Не удержался, оседлал снежный мотоцикл, прокатился. Красота! Молодцы горьковчане! Шикарная вещь получилась. Сразу отдал все снегоходы в корпусную разведку, пусть осваивают. После товарной станции поехал в штаб корпуса.

Совещание с тыловыми службами и представителями обеспечивающих частей, соединений и объединений. Ага, нынче и объединения действия моего корпуса обеспечивают![138] Дожили! Не то что в ростовский рейд. Тогда чистой воды самодеятельность была, хоть и при полном одобрении командования фронта. Целых две армии нам теперь помогать будут. Инженерно-сапёрная армия и воздушная. В ИСА кроме собственно сапёров имеется штурмовая инженерно-сапёрная бригада, которая будет помогать нам рвать оборону фрице-финнов, и железнодорожная бригада с двумя бронепоездами, которая будет восстанавливать ж/д пути от Кандалакши до финской границы, ну и дальше будет помогать в Скандинавии со всеми этими рельсово-шпальными и вагоно-локомотивными делами. 7-я воздушная армия Карельского фронта тоже с момента начала подготовки операции сильно изменилась. Про две истребительные дивизии уже говорилось, а вот кроме них прибавилось ещё кое-что интересное в этой армии. Две эскадрильи высотных английских «Спитфайров» Mk-IX, смешанный авиаполк на трофейных самолётах и транспортная авиадивизия. В этой дивизии кроме трёх десятков уже привычных Ли-2 имелись три десятка немецких транспортных Ю-52, три трофейных шестимоторных Ме-323 «Гигант», шесть сверхтяжёлых немецких планеров Ме-321, двадцать средних немецких моторных и безмоторных планеров «Гота» Го-244/242 и тридцать отечественных планеров КЦ-20. Так что эта транспортная дивизия могла за один рейс почти весь личный состав мотострелковой бригады в Швецию или Норвегию закинуть. В смешанном авиаполку на трофейной технике было три десятка немецких истребителей и столько же бомбардировщиков. Всю эту арийскую авиацию насобирали по многочисленным в последнее время «котлам», и восстановили-отремонтировали на 124-м авиазаводе в Казани. Правда, полноценными воинскими формированиями эти эскадрильи-полки назвать было нельзя. Лётчиков туда подбирали опытных, но всё же слишком мал срок для освоения этой техники. Так что использовать эти трофеи получится только раз-другой, и то в почти тепличных условиях. Но, думаю, нам больше и не понадобится.

Кроме того, в Кандалакшу перебрасывается 5-й артиллерийский корпус прорыва[139] из резерва Ставки ВГКА это на минуточку две лёгкие артбригады, две гаубичные артбригады, одна пушечная артбригада и две бригады гвардейских реактивных миномётов с почти тремя сотнями БМ-13. В миномётные бригады отгружены новые 132-мм эрэсы с объёмно-детонирующей головной частью. Повеселимся.

Сапёры доложились, что им уже успели подкинуть десяток СУРРов – самоходных установок реактивного разминирования. Это так в Горьком назвали аналог современного мне «Змея Горыныча»[140], смонтированный на базе лёгкого Т-70. Тож обнадёживающе. Меньше мороки при преодолении минных полей в первый день будет. Да, Т-70. В Горьком на его базе начали делать ещё и самоходные зенитные установки, как пулемётные, так и малокалиберные артиллерийские. И большая часть нашей корпусной ПВО теперь именно такая.

После совещания с тыловиками и обеспечивающими пообщался с разведкой-контрразведкой. Вместе с Юговым, Маргеловым и Корнеевым согласовывали наши действия с ребятами из осназа и заграничной разведки ГРУ. Я, конечно, очень рассчитывал на кое-какое содействие наших скандинавских «штирлицев», но то, что нам сообщили два полковника из Генштаба, перекрывало все самые смелые надежды. Было обещано, что большинство аэродромов в Финляндии и Швеции вдоль маршрута рейда будут выведены из строя или подготовлены для захвата посадочным десантом. Кроме того, на нескольких шведских и финских ж/д станциях будут подготовлены для нас эшелоны для перевозки техники и личного состава и запасы ГСМ. В парочке городов по маршруту нас будут ждать несколько сотен подменных-резервных грузовиков и тракторов. Также проведена предварительная работа по лагерям военнопленных. Несколько ДРГ уже заброшено в Финляндию и готовятся провести освобождение военнопленных из концлагерей. Рядом с концлагерями подготовлены площадки для приёма грузовых планеров с оружием для освобождённых. В общем, вкусняшек нам накидали полную корзинку.

Да… чего бы так не воевать?

Совещания-проверки почти круглосуточно, на личную жизнь времени нет от слова «вообще». Пятого марта ещё остававшиеся в Череповце службы штаба корпуса загрузились в эшелоны и двинулись в Заполярье. Я, чтобы не терять время в пути, вылетел в Кандалакшу на самолёте, прихватив с собой начштаба корпуса и Корнеева с Юговым. В Кандалакше карусель событий раскрутилась на полную. Инспекции частей, согласования с командованием фронта, сводки с полей, то бишь с линии фронта, с наших и вражьих тылов, сводки погоды, таблицы высоты снежного покрова и толщины льда, доклады тыловиков-снабженцев. Жуть! Я такой объём вопросов-информации пару раз в Академии на компьютере перерабатывал, а тут всё, так сказать, в аналоговом режиме – перьевая ручка, химический карандаш, пишмашинка и деревянные счёты. Но ничего, справляемся, тем более что предки-сослуживцы про компьютеры ни разу не в курсе, впахивают как заведённые.

Очередной раз восхитился сапёрами и энкавэдэшниками. Маскировка районов сосредоточения частей, участвующих в операции, выше всяких похвал, сам пару раз на самолёте в воздух поднимался посмотреть сверху. Хрен чего видно. Парни из частей охраны тыла тоже пашут без передыха. Наладили аэрофотосъёмку наших тылов и пару раз в день сравнивают снимки, ищут снежные следы-колеи, каждый случай обнаружения немедленно отрабатывается. Уже несколько немецких ДРГ поймали. Ага, стараются не уничтожать, а ловить, чтобы потом с Абвером ещё и в радиоигру перекинуться.

Практически всё готово к очередному броску-рейду, ждём только отмашки из Москвы. По плану мы должны стартануть, как только Ленфронт от Выборга в сторону Хельсинки тронется. Но пока ещё бои там идут вокруг Выборга. Наши нарезали финскую оперативную группу «Карельский перешеек» на несколько «котлов», полностью очистили от финнов побережье Финского залива от Ленинграда до Выборга. Так что ждём отмашки.

10 марта 1943 года

г. Стокгольм, Королевство Швеция

Премьер-министр Швеции херр Пер Ханссон только-только зашёл в свой кабинет в Kanslihuset[141], как раздался пронзительный звонок телефона. Напрямую, минуя секретаря, премьеру могли звонить только король и пара-тройка наиболее важных министров. Но для связи с его величеством имеется отдельная линия, а звонит министерский телефон. Военный министр? Глава Риксбанка?[142]Или МИД?