— А Олли…

— В порядке, — ответила я, не дав ему закончить фразу.

— Наш! — одновременно со мной рявкнул Арво.

Градоправитель разочарованно вздохнул, но едва его окликнул целитель, как он тут же забыл о лисенке и помчался к своей собственной семье. Вот и замечательно! Пусть лучше о дочурке заботится.

— Точно наш? — Я практически лежала на альде, когда он вез меня домой на спине. Олис бежал следом, поэтому мой шепот вряд ли слышал. — Ты видел метку?

— Нет, но разве это имеет значение? — так же тихо ответил снежный лис.

— Никакого, — сказала я, зевнув.

Хотя любопытство все равно меня мучило. И по дороге, и сейчас, когда я осталась одна в гостиной, темноту которой разгонял Оги, перелетавший с одного канделябра на другой, постепенно их все зажигая. Что же в конечном итоге решили духи? Вняли моим словам или сочли меня выскочкой, пытавшейся навязать им свое мнение…

— Белла, Белла! У меня метка рода Каури! — распушив от гордости хвост, сообщил лисенок, вбегая в комнату. Вняли-таки! Значит, есть справедливость в этом мире! — Смотри, какая красивая! — задрав рубашку, мальчик показал мне спину.

— Очень красивая! — К счастью, язык у меня не так сильно устал, как остальные части тела, поэтому похвалить узор на лопатках малыша я смогла без труда.

— Твоя работа, Белочка? — поинтересовался Арво, спускаясь по лестнице следом за сыном.

Он был в домашней одежде, чистый и растрепанный. Везет все-таки альдам! Их смена ипостаси не только облик меняет, но и очищает тоже. Пусть и в разумных пределах. Синяки с ссадинами, к примеру, у Арво после боя и в человеческом виде сохранились.

— Ты о чем? — нахмурилась я.

— Духов ты попросила, чтобы Олли пометили?

— Нет… да… не знаю. — Я растерялась. — Они сами за него там чуть не передрались. — Сообразив по внимательному взгляду лисенка, что сболтнула лишнее, добавила: — Кто же не хочет такого чудесного мальчика в свой род принять? Все хотят!

Малыш заулыбался, довольный своей популярностью, и бледные щечки его заметно порозовели. Он выглядел спокойным и счастливым, будто и не было этих кошмарных часов, пережитых им из-за Айны.

Как выяснилось, коварная лисица выманила Олли тайной, которая, по ее словам, должна была спасти Арво жизнь. Когда малыш, вызванный ею на улицу, вышел, не ставя в известность бабушку, альда Ларго наплела ему с три короба, сообщив, что Теро и Арво завтра снова сойдутся на арене, где и поубивают друг друга, если срочно что-нибудь не предпринять. Мол, и Олиса к дяде отправили именно поэтому, а не из-за какого-то там бала. Убедительная дрянь! Сказала, что только духи могут помочь спасти обоих лисов, потерявших голову от давней вражды. Знала мерзавка, на что надавить! А так как строила из себя бедную и несчастную женщину, жаждущую спасти и мужа, и Арво, Олли, естественно, повелся. Она же добрая тетя, будущая мама… как такой не довериться? Даже я считала опасной не ее, а Ханну, а вон как все обернулось.

— Можно я завтра девчонкам метку покажу? — спросил лисенок, который после наших гуляний на площади врагами соседок больше не считал. Или просто похвастаться очень хотелось?

— Можно, — улыбнулся Арво, потрепав сына по волосам.

Я бы тоже потискала это блондинистое чудушко, да руки-ноги, правда, едва шевелились. Будто мы не по танцам и пещерам весь вечер бегали, а мешки с мукой таскали. Удостоверившись, что метка у Олиса правильная, я окончательно расслабилась. И обленилась тоже. Пришлось Арво самому стягивать с меня верхнюю одежду и обувь. Когда же он начал настаивать на купании, я заартачилась, но потом взглянула на свое испачканное платье — принимая роды, сложно остаться чистенькой, и с тяжелым вздохом согласилась. Мне, в отличие от лисов, без воды и мыла от кровавых разводов не избавиться, а грязной в постель ложиться — недостойное леди дело.

К счастью, дожидаться, пока альд растопит баню, не пришлось. Мне поставили бочку. Согреть воду для нее помог наш трудолюбивый огонек Оги. Да и к колодцу Арво тоже ночью не бегал, потому что Велма без особого труда превратила ковш воды в несколько ведер. Общими усилиями альд с элементалями приготовили мне аналог горячей ванны прямо посреди гостиной. Забралась я туда не без помощи лиса и на этот раз даже не сильно стеснялась, ибо сил на смущение не осталось. Сидела, прикрыв руками грудь, в облепившем тело белье и наслаждалась массажем, который делал мне Арво, втирая в кожу лечебные снадобья. Совсем как тогда… в день нашей первой встречи.

В постель меня доставили на руках: чистую и душистую после купания, в процессе которого я все-таки умудрилась уснуть. Проснулась, конечно, когда пришло время вытираться и одеваться, но продолжала сладко зевать и мечтать о подушке. Даже от чая отказалась с наивкуснейшим малиновым вареньем. Только Арво почему-то принес меня не в комнату Олли, где планировала заночевать, а в свою собственную кровать. И я бы даже возмутилась, напомнив ему, что мы вообще-то не женаты, но малыш, устроившийся между нами, изменил мое решение.

Лисенку после ночных передряг хотелось тепла и ласки, а еще, чтобы рядом были папа и я. Как тут отказать? Так мы втроем и уснули. Причем я, кажется, раньше всех. Мне даже что-то снилось… что-то очень хорошее, потому что просыпаться от возни под боком совершенно не хотелось. И все же я очнулась… от громкого детского крика, раздавшегося вскоре. Вскочила как ошпаренная, села на кровати, пытаясь сообразить, где нахожусь и кто посмел обидеть ребенка, и уставилась круглыми глазами на стоявшего в дверях Олиса… который держал в руках мое свадебное платье и счастливо улыбался.

— Белла, Белла! — вопил этот лисий жаворонок, поднявшийся ни свет ни заря. — Смотри, что я под своей кроватью нашел! Это оно, да? Значит, ТЫ будешь моей мамой! — сделал вывод малыш. — Будешь ведь? — переспросил чуть менее уверенно.

— Хороший вопрос, — сказал Арво, входя следом за сыном. Еще один жаворонок на мою сонную голову! Да что ж эти альды так мало спят-то? Еще и неудобными вопросами с утра огорошивают. На платье лис старательно не смотрел, только на меня, отчего стало совсем не по себе. — Ты будешь моей женой, Анабель? — сказал, положив руку на плечо застывшего в ожидании сына. Это как минимум нечестно!

— Я… — Подтянув одеяло до самых глаз, попросила: — А можно я после завтрака вам отвечу, надо прояснить кое-какие моменты и… пить очень уж хочется.

Тем же утром…

Завтрак получился совсем не таким, как я ожидала. А все из-за раннего гостя, который вполне мог оказаться и поздним, если бы его мать вчера дома не заперла, заявив, что нам ночью не до Иро будет. Зато сегодня третий жаворонок из рода Каури примчался на рассвете из первых уст выяснить, что вчера случилось в пещере. Судя по осведомленности, он и так все уже знал, но жаждал как можно больше подробностей.

Естественно, Олли едва ли не с порога сообщил дядюшке, что я теперь его мама, вогнав тем самым меня не только в ступор, но и в краску. И вроде я мысленно уже согласилась с этим решением (еще вчера), но такой напор выбивал почву из-под ног, и сказать короткое «да» становилось все труднее. Еще и слова Ритвы, брошенные на балу, без конца всплывали в памяти, разъедая уверенность ядом сомнений.