В общежитии Кейт тоже не стала ни с кем разговаривать иничего не ответила даже Беверли, которая подошла спросить, не заболела ли она.Ей не хотелось говорить о своем несчастье, выслушивать слова сочувствия иразличные мнения о том, что могло случиться с Джо после того, как он покинулгорящий самолет. Но если на людях Кейт еще удавалось с грехом пополам держатьсебя в руках, то по вечерам, когда соседки по комнате засыпали, она беззвучноплакала, порой не смыкая глаз до самого рассвета.

Несмотря на это, все общежитие знало, что у Кейт что-тослучилось. Потом кто-то увидел в газете заметку, в которой говорилось, чтосамолет Джо Олбрайта был сбит в воздушном бою, а сам он пропал без вести.Заметка была совсем крошечная — военное министерство, по-видимому, решило неделать из этого факта сенсации, чтобы не подрывать дух тех, кто остался в тылу.Никаких подробностей в газете не сообщалось, однако подругам Кейт все сразустало ясно: к этому времени их отношения ни для кого не были секретом.

— Нам очень жаль… Мы тебе ужасно сочувствуем, —негромко шептали Кейт однокурсницы, сталкиваясь с ней в коридоре или ваудитории; ей же хватало сил только на то, чтобы кивнуть и отвернуться.

Выглядела Кейт совершенно ужасно: она сильно исхудала, лицоу нее стало каким-то серым, а волосы потускнели, поэтому, когда передРождеством она вернулась домой, Элизабет не на шутку встревожилась. Сначала онарешила, что Кейт больна, однако довольно скоро ей стало ясно, что это было бы лучшимиз всех возможных вариантов. Кейт была здорова, просто она продолжала ждатьизвестий о Джо и ни о чем другом не могла ни думать, ни говорить.

В первый же день своей жизни дома она попросила отца еще разсвязаться с его другом в Вашингтоне и узнать, нет ли каких-нибудь новостей.Однако ее ждало разочарование: ни по каким каналам новой информации о ДжоОлбрайте не проходило. На официальный запрос, не был ли Джо захвачен в плен илиобнаружен убитым на поле боя, германская сторона ответила отрицательно. МайорЙан Беллахью — а именно на это имя и фамилию Джо были выданы документы — нефигурировал в их официальных списках убитых или захваченных в плен британскихофицеров. Никто не видел Джо живым с тех пор, как его объятый пламенем«Спитфайр» спикировал к земле…

Нечего и говорить, что Рождество в этом году не былопраздничным ни для Кейт, ни для ее родителей. Подарки для матери и отца Кейтприобрела скорее по привычке, чем из желания сделать им приятное. Ей самой тожебыло не до подарков, поэтому свертки, которые вручили ей Кларк и Элизабет, онаразвернула просто из вежливости. Сразу после этого Кейт ушла к себе в комнату ипросидела там до вечера. По-прежнему она могла думать только о том, где сейчасДжо, что с ним и увидит ли она его когда-нибудь. С горечью вспоминала Кейт ихредкие встречи и жалела о том, что не сумела сохранить ребенка, зачатого впозапрошлый его приезд.

Пребывание дома нисколько не улучшило ее состояния.Напротив, Кейт похудела и осунулась еще больше, щеки у нее ввалились, на всемлице жили, казалось, только глаза. Большую часть времени Кейт по-прежнемупроводила у себя в комнате, спускаясь в кухню лишь для того, чтобы пообедатьили поужинать, хотя даже это она делала далеко не всегда. Лишь по утрам, когдаприносили почту, Кейт выходила в сад, поджидая почтальона у калитки. По горькойиронии судьбы письма Джо продолжали приходить почти с каждой почтой, но все онибыли отправлены до роковой даты. Единственное, на что надеялась Кейт, это нато, что какая-то информация появится в газетах. Она с жадностью набрасываласьна них и прочитывала от первой до последней страницы, но ничего не находила.Кларк с самого начала предупредил ее, что им позвонят еще до того, как что-топоявится в прессе, однако совладать с собой Кейт не могла. Ей казалось преступнымсидеть и ждать, пока кто-то что-то о Джо разузнает, и она снова и сновапересматривала газеты, где печатались уточненные списки убитых, раненых ипопавших в плен американцев и англичан.

Сам Кларк считал, что Джо давно мертв и лежит в неглубокоймогиле где-то на территории Германии, однако Кейт эта мысль казаласькощунственной. Признать, что он погиб, было для нее равнозначно тому, чтобыпризнать мертвой себя. Впрочем, по временам ей действительно казалось, будтоона уже умерла. Пустота вокруг, пустота внутри, которую ничем невозможно былозаполнить, действовали на нее так, что порой она не могла ни шевелиться, ниразговаривать. Большую часть времени Кейт лежала на кровати, уставившись встену, и только по ночам вставала и без устали расхаживала по комнате из угла вугол. Ей казалось — еще немного, и она не выдержит. Один раз Кейт дажепопробовала напиться, но из этого ничего не вышло, так как ее тут же вырвало.Родители все слышали, но ничего ей не говорили. Еще никогда они не видели,чтобы человек был так убит горем. Это была самая настоящая скорбь, и помочьКейт могло только время.

Когда после рождественских каникул Кейт вернулась в колледж— а для этого ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, — она впервыепровалилась на экзаменах. Выглядела она по-прежнему ужасно, так что в концеконцов ее вызвала к себе миссис Джейке, куратор курса. Миссис Джейке хотелазнать, не случилось ли у Кейт какого-нибудь несчастья дома, и та ответила, чтоее близкий друг пропал без вести на фронте. Это действительно была уважительнаяпричина, вполне объяснявшая провал на экзаменах, и кураторша пообещала, чтопоговорит с преподавателями и устроит ей пересдачу, как только Кейт почувствуетсебя готовой. С ее стороны это было серьезным нарушением установленногопорядка, но миссис Джейке хотелось что-то сделать для Кейт. Меньше года назадона потеряла под Салерно сына и прекрасно понимала, что сейчас чувствует этапохожая на тень девушка.

Кейт от души поблагодарила миссис Джейке, но на самом делеона смотрела на свои неудачи как бы со стороны. Горе придавило Кейт, словнотяжелый камень; когда же оно отступало, ее буквально душила бессильная злоба.Кейт злилась на войну, на всех немцев, на пилота, сбившего самолет Джо, на негосамого за то, что он это допустил, и даже на себя — за то, что любила егочересчур сильно. Ей казалось, что она готова отдать все, что угодно, лишь быосвободиться от этого чувства, но в глубине души Кейт понимала — ничто в миреей не поможет: она никогда не сумеет забыть Джо.

В начале февраля Кейт неожиданно навестил Энди. Увидев ее,он был потрясен тем, как скверно она выглядит. В первое мгновение ему стало доболи жаль Кейт, но он тут же взял себя в руки и как следует выбранил ее за то,что она довела себя до такого состояния.

— Нечего теперь кусать локти и жалеть себя, —заявил он. — Ведь ты с самого начала знала, что это может случиться влюбой день и в любой час, и даже не обязательно на войне. Дальние перелеты,головоломные воздушные трюки, рекорды скорости — все это грозило Джо смертью ив мирное время. Кроме того, — добавил Энди, — не ты одна потерялалюбимого человека. Тысячи женщин во всем мире оплакивают своих близких, и тыеще не в худшем положении — ведь вы с Джо не были женаты и у вас нет детей!

Все это звучало достаточно жестоко, но разумно, и в другоевремя Кейт обязательно прислушалась бы к его словам. Но сейчас она толькоразозлилась на Энди.