больше ничего не чувствовала. Было только пыхтение трахающих ее тел и хлюпающий звук, похожий на тот, который раздается, когда идешь по топкому лугу. Мужчины брали ее в тишине. После четвертого она перестала считать. Ее лобок горел от хлестких шлепков. Им требовалось все больше времени, чтобы кончить. Потом они вдруг исчезли. Она услышала, как хлопнула дверь. Они смеялись. Гул нарастал до тех пор, пока не стал похож на гудение стаи назойливых оводов. Ей стало холодно. Казалось, как будто кто-то вогнал ей между ног кусок льда. Холод стекал с ее бедер. Ее пробирала дрожь.

Через полчаса дверь снова открылась. Для Карине прошла целая вечность. Когда она узнала запах «туалетного утенка», то начала всхлипывать. Мужчина снял кандалы и заставил ее встать на четвереньки. Насильники снова явились, и кошмар повторился. Карине чувствовала себя виноватой, потому что пренебрегла советом комиссара Ван-Ина. Кроме того, она сорвала свое секретное задание, когда вонючий мужчина обнаружил ее карточку полицейского.

Илсе Ванкватем не испугалась, когда Ван-Ин позвонил в дверь.

– Здравствуйте, доктор, – презрительно произнесла она. – Входите.

Обыск продолжался до конца дня. Восемнадцать полицейских обыскивали «Помощь» от подвала до чердака. Специалист по компьютерам из отдела криминалистики занялся бухгалтерией НКО.

Илсе Ванкватем наблюдала за происходящим издалека. Когда Ван-Ин ее допрашивал, она отказалась давать показания. На вопрос, знала ли она Карине Неелс, она ответила отрицательно.

Караван полицейских машин скрылся, как тать ночью. Все потерпели поражение.

– Нам еще повезло, что мы это сделали без сирен и мигалок, – горько заметила Ханнелоре. – Если эта операция дойдет до газет, общественное мнение выставит нас на посмешище.

Ван-Ин уже начал свою запасную пачку сигарет. Его горло охрипло от курения.

– Должно быть, кто-то их предупредил, – сердито проворчал он. – Эта стерва знала, что мы приедем.

– Может быть, анализ дискет что-нибудь даст.

Ханнелоре старалась не падать духом. Она не могла сейчас упрекать Ван-Ина в том, что его визит к Мёусу и относящееся к этому запугивание были ошибкой, за которую они сейчас были наказаны.

Ван-Ин не реагировал. Он сам осознавал промах.

– Я считаю, мы должны сообщить госпоже Неелс, – сказала Ханнелоре. – Ничего хорошего потом не жди.

– Будешь говорить ты? – спросил Ван-Ин, почти умоляя.

Ханнелоре нажала на педаль газа. На своем маленьком автомобиле она обогнала полицейские машины.